Ласка скорпиона - Нора Робертс

Ева с шумом втянула в себя воздух.

– Ты все еще на меня злишься.

– Это верно. И ты тоже на меня злишься. Но мы оба понимаем, что сейчас есть вещи поважнее.

«Вот тут мы можем рассчитывать друг на друга, – подумала Ева. – Оба будем держать оборону, когда надо ее держать».

– Итак, перемирие.

– Согласен. Мне она тоже дорога.

У Евы защипало глаза, она прижала к ним пальцы.

– Не вздумай меня лапать, – предупредила она. – Мне надо держаться. – Она уронила руки. – Пибоди на меня рассчитывает, я должна держаться.

– Ты и будешь держаться.

Рорк все-таки обнял ее, провел рукой по ее волосам. Потом зажал между пальцами прядь ее волос и дернул со всей силы.

– Эй, у нас же перемирие!

– Видишь, ты уже опять злишься. Тебе это поможет лучше работать.

Он вернулся в кабинет.

Ева взяла себя в руки. Вскоре она забыла, что надо сохранять хладнокровие, стала держаться просто потому, что так было всегда. Она вошла в рабочий ритм и присоединилась к Рорку.

– Мы не можем проверять их финансы, даже на первом уровне: они сразу насторожатся. Искать закопанные счета и недвижимость? Нечего даже и думать.

Ева перехватила взгляд Рорка и догадалась, что он думает о своем незарегистрированном оборудовании. Никаких сигнальных флажков не собьешь. Но она еле заметно покачала головой. В этом деле придется строго придерживаться правил, не отступая ни на миллиметр.

– Если мы пойдем с этим в Бюро внутренних расследований, – начала Пибоди, – если пойдем с тем, что у нас есть, все может провалиться. Не так уж много у нас есть, да и то с чужих слов. Это даст Рене… Язык не поворачивается называть ее Оберман, сразу вспоминается ее отец. В общем, это даст Рене и другим время сбежать, или прикрыться, или сбросить улики. Наверняка у них есть планы на всякий пожарный случай, пути отхода.

– Ничего, я смогу с этим работать. Я собираюсь позвонить Уэбстеру.

И опять Ева перехватила взгляд Рорка, заметила его изогнутую бровь. «Стоит назвать имя Уэбстера в этой комнате, – подумала она, – и мы, наверное, до скончания века будем вспоминать, как Рорк выколотил из него тут все дерьмо и всю мебель разнес в щепки».

– Я ему все это выложу, но с условиями, – продолжала она. – Я сумею это устроить, особенно если Уитни скажет свое веское слово. Будем держать дело в секрете, сколько сможем.

– Кинер! – Макнаб вскинул кулак в воздух и описал круг в крутящемся кресле Евы, отчего его длинные светлые волосы, стянутые в конский хвост, взлетели в воздух. Потом он ткнул указательными пальцами обеих рук в ее компьютер. – Нашел его! Прокрутил пару перекрестов по ее закрытым делам, подмешал туда другие из разных мест, сравнил списки свидетелей и подозреваемых, как в стандартном поиске…

– Просто дай мне Кинера, Макнаб.

– Кинер Рикки. Кличка Сочник. Не могу установить, был ли он стукачом, это их сразу насторожит, но досье у него длинное. Хранение, хранение с целью распространения, кое-что по мелочи, и взяли его за продажу целого чемодана с разными веселыми наборами паре агентов под прикрытием. Одним из них, указанным как офицер, произведший арест, была наша девочка. Рене.

– Выведи данные на экран, – приказала Ева и пролистала их. – Гляди, он получает испытательный срок, общественные работы, принудительное лечение. Мы тут имеем сделку. Она его завербовала, он стал ее стукачом, скунсом, чтобы получить билет на выход из тюряги. С таким послужным списком должен был хотя бы года три оттрубить железно. И когда все это случилось? Шесть лет назад.

– Шесть лет? Она говорила, что шесть лет ведет эту операцию, – вставила Пибоди.

– Значит, этот Кинер мог послужить ей трамплином. Ее входным билетом. – Ева прошлась взад-вперед перед доской. – Он что-то знает. Предлагает какую-то инфу. «Слушай, я могу сдать тебе того и этого, но ты меня отсюда вытащи». Или наоборот, она уже ищет возможности, уже раскручивает дело и видит в нем ценный кадр. Как бы там ни было, это поворотный момент.

– Он мертв. Она не оставила сомнений на этот счет, – добавила Пибоди.

– Ну, значит, мы найдем его труп. Если «ее мальчик» сумел найти живого Кинера, мы сумеем найти мертвого. – Ева снова прошлась по кабинету. – Не на квартире. Он собирался бежать, причем с деньгами. У него где-то есть дыра, тайное место, он думал там отсидеться. Заметь точки его арестов, по какому адресу проживал, где ошивался, где работал, если он где-то когда-нибудь работал. Согласно показаниям Пибоди, Рене говорила, что далеко он не ушел. Давайте составим карту его территории, исследуем вероятности, установим, где он мог прятаться.

– Думаешь, тот парень, которого она натравила наКинера, оставил следы? Мы поэтому ищем тело? – спросила Пибоди.

– Не исключено. Маловероятно, но не исключено. Но главное не это. Мы хотим найти тело, потому что хотим начать дело. Потому что Кинер теперь – наш осведомитель.

– Афера, Пибоди, – объяснил ей Рорк. – Ты ведешь дело, значит, ты контролируешь ситуацию. Они ставят на то, что это передоз, а мы сделаем это расследованием убийства.

– Это может сработать, – согласилась Ева. – И любом случае ей придется вылезти из норы и опознать его как своего осведомителя: это стандартная процедура. И пусть только попробует уклониться, мы ей за это врежем не по-детски. А дальше прикинемся, что мы такие строгие-строгие, соблюдаем все правила. Пусть она нам выложит все подробности работы с Кинером, мы на этом настоим. Затребуем полную информацию – время, даты… Все это должно быть в ее файлах. Черт, да мы же пытаемся выяснить, кто убил этого болвана! У меня в отделе убийств труп – это труп, мы к нему относимся со всем уважением, и неважно, кем он был при жизни.

– Ты хочешь ее разозлить?

– Я на это рассчитываю. Нет, поправка: я это предвкушаю. Дай мне вероятности, Макнаб, и мы откроем охоту на скунса.

– Надо бы найти тело, прежде чем ты пойдешь к Уитни и Уэбстеру, – сказала Пибоди.

Ева согласно кивнула.

– Вот теперь ты верно мыслишь. Кинер осязаем, мертвый Кинер – реальное доказательство твоих слов. Но у нас есть и кое-что еще. Это Рене произвела арест. Она – офицер со званием. Она возглавляет отдел, она – дочь уважаемого, черт, высокочтимого майора, бывшего начальника Центрального полицейского управления. Она работает в полиции восемнадцать лет, у нее безупречный послужной список.

– А если я просто настучу на нее, Бюро внутренних расследований займется мной, – вздохнула Пибоди.

– Можешь об этом не беспокоиться, – посоветовала ей Ева.

– Ладно, не буду. Я уже пришла в себя, и теперь мне ужасно хочется ей отплатить за каждую секунду в этой паршивой душевой кабине. Это помимо того и наряду с тем, что надо разобраться по закону сгрязным копом.