Айен - Ася Церн
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Айен смутно догадывалась, что это означает «договор», но о чём договор, и при чём тут она?
Для читателя приведу список слов, которые мне предложил гугл переводчик.
konterompale
Малайский, гавайский, самоанский, себуанский — «двойник»
Македонский, курманджи, персидский — «созерцательный»
Кхосса, шона — «сложный»
Малаялам, сингальский — «контур»
Немецкий — «встречный»
Ория — «нелогичный»
Руанда, татарский — «уравновешенный»
Сесото, суахили — «сложный» (а не «договор», как ей казалось во сне с призраками команды)
Телугу — «сбивает с толку»
Турецкий — «регистрироваться»
Судя по ситуации, Стражник оборвал связь Айен с Учителями, но они восстановили нить сознания и пришли требовать исполнения «договора».
Фишка в том, что Учителя получали доступ к воспоминаниям, и стирали ту часть, когда ты, к примеру, сомневался и отказывал им. И сохраняли лишь доказательство того, что ты подписал договор. Айен не могла вспомнить, с каких пор она работает на Учителей, и кто они такие.
Мгновение в лёгких не было воздуха, пространство вздрогнуло и с ворохом лепестков вытолкнуло Айен на сухой серый путь. Сжимать руками мелкие камушки и вставать. Это было так привычно и знакомо Ай с детства. Вопреки льду и ветру, снова и снова. Босоножки и белые носочки «советской эпохи» одного из миров. Платье сиреневое в мелкий цветочек. В руках — мороженное за 10 копеек, сливочное, пломбир. Девочка, лет семи-восьми. Волосы короткие, цвета древесной коры. В голову подгрузились неясные ложные воспоминания ребёнка, в чей образ поместили Ай. Детский сад, школа, липкий страх и жадные старые руки.
«Что я тут делаю?»
В голове раздался голос с инструкцией: «Проводишь его до отеля, береги багаж. Он должен будет наградить тебя. То, что он отдаст, очень важно для нас. И без фокусов, Ася».
На горизонте появилась прорезь двери, вошёл дед в светло-кремовом костюме со старческим чемоданом.
Дед приблизился к девочке, взял в руку её лицо и поднял на себя, заглядывая в глаза.
От этого взгляда у Ай пошли мурашки по спине и похолодел затылок.
Его пальцы были шершавыми, он провел большим пальцем по губам Айен и облизнулся.
«Какая мерзость. Ненависть и страх, — вот что она чувствовала, эта девочка».
Дед поставил чемодан перед Айен.
— Бери, понесёшь.
Поднять его оказалось просто.
«Идеи ничего не весят, они как мысли. Вот гляди, Ася, я смогу собрать идеи у команды архитекторов, стащить их, они и не заметят!» — в голове леди Ай возник образ друга из команды. Воспоминание быстро затуманилось, и в голове послышался щелчок, будто включили свет тугим рубильником.
Дед ухмыльнулся в усы и неторопливо пошёл вперёд.
«Пусть хотя бы из жёлтого кирпича», — подумала Айен, и серая дорога сменила цвет. Дед удивленно прицокнул языком.
Скучная локация приводила в уныние: дорога, синее небо и вдалеке шикарный отель с резными балкончиками, ни птиц, ни насекомых, ни змей.
По пути пришлось отдыхать на лавочке, потому что дед начал задыхаться.
Иногда он порывался что-то рассказывать, но Айен не поддерживала беседу.
Уже возле отеля он повернулся к ней со вздохом и попытался даже поцеловать, но Айен в ужасе увернулась, не представляя, КАК ей пережить такое.
Кряхтя, дед удалился в отель.
Маленькая девочка в сиреневом платье с огромным чемоданом шла прочь. Худенькое её тело трясло, но наблюдателями из головы мгновенно убирались все «нехорошие» мысли.
«Проснуться» … «Прекрасный день, улыбка»
«Надо остановить сердце» … «Идти прямо, координатор свяжется со мной».
«Не дыши!» … «Я дышу ровно, иду, крепко держу чемодан».
Вскоре из ниоткуда возник чёрный лимузин, оттуда выскользнул лакей, низко поклонился, забрал чемодан и укатил в яркую слепящую даль.
«Я ненавижу это».
«Хочешь знать, что мы получили, благодаря тебе?»
«Нет».
«А я скажу. В этом чемодане все языки снотворческих миров. Теперь мы сможем пользоваться этими знаниями во снах».
Голос координатора исчез и леди поняла, что её отпустили. Задание выполнено.
*****
Айен шла по дороге из жёлтого кирпича, пока путь не закончился.
«Броситься с обрыва вниз. И улыбаться. Закрыть глаза. Пусть всё исчезнет. Исчезнет. Исчезнет».
Отбросив детский облик, леди придумала белые одежды, похожие на перья птицы.
НИЧТО, вечная пустота готова была длить полёт, просто потому, что леди чувствовала себя частью этого пространства сна, не боялась летать и падать. Как же иногда хотелось умереть прямо во сне, чтобы закончить эту рабскую жизнь.
Не подумайте, что Айен не нравилось жить во снах. Нравилось. Но не тогда, когда давали ужасающие задания.
Полёт длился долго. В какой-то момент леди попала в крепкие объятия, парень прижался к ней, не давая посмотреть в своё лицо.
«Не знаю, кто ты, но ты родной».
Она ощупывала его одежды, плечи, обнимала, прижималась в ответ. Невыносимо родной. Кто же, кто?
Во сне можно длить мгновение очень долго, бесконечно долго, отдавшись чувству. В лепестках цветущей абрикосы они падали, кружась, обнимая друг друга, касаясь губами кожи, почти вспоминая что-то потаённое, забытое, зачёркнутое. Айен поняла, что невозможно поднять веки из-за крохотных сахарных лепестков, налипших на закрытые глаза. Этот человек совсем-совсем не хотел быть узнанным.
«Спасибо за этот сон-подарок, спасибо! Пусть я не могу открыть глаза, пусть я не узнаю его, но я чувствую, что он родной и любимый, мгновенье длись, длись. Я хочу подарить вечности всё, что имею, чтобы любовь заполнила собой всё».
Пальцы рук переплелись, невозможно оторваться, и почему так знакомо пахнет… лавандой и полынью. Её ресницы затрепетали, освобождённые от лепестков, но она
