Проникновение - Ава МакКарти

Кто-то положил руку ей на плечо и спросил:

— С вами все в порядке? Вас никто не… Это был несчастный случай?

Гарри, сглотнув слюну, мысленно вернулась к тому моменту, когда ее ударили кулаком в поясницу. Она вспомнила слова, которые кто-то прошептал ей на ухо, прежде чем она упала: «Деньги по “Сорохану”. Круг».

Ее передернуло при взгляде на толпу незнакомцев.

— Да, — сказала она. — Это был просто несчастный случай.

Глава седьмая

— Ты уверена, что он сказал именно это?

Гарри вздрогнула и покачала головой.

— Я сейчас вообще ни в чем не уверена.

Она закрыла глаза и погрузилась в сиденье автомобиля Диллона, стараясь не запачкать обивку. Ее костюм был исполосован грязью и черной пылью — так, будто его только что вытащили из мусорного бака. Вероятно, то же самое можно было сказать и о ее лице.

Все тело болело. Правое колено распухло до размеров грейпфрута.

Она украдкой взглянула на Диллона, сидевшего к ней в профиль. Его нос всегда напоминал ей нос Юлия Цезаря — мощный, прямой, с высокой аристократической переносицей. Волосы у Диллона были темные и почти такие же черные, как у нее самой. Его шестифутовая фигура, словно влитая, возвышалась на сиденье «лексуса».

— Итак, повтори еще раз, — попросил он. — Что именно сказал тот парень?

— Ну, скорее прошептал. Такой резкий, наждачный шепот.

Диллон обернулся и посмотрел на нее. У него была привычка сжимать губы в прямую линию и при этом чуть приподнимать уголок рта, как будто он пытался сдержать улыбку.

— Ладно. Так что он прошептал?

— Точно не помню, но что-то вроде: «Деньги “Сорохана”, отдай их кругу».

— И что эта фигня значит?

Гарри, пожав плечами, принялась разглядывать ладони. Они все еще остро болели в тех местах, где в кожу въелся гравий с железнодорожного полотна.

— Больше он ничего не сказал? — требовательно произнес Диллон.

— Да некогда ему было говорить. Я же упала, забыл?

— Черт, до сих пор не верится, что кто-то пытался столкнуть тебя под этот дурацкий поезд.

— У меня, знаешь ли, тоже в голове не укладывается. Да и полицейские, кажется, не поверили.

Для допроса Гарри на вокзал прибыл высокий молодой полицейский офицер с прыгающим кадыком. Кто-то завернул ее в колючее одеяло, и Гарри, попивая горячий сладкий чай, рассказала офицеру обо всем, что с ней случилось. Обо всем, кроме тех слов, которые она услышала, прежде чем упала на рельсы. Об этом пока лучше помалкивать, решила она. Когда позвонил Диллон и настоял на том, что лично приедет и заберет свою сотрудницу, Гарри в кои-то веки обрадовалась, что все ее хлопоты возьмет на себя кто-то другой.

Диллон крутанул руль, объезжая встречного велосипедиста. Желудок Гарри будто перевернулся вверх дном, чтобы, воспользовавшись случаем, догнать остальные внутренности. Поездка с самого начала была сумасшедшей. Диллон то выжимал газ до отказа, то неожиданно бил по тормозам — без всякого перехода. Странно, что Гарри до сих пор не свернула себе шею от очередной резкой встряски.

Не прошло и года, как она устроилась в фирму Диллона. Он заарканил ее прошлым летом, когда Гарри работала в другой софтверной фирме, и не отступался от нее до самого конца — с той же неуемной энергией, с какой, казалось, брался вообще за все на свете. В течение прошедших шестнадцати лет их пути пересеклись два раза. В первую их встречу Гарри было всего тринадцать лет.

Сейчас казалось, что это случилось очень давно. Она положила голову на подголовник и закрыла глаза, моментально вспомнив себя тринадцатилетней: крепко сжатые кулаки, непослушные кудри, странная двойная жизнь, затянувшая ее всю без остатка. Если вдуматься, за эти годы она почти не изменилась.

Еще в раннем детстве Гарри поняла: в атмосфере, царившей в их доме, ей не выжить — если, конечно, она не отыщет пути к бегству в какую-то другую реальность. Поразмыслив, Гарри решила жить двойной жизнью. В первой жизни она была девочкой, которая звала себя Гарри-терпила. Мать вскрывала ее письма, читала ее дневники, а отец подолгу пропадал бог знает где и потому не мог быть союзником дочери. Во второй своей жизни Гарри звалась Pirata. Просиживая в темноте бессонные ночи, Гарри рыскала по электронному подполью — миру, где она чувствовала себя могущественной и уважаемой.

Это было в конце восьмидесятых, до появления Интернета. Pirata проводила все свободное время, набирая номера медленных модемных соединений с BBS[30] — центрами обмена электронными новостями, где люди делились друг с другом идеями и скачивали друг у друга хакерские программы. К одиннадцати годам она самостоятельно научилась проникать почти в любую систему. Она с легкой душой переходила дозволенные границы — впрочем, никогда ничего не воруя и не причиняя вреда. К тринадцати годам, однако, она была готова переступить черту.

Гарри хорошо запомнила ту ночь, когда наконец переступила ее. Темная комната озарялась лишь зеленоватым свечением ее монитора. На часах было два; Гарри вовсю занималась агрессивным телефонным набором, запрограммировав компьютер на последовательные телефонные звонки — до тех пор, пока не найдется номер, разрешающий соединение. Она сидела в кресле, свернувшись калачиком, чтобы не замерзнуть, и слушала тонкое попискивание неустанно набиравшего номера и отсоединявшегося модема. Гарри не беспокоилась, что родители проснутся и поймают ее на горячем. Они были слишком заняты собственными проблемами, чтобы обращать на дочь внимание.

Вдруг ее будто подбросило в кресле. Кошачий концерт двух соединившихся модемов ни с чем нельзя было спутать. Чей-то компьютер откликнулся на ее призыв. Гарри выпрямилась, набрала на клавиатуре команду и хлопнула Enter. Почти сразу компьютер на том конце выдал сообщение, заставившее ее испуганно прикрыть рот ладонью:

«ВНИМАНИЕ! Вы вошли в компьютерную систему Дублинской фондовой биржи. Несанкционированный доступ запрещен под страхом судебного разбирательства».

Гарри снова уселась в кресло с ногами и стала покусывать ноготь. До сих пор самой крутой сетью, в которую ей удавалось проникнуть, была сеть Дублинского университетского колледжа. Защита там была слабенькая — главным образом потому, что в сети не было конфиденциальных данных. Но на сайте фондовой биржи было полно секретной информации — в этом она не сомневалась. Гарри знала, что сейчас ей полагается отключиться. Вместо этого она рывком опустила ноги на пол и пододвинулась вместе с креслом поближе к клавиатуре.

По характерному запросу «Username:»[31] она догадалась, что имеет дело с операционной системой VMS.[32] Это было и хорошо, и плохо. С одной стороны, Гарри могла использовать массу способов, чтобы обойти безопасность VMS сразу после того, как она залогинится. С другой стороны, залогиниться без зарегистрированного пользовательского имени и пароля было не так-то просто. Что еще хуже — после трех неудачных попыток доступ к сети закрывался.

Пальцы Гарри застыли над клавиатурой, пока она прикидывала в уме наиболее вероятные учетные записи и пароли. Лучше всего попробовать самое очевидное. На запрос «Username:» она набрала «system», на запрос «Password:»[33] — «manager» и снова хлопнула Enter. Тут же выскочил запрос «Username:», приглашая ее попробовать еще раз.

Облом.

Гарри попробовала пару «system» и «operator».

Опять облом.

Остался последний выстрел. Гарри размяла пальцы, мысленно перебирая пароли, которые срабатывали прежде: «syslib», «sysmaint», «operator». У всех — неплохие шансы на успех, но гарантий никаких. Даже пользовательское имя «system» могло быть неправильным.

Неожиданно ей пришел на ум еще один вариант, но она покачала головой. Нет, не пройдет. Но идея была настолько невероятна, что именно это Гарри и решила попробовать. Она набрала имя пользователя «guest»,[34] оставила поле для пароля незаполненным и хлопнула Enter. Экран озарился сообщением: «Добро пожаловать на VAX[35]-сервер Дублинской фондовой биржи».

На следующей строке, вежливо дожидаясь ее инструкций, мерцал заветный вээмэсовский символ $. Она залогинилась.

Гарри откинулась на спинку кресла и ухмыльнулась. Администраторы иногда создают незащищенную учетную запись «Guest» для новичков или редких пользователей, хотя такая практика крайне опасна. Гарри начинала понимать, что самое слабое звено в любой системе — нерадивый администратор.

Она закатала рукава пижамы и принялась набирать, обходя блоки безопасности и мало-помалу углубляясь в систему. Каждый раз, когда одна из ее команд оставляла в дураках компьютер на том конце провода, Гарри радостно подпрыгивала в кресле.

Когда до нее дошло, что она находится внутри сервера баз данных, она показала монитору большой палец. Круто! В базах данных полно интересной информации. Гарри внимательно просмотрела файлы. Записи как будто отражали какие-то финансовые сделки, но все эти подробности ни о чем ей не говорили. Затем она наткнулась на список аббревиатур, показавшихся ей смутно знакомыми: NLD, CHF, DEM, HKD,[36] — но поняла, с чем имеет дело, только после того, когда заметила в перечне аббревиатуру ESP и опознала ее как символ испанской песеты. Символы иностранных валют. Должно быть, она обнаружила записи, касающиеся биржевой торговли иностранной валютой.