Красавица для миллиардера (СИ) - Гаур Нана

Я придвигаюсь ближе, рука сжимает нежную кожу, пальцы ненавязчиво скользят по кружеву трусиков.

— Постарайся, чтобы мы не разбились, детка, — шепчу я, проводя языком по её скуле.

— Может, здесь? — сдавленным голосом выдыхает Алиса, и я любуюсь затвердевшими сосками, теперь так чётко виднеющимися сквозь черное кружево.

— Нет. Домой, крошка. Выполняй. Без возражений.

Убирать руку не собираюсь. Наоборот, то и дело касаюсь, дразню и надавливаю, всеми действиями показывая, что здесь хозяин — я.

Алиса шумно выдыхает, облизывает пересохшие губы, отчаянно сжимает руки на руле.

Она должна подчиняться.

Алиса пытается взглянуть на меня, но я вплетаю пальцы свободной руки в её густые белые волосы и шепчу:

— Не смотри в мою сторону — только на дорогу. Скажи, что выполнишь.

В ответ раздаётся разочарованный вздох. Я сжимаю бедро сильнее.

— Я выполню, — хрипло произносит Алиса. — Я не буду смотреть на тебя.

— Умница, малышка, — довольным зверем урчу я, касаясь горячего плеча губами сквозь тонкую ажурную ткань. — Хорошая девочка. Моя девочка.

Алиса стонет и вдавливает педаль газа.

За окном проносятся неоновые вывески, фонари, разноцветные витрины, смеющиеся женщины и обольстительные мужчины. Квартал живёт своей ночной жизнью. Здесь, куда приходят отдыхать простые граждане и преступники. Именно — отдыхать. Для работы уважаемые люди выбирают другие места. Здесь же доступны все наслаждения для души и плоти.

Несмотря на мои ласки и шепот, Алиса хорошо водит. Выгибается рядом, но следит за светофорами, пешеходами и другими машинами.

Я даже восхищаюсь.

Но вот мы уже и на месте. Парковка возле дома, лестничный пролёт, массивная металлическая дверь. Я сжимаю Алису так, что она на мгновение задыхается. Скольжу ладонями по бёдрам, задирая юбку.

— Не здесь же, — сдавленно охает она, зажмуриваясь и проглатывая стон.

Уже готова меня умолять? Рано, детка, рано. Но чуть позже — обязательно.

— Открывай дверь, — ухмыляюсь я, накрывая ладонью низ ее живота, а второй расстёгивая молнию на платье.

Щелчок замка, судорожный всхлип, треск рвущейся ткани. Алиса вскрикивает, я рычу, буквально втаскивая её в коридор и впиваясь в губы властным, жестким поцелуем.

Платье отлетает куда-то в комнату. Её ловкие пальцы расстёгивают мою рубашку, язык скользит по губам, сталкиваясь с моим собственным. Она дрожит от желания и похоти, вжимается и потирается всем телом, отвечая на поцелуй голодно и ненасытно.

Горячая девочка. Идеальная. Моя.

Я люблю таких. Никогда не думал, что сойду с ума от одного её вида на той фотографии на сайте. Казалось бы, тьма баб, бери какую хочешь. Многие оценили уже давно и мою внешность, и мой банковский счет. Ни одна из моего окружения не откажется поскакать на моём крепком члене, надев на шейку бриллиантовое колье.

Но мне это не так интересно. Хочу Алису. Девочку с бездонными голубыми глазами, у которой был первым мужчиной во всех смыслах этих слов.

Поэтому не собираюсь отступать.

Я прохожусь пальцами между её ног, мягко надавливая на клитор, заставляя Алису охнуть и выгнуться.

— Нравится? — хрипло шепчу я ей в шею, прикусывая и вылизывая изумительную фарфоровую кожу, пахнущую ванилью и цитрусом — сладким апельсином.

— Да-а, — выдыхает Алиса. — Да…

— Ещё, малышка? — невинно осведомляюсь я, снова касаясь клитора, лаская настойчивее, то невесомо поддразнивая, то ощутимо надавливая.

— Ах… — Алиса всхлипывает. — Да, пожалуйста…

Пальцы замирают. С её губ срывается разочарованный стон. Она смотрит в мои глаза чуть заторможено, непонимающе.

— Плохо просишь, сладкая моя, — мои губы изгибаются в холодной улыбке. — Попроси иначе, чтобы я согласился. На колени!

20

Алиса сразу вздрагивает, но потом…

Она чуть пошатывается, словно потеряла ориентацию в пространстве. Но тут же, покорная моим рукам и действиям, оказывается на коленях. Сама оглаживает мой живот. Кладёт руки на бедра и делает шумный вдох. Потом расстегивает молнию, поднимает голову и смотрит прямо в глаза. Снова проходится язычком по ещё розовым губам — этой малышке очень идет этот цвет. А это чертовски прекрасно — видеть, как женщина берет в рот твой член, преданно смотрит в глаза, ласкает его своими накрашенными губами и жаркой глоткой.

И ей это нравится. Нравится настолько, что она готова делать это часами.

Впрочем, даже если бы Алиса и не хотела смотреть, ничего бы не вышло. Я не могу отказать себе в такой малости, как не давать любовнице отвести взгляд во время минета. В этом есть нечто жутко возбуждающее, смесь беспомощности, сладкого унижения и превосходства. Отдача такая, что всё тело напрягается струной, а желание становится настолько острым, что нет сил сдерживаться.

И в этот момент простой человеческий мужчина становится богом.

Алиса берет глубоко, не спешит. Это уже не то, что было между нами в ту ночь. Хотя она очень старалась, это я сразу отметил и оценил. Старательная девочка.

Она чутко улавливает мои желания, старается доставить удовольствие всеми возможными способами. Я вплетаю пальцы в её волосы, сжимаю пряди, чуть откидывая голову. Но так, что моё мужское достоинство по-прежнему обхватывали губы Алисы.

— Замри, милая, — улыбаюсь, проведя большим пальцем по её скуле. — Приласкай себя рукой. Хочу, чтобы ты кончила. Хочу видеть.

Она делает надрывный вдох — точнее, захотела его сделать, но выходит только всхлип.

Изящная рука скользит по животу, чтобы коснуться лона, пройтись по давно влажным складочкам. Алиса сильно возбуждена, дышит всё чаще, сглатывает, насколько может, но не смеет противиться моим словам.

Вот так… Не надо бить и истязать женщину, это слишком грубо и низко. Достаточно подцепить на крючок собственных низменных желаний — и всё будет как тебе угодно. Невинная маленькая девочка, которая мечтает, чтобы ей сделали хорошо. Ну или проще — оттрахали до изнеможения.

Щеки Алисы заливает румянец, глаза лихорадочно блестят. Оргазм приближается, я чувствую безумное возбуждение.

— Замр-р-ри, — рычащим шёпотом приказываю я ей.

Она уже открыто всхлипывает, разгорячённая до предела, ведь до разрядки оставалось совсем чуть-чуть. Ещё секунду полюбовавшись её лицом, я делаю шаг назад.

— В спальню, — произношу глухо и спокойно. — Быстро.

В голубых глазах Алисы мелькает искра страха, но тут же уступает место вожделению.

Она идёт медленно, ступая босыми ступнями по коврам. Я думаю, как чудесно было бы приказать ей побыть моей кошкой и заставить ползти в спальню, двигаясь на четвереньках и прогибаясь в пояснице. Пошло и восхитительно. Это обязательно будет, но не сейчас. Ещё рано.

Никто не включает света, в спальне царит полумрак и свет луны из окна. Они кого угодно сделают божеством страсти. Я следую за обнажённой девочкой, сейчас самой прекрасной на свете.

Широкая кровать, минимум мебели — она не любит излишеств? Или просто не может себе позволить? Плевать. Алиса приняла мою игру, хорошо ловит тот дурман, который течет по моим венам.

Она опускается на кровать грациозно, разводит бёдра, выглаживает ладонями по животу и груди. Сжимает соски и шумно выдыхает. Дразнит и предлагает себя, давая понять, что хочет, очень хочет и не сумеет больше ждать.

Развратная кошечка.

Теперь уже не хочется играть и тянуть время.

Я беру её сразу, войдя полностью, безжалостно и резко. С каждым движением вырывая стоны и вскрики, проникаю в горячее и податливое тело, сходя с ума от удовольствия. Алиса впивается ногтями в простыню, выгибается подо мной, двигается навстречу, наверняка позабыв, что до сегодняшнего дня никогда и не думала о сексе со мной.

Я с рычанием кончаю, придавливая Алису своим весом к постели. Она вскрикивает, вздрагивает от накатившей волны наслаждения и обмякает.

И даже сейчас я чувствую, как бешено стучит её сердце. В унисон моему собственному.

Девочка. Моя. Никому тебя не отдам. Пусть и будет сложно. Не отдам, ты только моя и точка. Никто не посмеет даже взглянуть, не то что подойти и попробовать пофлиртовать. Иначе я его… убью.