Проникновение - Ава МакКарти

Плавно закруглив разговор, он дал наконец отбой и уставился на нее.

Она по-прежнему стояла с упрямо выпяченным подбородком.

— Я могу провести пен-тест!

— Слушай, давай без фанатизма, а?

— Что он сказал?

— Рассы́пался в извинениях за то, что случилось сегодня. Сказал, что ты ни в чем не виновата. — Сложив руки на груди, Диллон окинул ее пристальным взглядом. — Похоже, он и впрямь озабочен твоим благополучием. Был просто-таки ошеломлен, когда услышал про несчастный случай. Вы что, знакомы?

Наморщив лоб, Гарри покачала головой. Затем ее лицо прояснилось.

— Он знал моего отца. Видимо, старые приятели.

— А… — Диллон взглянул на часы. — Мне тут нужно кое-кому позвонить. А ты пока прими ванну. Наверху, вторая комната налево. В шкафу полно всякой одежды. — Он развернулся и, шагнув в дверь смежной комнаты, исчез.

Гарри поплелась наверх, попутно оценивая свой внешний вид в зеркалах, развешанных по стенам. Грязные волосы, черные разводы на лице, мятая одежда. Вид у нее был как у юной беглянки, замышлявшей какую-то аферу.

Гарри отыскала спальню, вошла и закрыла за собой дверь. Оглядевшись по сторонам, она присвистнула от удивления. Ей случалось останавливаться в пятизвездочных гостиницах, но даже они не шли ни в какое сравнение с этой роскошью. Гарри с размаху бросила сумочку на ложе королевских размеров и только-только собралась на нем растянуться, как зазвонил ее телефон.

— Алло?

— Алло, это Сандра Нэйгл, отдел обслуживания клиентов банка «Шеридан». Я говорю с миз Гарри Мартинес?

Гарри мгновенно, будто обжегшись, отдернула телефон от уха. Черт! Начальница справочной службы, с которой она сцепилась сегодня утром. Неужели она ее вычислила и теперь звонит, чтобы намылить ей шею? Тут Гарри вспомнила, что собеседница не видит ее, и снова поднесла трубку к уху.

— Миз Мартинес?

— Простите. Да, это я. — Гарри присела на край кровати.

— Наши сводки указывают на небольшую аномалию с вашим текущим счетом. Если не возражаете, я хотела бы уточнить у вас кое-какие подробности.

Гарри, моргнув, переспросила:

— Аномалию?

— Мне всего лишь нужно, чтобы вы подтвердили размер вашего сегодняшнего вклада.

— Какого вклада?

Пауза.

— По нашим сведениям, сегодня, во второй половине дня, на ваш счет было переведено двенадцать миллионов евро.

Глаза Гарри округлились от удивления.

— Вы серьезно?

— Размер вклада указан неверно?

У нее что, крыша поехала?

— Конечно, неверно! Я не делала никаких вкладов!

— Возможно, вклад был сделан третьей стороной.

Третьей стороной. У Гарри похолодело в животе.

— Я ничего не знаю про эти деньги. В ваших сводках, разумеется, указано, откуда они взялись?

Сандра кашлянула.

— Боюсь, как раз в этом и заключается та самая небольшая аномалия.

— Что вы имеете в виду?

— Похоже, наши сводки неполны. Ваши последние трансакции сейчас на экране, прямо у меня перед глазами, и ваш вклад в них отмечен, однако он не сопровождается никакой дополнительной информацией. Обычно мы можем определить, что это: чек, онлайновый перевод или что-то другое, — но сейчас в этом разделе пусто.

— Неужели совсем ничего не указано? Ни номера отделения, ни имени?

— Нет, только сумма. Двенадцать миллионов.

Гарри снова плюхнулась на кровать. Что за бред!

— Эти двенадцать миллионов евро — не мои, — после паузы заявила она. — Я не хочу, чтобы они были на моем счету.

Она почти услышала, как ее собеседница резко выпрямилась.

— Боюсь, я ничего не смогу сделать, — сказала Сандра. — Деньги переведены на ваш счет.

— Но это же просто смешно! — Гарри закрыла глаза и помассировала себе переносицу. — Никто не делает вкладов в двенадцать миллионов евро просто так, без всякой записи. У вас есть какой-то контроль за критически большими вкладами? Вдруг кто-нибудь кинется разыскивать такую огромную сумму?

— Вообще-то, есть. Именно поэтому я и звоню вам сейчас. — Казалось, Сандра говорит сквозь зубы. — Очевидно, произошли какие-то проблемы с подробностями трансакции. Я распоряжусь, чтобы команда поддержки системы занялась этим прямо сейчас. Но пока деньги будут оставаться на вашем счету.

— Не могли бы вы выслать мне банковскую сводку? Я хочу сама посмотреть, что там обо всем этом написано.

— Конечно. — Сандра Нэйгл была сама услужливость.

Гарри дала отбой, затем схватила свою сумку, вытащила из нее ноутбук и подключила его к телефонному разъему в стене. Через несколько минут она зашла в Интернет и залогинилась под своей учетной записью на сайте банка «Шеридан». Нажав на кнопку «Баланс», она уставилась на экран, затем обновила веб-страницу, чтобы проверить ее еще раз. Тот же результат.

€12,000,120.42.

Она снова плюхнулась на мягкое ложе. Наверняка это какая-то ошибка, путаница в банковских бумагах. Такое уже бывало, ведь так?

Гарри посмотрела на свои ладони. Порезы от гравия напоминали следы зубов. Вздохнув, она выпрямилась и села на край кровати. Блин, кого она водит за нос? Может, ей и не хочется это признавать, но все сегодняшние события просто не могли не быть связаны между собой. Гарри нутром чуяла, что связующим звеном между ними был ее отец. Будь она честна перед собой, то поняла бы это в ту же секунду, когда тип на вокзале зашептал ей на ухо. «Сорохан» — название, исполненное для нее глубокого смысла с тех самых пор, как арестовали отца.

Ей вспомнились газетные заголовки: «При расследовании махинаций вокруг “Сорохана” выявлен тайный инсайдерский круг», «Фондовая биржа обвиняет главу инсайдерского круга в “КВК”». В груди у нее набух раскаленный тугой комок. Все это произошло почти восемь лет назад. Точнее, седьмого июня две тысячи первого года. В тот день, когда между ней и отцом надолго встала стена.

Черт, но кто же мог положить двенадцать миллионов евро на ее счет? Ясно, что не отец. Он сидел в тюрьме Арбор-Хилл, и Гарри сомневалась, что банковские онлайн-операции входили в число удовольствий, доступных заключенным. Гарри с силой захлопнула крышку ноутбука. Кто-то не только задвинул на ее счет кучу денег, но еще и ухитрился сделать это так, чтобы не оставить никаких следов. Чушь какая-то.

Гарри рывком поднялась с кровати и заковыляла в смежную ванную.

Она слишком устала, чтобы разбираться, как включается джакузиобразный душ, а потому направилась прямо к угловой ванне в полу и открыла оба крана на полную мощность.

Раздевшись, она тщательно изучила себя в большом, от пола до потолка, зеркале. Ноги — сплошь в темных синяках, как гнилые бананы. На испачканном сажей лице — ввалившиеся, тревожные глаза; щеки покрыты ссадинами. Она походила сейчас на одного из тех беспризорников, которых заставляли когда-то чистить дымоходы.

Гарри медленно, дюйм за дюймом, погрузилась в горячую, обдающую паром воду, закрыла глаза и пустила мысли на самотек. Оказалось, что думает она не об отце и не о двенадцати миллионах евро, а о Диллоне. Но не о том Диллоне, который улаживал сейчас внизу сделку по телефону, а о двадцатиоднолетнем парне, что сидел когда-то у нее в спальне, взяв ее за руку.

Глава одиннадцатая

— Зачем ты занимаешься хакерством?

Тринадцатилетняя Гарри поискала ответ, который произвел бы впечатление на этого симпатичного темноволосого парня, улыбающегося одними лишь уголками губ. Ничего не придумав, она решила просто сказать правду.

— Затем, что умею.

Она подождала его реакции, но реакции не последовало. Вместо этого Диллон, казалось, погрузился в изучение коллекции паяльников и отверток, загромождавших полки ее спальни. Он был одет во все черное, как юный священник; длинная плотная челка опускалась прямо на густые брови. Ах, если бы только Гарри не была сейчас в этой коричневой школьной форме и уродливых туфлях со шнурками!

Мать проводила его в комнату Гарри, держась так, будто к ним на порог высадились агенты ФБР. Когда он представился как Диллон Фицрой, эксперт Дублинской фондовой биржи, у Гарри от страха по спине пробежали мурашки.

Она посмотрела, как Диллон взял одну из отверток и похлопал ее рабочей частью по ладони, и потупилась.

— Ну, рассказывай. Почему «Пирата»? — спросил он, имея в виду ее хакерский псевдоним.

— Пир-рата, — поправила его Гарри, произнеся слово через раскатистую «р» и с пулеметной скоростью. — «Пиратка» по-испански.

Ее объяснение прозвучало как-то ужасно по-детски, но Диллон кивнул, будто соглашался с тем, что это был вполне разумный выбор. Он заглянул ей в глаза, растянув губы в едва уловимой улыбке.

— Ничего, что я задаю тебе эти вопросы?

Гарри кивнула, почувствовав, как у нее краснеют щеки. Она села на кровать и уставилась на свои тупоносые туфли, стараясь унять волнение. Она точно знала, что мать стоит сейчас за дверью, прислушиваясь к каждому слову.