Гарри Поттер и принц-полукровка (перевод Snitch) - Джоанн Роулинг

Снобгорн злобно взглянул на Дамблдора и пробормотал:

— Я не дал им возможности. Я перемещался весь год. В одном месте больше недели не задерживался. Переезжал из одного маггловского дома в другой — владельцы этого на Канарских островах. Тут мило, мне будет жаль уезжать. Это легко, когда один раз попробуешь, всего одно замораживающее заклинание на сигнализацию, которую они используют вместо вредноскопов, а еще удостовериться, не подглядывают ли соседи, когда ты перевозишь пианино.

— Гениально, — заметил Дамблдор, — но такой образ жизни кажется несколько изматывающим для такой старой, жаждущей тихой жизни развалины, как ты. Вот, если бы ты решил вернуться в Хогвартс…

— Если хочешь убедить меня, что моя жизнь в проклятой школе будет спокойной, то побереги силы, Альбус! Может, я и скрывался, но кое-какие забавные слухи до меня доходили с тех пор, как ее покинула Долорес Амбридж! Если ты теперь так обращаешься с преподавателями…

— Профессор Амбридж не поладила со стадом кентавров, — сказал Дамблдор, — Полагаю, ты бы не додумался придти в лес и называть толпу кентавров «грязными гибридами».

— А она так и поступила, да? Глупая женщина. Никогда мне не нравилась.

Гарри прыснул, и взгляды Дамблдора и Снобгорна обратились к нему.

— Извините, — поспешно сказал Гарри. — Просто… мне она тоже не нравилась.

Дамблдор довольно резко встал.

— Уже уходите? — с надеждой спросил Снобгорн.

— Нет, я хотел поинтересоваться, можно ли воспользоваться твоей ванной, — ответил Дамблдор.

— А, — не скрывая разочарования, произнес Гораций, — вторая налево дверь внизу в холле.

Дамблдор зашагал из комнаты. Как только дверь за ним захлопнулась, наступила тишина. Спустя пару мгновений, Снобгорн поднялся с дивана, но, казалось, еще не решил, зачем. Он искоса взглянул на Гарри, подошел к камину и встал к нему спиной, грея широкую спину.

— Не думай, будто я не знаю, зачем он тебя привел, — вдруг сказал он.

Гарри только взглянул на Снобгорна. Водянистые глаза того скользнули по шраму Гарри, в этот раз изучая все его лицо.

— Ты очень похож на отца.

— Да, мне говорили, — сказал Гарри.

— Кроме глаз, они…

— Как у моей матери, да, я знаю, — Гарри так часто об этом говорили, что это казалось ему избитым.

— Хмпф. Ну, да. Учителю не подобает иметь любимчиков, но она была одной из моих. Твоя мать, — добавил Снобгорн, заметив вопросительный взгляд Гарри, — Лили Эванс. Одна из лучших, кого я когда-либо учил. Активная, понимаешь. Очаровательная девушка. Я говорил, что ей место на моем факультете. И отвечала она на это весьма дерзко.

— Который факультет был вашим?

— Я был деканом Слизерина, — ответил Снобгорн. — О, — быстро продолжал он, заметив выражение лица Гарри и махая перед ним коротеньким пальцем, — не надо только меня этим попрекать. Ты, я полагаю, гриффиндорец, как и она? Да, это обычно передается по наследству. Хотя не всегда. Слышал когда-нибудь о Сириусе Блэке? Должно быть, слышал — в последние годы постоянно на страницах газет — несколько недель назад умер…

Словно невидимая рука скрутила внутренности Гарри и крепко сжала их.

— Так или иначе, в школе он был хорошим товарищем твоего отца. Вся семья Блэков училась на моем факультете, но Сириус окончил Гриффиндор. Жаль — он был талантливым парнем. Я учил его брата Регула, когда он поступил, но предпочел бы их обоих.

Он говорил, будто коллекционер, у которого увели вещь на аукционе. Он смотрел на противоположную стену, погруженный в воспоминания, лениво оборачиваясь на месте, чтобы спина равномерно грелась.

— Конечно, твоя мать была магглорожденной. Не мог в это поверить, когда узнал. Думал, что она чистокровная, такая была замечательная.

— Одна из моих лучших подруг магглорожденная, — заметил Гарри, — и она лучшая на нашем курсе.

— Странно, как иногда получается, не так ли? — сказал Снобгорн.

— Не очень, — холодно ответил Гарри.

Снобгорн удивленно опустил на него глаза:

— Не думай только, что я предвзято к этому отношусь! Нет, нет и нет! Разве только что я не сказал, что твоя мать была одной из моих любимейших учениц? Был еще Дерк Крессвэлл через год после нее — теперь глава управления по связям с гоблинами, конечно — еще один могглорожденный, очень одаренный ученик, и до сих пор доставляет мне сведения по внутренним делам в Гринготтсе.

Он несколько раз подпрыгнул на месте, самодовольно улыбаясь, и указал на множество переливающихся рамочек с фотографиями, расставленных на трюмо и забитых крошечными человечками.

— Это все бывшие ученики. Все подписаны. Там найдешь и Барнабаса Куффе, редактора «Ежедневного Пророка», всегда интересуется моим мнением о последних новостях. И Амвросия Флама из Сладкого королевства, на каждый день рождения присылает корзину с лакомствами, а все потому, что как-то раз я представил его Цицерону Харкиссу, его первому работодателю! А на заднем плане… увидишь ее, если вытянешь шею — Гвеног Джонс, которая сейчас капитан «Гордоглавых Гарпий»… Люди так изумляются, когда узнают, что я на короткой ноге с «Гарпиями». И билеты бесплатные, когда бы я ни захотел!

Эта мысль, казалось, здорово его радовала.

— И все эти люди знают, как вас искать и куда посылать вам что-нибудь? — не удержался Гарри, который не мог поверить, что человека, до которого доходят корзины со сладостями, билеты на квиддитч и чьим мнением так дорожат, до сих пор не отыскали пожиратели смерти.

Улыбка исчезла с лица Снобгорна с той же быстротой, что и кровь со стен комнаты.

— Конечно же, нет, — ответил он, взглянув на Гарри. — Я был вне их досягаемости целый год.

У Гарри сложилось впечатление, что эти слова потрясли и самого Снобгорна: некоторое время он стоял в нерешительности, а потом пожал плечами.

— Все же… благоразумный волшебник будет сидеть тихо в такое время. Дамблдору легко говорить, а для меня согласиться на должность в Хогвартсе равносильно публичному оглашению моей преданности Ордену Феникса! И даже хоть я десять раз уверен, что его члены храбрые, уважаемый и все такое прочее, мне не очень нравится высокая смертность…

— Вам не нужно быть членом Ордена, чтобы преподавать в Хогвартсе, — возразил Гарри, который не мог справиться с презрительной интонацией в голосе. Он совсем не сочувствовал изнеженному образу жизни Снобгорна, вспомнив о Сириусе, который спал на холодном полу в пещере и питался крысами. — Большинство учителей в нем не состоит, и ни один из них еще не был убит — ну, конечно, не считая Квирелла, который получил по заслугам за то, что работал на Вольдеморта.

Гарри был уверен, что Снобгорн — один из тех волшебников, которые не могут выносить имени Темного Лорда, произнесенного вслух, и тот его не разочаровал. Волшебник содрогнулся и протестующе взвизгнул, но Гарри не обратил на него внимания.

— Я считаю, что в Хогвартсе безопаснее, пока Дамблдор директор, ведь он считается единственным, кого Вольдеморт когда-либо боялся, не так ли? — продолжал Гарри.

Снобгорн на пару мгновений уставился в пустоту. Казалось, он осмысливает сказанное Гарри.

— Ну, да, это так, Тот-Кого-Нельзя-Называть никогда не искал боя с Дамблдором, — недовольно пробормолтал он. — И я думаю, вряд ли кто-то может поставить на то, что Тот-Кого-Нельзя-Называть считает меня своим другом, раз уж я не присоединился к пожирателям смерти… В этом случае мне действительно может быть немного безопаснее рядом с Альбусом… Не стану притворяться, что смерть Амелии Боунс не потрясла меня… Если она, со всеми ее связями в Министерстве и защитой…

Дамблдор снова вошел в комнату, и Снобгорн подпрыгнул, как будто забыв, что тот находится в доме.

— А, вот и ты, Альбус, — сказал он. — Ты давно ушел. Живот беспокоит?

— Нет, я просто листал маггловские журналы, — ответил Дамблдор. — Обожаю образцы для вязания. Что ж, Гарри, мы и так злоупотребили гостеприимством Горация. Пора и честь знать.

Гарри, который был совсем не против, вскочил на ноги. Снобгорн ошеломленно выдохнул:

— Вы уходите?

— Да, именно. Я вижу, когда дело безнадежное.

— Безнадежное?…

Снобгорн явно заинтересовался. Постукивая по столу своими толстыми пальцами, он беспокойно ерзал, пока Дамблдор застегивал свой походный плащ, а Гарри возился с молнией на куртке.

— Мне жаль, что ты отказался от должности, Гораций, — сказал Дамблдор, изображая здоровой рукой прощальный жест. — Мы были бы очень рады вновь принять тебя в Хогвартсе. Несмотря на значительно усиленную охрану, ты всегда желанный гость, когда ты только пожелаешь.

— Да… Ну… Очень великодушно… Я бы сказал…

— Тогда счастливо.

— До свидания, — сказал Гарри.

Они уже стояли в дверях, когда позади них послышался крик.

— Хорошо, хорошо, я согласен!

Дамблдор обернулся и увидел запыхавшегося Снобгорна, стоявшего у входа в гостиную.