Война после Победы. Бандера и Власов: приговор без срока давности - Армен Гаспарян

И каждый год перед 9 Мая происходит одно и то же. Я заранее прекрасно знаю, что будет написано. Обязательно опять будет этот чемоданчик с золотом. Непременно будет пяток адъютантов. Кто-нибудь из рассуждающих хотя бы подумал, что у Власова их просто не было? Его единственный адъютант сбежал и жил замкнуто после войны в Западной Германии. И как раз он не принимал участия во власовских послевоенных организациях.

Пусть каждый даст себе отчет в том, что свою историю знать надо. И в том, чтобы знать подлинную историю акции «Власов», нет ничего плохого. Только тогда миф о великом демократе рассыплется сам собой. И только тогда у власовцев XXI века не будет возможности продолжать рассказывать эти сильно устаревшие сказки. Давайте наконец-то научимся наживать моральный капитал. Давайте признаем: в этой идеологической борьбе мы в чем-то оказались слабее. Давайте возьмем реванш. Ради нас самих. Ради памяти наших дедов — победителей нацизма. Круг должен замкнуться.

А теперь я расскажу о современных власовцах. Для начала небольшая цитата: «Глупые мы. Так ли мы полны ненависти и подозрительности друг к другу, что можем вообразить себе целую армию безмозглых бандитов, предателей и подонков, целую армию, где юные рядом со взрослыми и даже со старыми, где люди, жившие в наших городах, похожие на наших сыновей, отцов, братьев, певшие те же песни, читавшие того же Пушкина. Может быть, мы сами так безнравственны, что в предательство целых армий так легко верить, сверяясь с собственной душой».

Это фрагмент из книги «Свободное слово “Посева”» — одной из первых по этой проблематике, выпущенных в России после распада Советского Союза. Вот стартовая позиция, с которой власовская идеология начала проникать в сферы российского общества в уже далеком 1993 году. С этого начинали обсуждение генерала Власова: могла ли быть целая армия предателей? Как могло получиться, что в годы Первой мировой войны немцам не удалось сформировать даже роты из пленных офицеров и низших чинов русской императорской армии, а в годы Второй мировой войны целая русская освободительная армия воюет бок о бок с победоносным вермахтом? И так ли уж неправ был генерал Власов?

Кем были те люди, которые смогли привить эту идеологию определенным кластерам российского общества? Прежде всего это ветераны НТС. Те, кто стоял у истоков этой организации в 1930-х годах и принял активное участие в событиях Великой Отечественной войны на стороне гитлеровской Германии. Романов, Зайцев, Поремский, Редлих, Ширинкина и многие-многие другие. В 1994 году в Москве в концертном зале «Октябрь» на Новом Арбате торжественно прошел вечер журнала «Посев». Народу было столько, что зал не мог вместить, и люди сидели в проходах. Всем было крайне интересно. Таинственная организация НТС — главные борцы против советской власти — открыто в центре Москвы рассказывают соотечественникам о своей борьбе. В том числе о генерале Власове.

Кем были люди, которые сгруппировались на тот момент вокруг прибывших в Российскую Федерацию представителей журнала «Посев» и некоторых структур Народно-трудового союза? Они не являлись власовцами. Отнюдь. Вообще на тот момент я не помню людей, которые позиционировали бы себя как продолжателей дела генерала Власова. Может быть, они, конечно, были, но я с ними как-то не сталкивался. Те первые люди были в основном поклонниками или очень сильно интересующимися событиями Гражданской войны, белыми армиями и русской эмиграцией.

Только потом, через какое-то время, именно власовская идеология стала доминантой в российской жизни НТС, сначала вытеснив на обочину тех, кто интересовался белым движением, а потом вообще избавившись от них. Тогда, в 1990-х годах, в «Посеве» регулярно проходили вечера. Там, кстати, была очень неплохая библиотека эмигрантской литературы. Люди изучали прошлое. В то время начал выходить чрезвычайно популярный среди историков альманах «Белая гвардия», нынче ставший уже библиографической редкостью.

Это было волшебное время изучения истории — подлинной истории, о которой мы, родившиеся и выросшие в Советском Союзе, действительно очень мало знали. В СССР, как мы понимаем, прекрасные книги Павлова, Левитова, Кравченко не могли быть изданы по идеологическим причинам. Но тем, кто всерьез интересовался событиями Гражданской войны, было крайне важно узнать и другую точку зрения — точку зрения проигравших, познакомиться с их анализом событий, их взглядами, их убеждениями.

«Посев», несмотря на то что обладал достаточно большим каталогом, переиздавать свои книги в России не стремился. По сути дела, за исключением нескольких работ людей, близко стоявших к генералу Власову, ничего не выходило. Российской аудитории все это было совершенно неинтересно, и я даже расскажу о потрясающем случае в связи с этим. Книга Штрик-Штрикфельдта «Против Гитлера и Сталина» была издана запредельным тиражом, ею были завалены все книжные магазины. В некоторых она, кстати, до сих пор лежит — спустя 20 лет. Но люди покупали ее крайне неохотно, а тираж был большим. И в какой-то момент в «Посеве» на полном серьезе стали обсуждать, что книгу Штрик-Штрикфельдта надо сдать в макулатуру. Вот взять запечатанные пачки, загрузить в машину и отвезти в утиль. Это к вопросу о том, как проникала власовская идеология в российский социум. То есть ничего напоминающего ситуацию в Западной Украине или Латвии с Эстонией не наблюдалось. Естественно, к пущему неудовольствию стариков из НТС, потому что им казалось, что рухнул коммунизм, теперь нет преград, и народ проникнется идеями генерала Власова. Но народ оказался настолько колорадно-ватным, что ни о каком проникновении этих идей в общество речь не шла.

В 2000-х годах в «Посеве» произошла революция. Одна часть людей, которые группировались вокруг этого журнала, считала, что глупо, бессмысленно, бесперспективно постоянно позиционировать себя власовцами и что ничего из этого не выйдет. И если Великая Отечественная война — это действительно стержень народов России, то никогда в России не будет реабилитирован в общественном сознании генерал Власов. И нужно говорить про Гражданскую войну и русскую эмиграцию, потому что это часть истории, которую очень мало кто знает, часть истории, которую надо изучить обязательно. И это важно.

Другая же часть людей искренне полагала, что следует идти в политику, чтобы продвинуть свои взгляды и помочь России избавиться от наследия большевизма. А для этого необходимо больше писать и говорить про Власова. И договорились они в результате до того, что если ты не любишь генерала Власова, то ты последний совок и вообще с тобой не о чем разговаривать. Даже если ты симпатизируешь условному генералу Деникину. Понятно, как расставлялись приоритеты?

Эта эпоха совпала с появлением в Народно-трудовом союзе первого поистине серьезного пассионарного человека. Не эмигранта, а родившегося и выросшего в Советском Союзе, позиционирующего себя как патриота, как борца с диктатурой. Я имею в виду профессора Зубова Андрея Борисовича. Думаю, что сегодня эту фамилию слышали многие. Сначала он стал глашатаем либеральной оппозиции, сравнив воссоединение Крыма с Россией с аншлюсом Австрии Третьим рейхом. Сразу после этого его полюбила украинская общественность, поскольку фигура Степана Бандеры вызывала у него глубочайшее уважение. Наконец, в августе 2016 года он назвал Гитлера ангелом русской истории. Такой вот патриот.

И вот Зубов постарался вывести НТС и журнал «Посев» на новую высоту. Естественно, ничего из этого не вышло по причине того, что этот мир (я имею в виду власовский мир) крайне мал и адекватных, серьезных людей там вообще единицы. В массе своей это городские сумасшедшие. Некоторых из них я имел несчастье знать в жизни — поверьте, это совершенно отдельное наслаждение — слушать, что они все несут. В ту эпоху Интернет не был так развит, это сейчас они проникли в «Твиттер» и «Фейсбук», и на них может наткнуться каждый. Тогда, повторяю, этого не было.

Было совершенно ясно, что никакого прорыва у НТС быть не может просто по определению. Это нонсенс. Никто не будет разделять эту идеологию. Ну и в результате оттуда торжественно выгнали людей, которые делали альманах «Белая гвардия» и серию книг «Белые воины». Зато остались те, кто позиционировал себя яркими продолжателями дела генерала Власова. Их весьма огорчало то обстоятельство, что они оказались настолько маргинальными, что никто не хотел иметь с ними дела. Их никуда не звали, никто не воспринимал их всерьез. Это очень тяжело, когда ты годы тратишь на создание и поддержку культа генерала Власова, а на выходе получается просто громкий пшик.

И в этом свете неовласовцы заигрывали со всеми параллельными похожими идеологиями. Очень теплыми были взаимоотношения с латышами. На первом этапе сложилось прекрасное взаимопонимание с украинскими националистами. Иной раз в дружеской беседе они им даже доказывали, что с точки зрения истории Степан Бандера, в общем, фигура мимолетная и малозначительная, а вот генерал Власов — мессия, объединяющий народы бывшего Советского Союза в борьбе с большевистской кровавой диктатурой. Естественно, что совершенно отмороженные западенцы этого не воспринимали. Более того, статьи из серии «Бандера в тени генерала Власова» они воспринимали как плевок в самое святое. Что, естественно, сказывалось на дальнейшем развитии двусторонних контактов между этими ветвями лузеров Второй мировой войны.