Мифы западного кино - Александр Кукаркин

Вестерн - жанр специфически американский. Однако в наше время он «поселился» и в Европе, в частности в ФРГ, Испании, Италии. На III Международном кинофестивале в Москве летом 1963 года был показан вне конкурса первый западногерманский вестерн «Сокровища Серебряного озера». По бездарности и мелодраматической пошлости его создатели превзошли своих заокеанских учителей. Согласно данным журнала «Фильм-эхо», в картине участвовали три тысячи статистов и примерно столько же лошадей, было произведено 15 тысяч выстрелов. Есть в фильме и непременные индейцы, и непрерывно похищаемая красотка. Содержание же сводится к тому, что «благородные» ковбои стремятся раздобыть клад, покоящийся на дне озера, а «неблагородные» - помешать им в этом и присвоить клад себе. И все это накручено ради того, чтобы под маской развлечения незаметно протащить культ «сверхчеловека».

В Италии наибольшую известность приобрели вестерны, носящие красноречивые названия: «За горсть долларов», «Кольт - мой закон», «Красотка Миннесоты», «За немного большую сумму долларов» и т.д. Итальянская газета «Паэзе сера» писала об одном из наиболее ретивых постановщиков этих суррогатов: «В вестернах, поставленных Серджио Лионе, пули метко поражают моральные устои, все доброе в душе человека».

Было бы, конечно, неверно думать, что за все прошедшие десятилетия не было снято ни одного действительно значительного вестерна, представляющего определенную художественную ценность, — чересчур много крупных мастеров работало над фильмами этого жанра. В годы немого кино, помимо некоторых фильмов с участием знаменитого Уильяма Харта, выделялась картина Джеймса Крюзе «Крытый фургон». Голливудский сценарист Роберт Шервуд назвал ее «единственной великой эпопеей, которую дал американский экран». В какой-то мере столь высокая оценка обоснована. Крюзе сумел добиться действительно эпического звучания отдельных сцен, в которых показывались огромные пространства прерий с движущимися по ним цепями неуклюжих фургонов, песчаные бури и снежные бураны, рисовались суровые и скупые портреты переселенцев, изображались повседневные трудности нескончаемого, полного опасности пути. Но существенная часть фильма выпала из этого реалистически-эпического стиля, вобрав в себя непременные атрибуты почти каждого вестерна: дешевую мелодраматическую историю с банальным любовным романом и тривиальные битвы с индейцами.

В период звукового кино одним из самых интересных вестернов был «Дилижанс» («Путешествие будет опасным») Джона Форда (1939). Постановщик стремился дать здесь психологическую обрисовку образов, отойти от обычных схем, делящих их на добродетельных героев и стопроцентных злодеев. Фильм отличают также хороший ритм, мастерский монтаж, юмор, умелая операторская работа. К сожалению, и автор «Дилижанса» отдал дань трафаретам в изображении коренного населения.

Зато необычное для вестерна «миролюбивое» звучание придал своему фильму «Большой край» (1958) режиссер Уильям Уайлер. Углубленная и тщательная разработка характеров подчинена здесь доказательству одной мысли: в человеческих отношениях драки «ничего не доказывают», ничего не могут решить. Они приводят лишь к глупому петушиному фанфаронству и бессмысленным поступкам.

Несколько выпадает из общего плана по своему идейному звучанию, а также режиссерскому и актерскому мастерству и известный советским зрителям фильм «Великолепная семерка» (1960) Джона Старджеса. Достаточно вспомнить хотя бы один из начальных эпизодов фильма: расисты городка не дают похоронить на местном кладбище умершего старика только потому, что он индеец; двое ковбоев, возмущенные происходящим, добровольно вызываются доставить тело на кладбище; по дороге катафалк обстреливают из засады, а по прибытии на место его встречает целая группа вооруженных «цивилизованных арийцев». Завязывается перестрелка, но ковбои, рискуя жизнью, рассеивают их. Как разительно отличается все показанное здесь от изображения белых и индейцев в картине «Юнион Пасифик»! А если учесть, что проблема борьбы с расизмом сейчас является чуть ли не первоочередной для американского народа в связи с непрекращающимися погромами и убийствами негров, то этот эпизод приобретает даже злободневное значение.

Правда, вся сцена решена в традиционном для ковбойского жанра стиле, с непременными скачками, засадами, лихими стычками и т.д., что накладывает на нее печать некоторой несерьезности. И в дальнейшем фильм сохраняет характер раздвоенности. Внешне основной сюжетный конфликт развертывается по привычной схеме борьбы «хороших» бандитов против «плохих». Внутренний же конфликт построен на противопоставлении людей труда и людей паразитического ремесла. Это позволило авторам вскрыть социальную природу героя вестерна, обычно полностью игнорируемую, и показать душевную опустошенность «романтического» бандита, его тоску по земле, от которой он оказался оторванным злой волей судьбы. И вместе с тем, показывая это, фильм остается во многом верным псевдоромантическим традициям типичного вестерна. Здесь то же небывалое благородство и необыкновенная жестокость, а главное - та же идеализация в конечном счете «стропроцентного американца» (в лице прежде всего главного героя Криса - бескорыстного, умного, безоглядно храброго).

Появление время от времени в массе однотипных по содержанию в форме вестернов отдельных относительно значительных произведений не означало раньше, не означает и теперь, что жанр в целом может оздоровиться. Для этого требуется в первую очередь подлинная народность и историчность, то есть качества, которые органически чужды западному развлекательному кинобизнесу.

В погоне за золотым тельцом

Само слово «кинематограф» указывает на связь этого искусства с кинетикой, то есть с динамикой, движением. Не удивительно, что фильмы, построенные на динамичных сюжетах, на быстрой смене событий и острых положений, получили особенно широкое распространение. Такие сюжеты органичны для кино, и оно располагает для их воплощения почти безграничными возможностями. Киноаппарат делает зрителей как бы соучастниками увлекательных путешествий в неведомые страны, очевидцами смелых подвигов, свидетелями необыкновенных происшествий, нередко полных тайн или фантастики.

Многообразие фильмов приключенческого жанра неисчерпаемо, а их доходчивость и популярность не имеют себе равных. Тем более, что активные, сильные человеческие характеры, раскрывающиеся в непосредственном действии, вообще всегда привлекают симпатии зрителей, и малейшая удача здесь окупается сторицей.

Ковбойские картины, о которых говорилось выше, представляют собой лишь разновидность этого жанра, притом весьма специфическую. Ограничиться ими в нашем разговоре, естественно, нельзя; это было бы равносильно, скажем, тому, как если бы кто-нибудь захотел свести все безалкогольные напитки к одной кока-коле. Есть напитки повкуснее кока-колы, и есть приключенческие фильмы, которые способны захватить воображение зрителей куда сильнее, чем однотипные повествования о похождениях ковбоев.

В самом деле, разве может оставить кого-нибудь безучастным оживленный на экране герой английских народных баллад Робин Гуд, отважный борец за справедливость? Или герои любимых с детства книг Александра Дюма, Джека Лондона, Жюля Верна? Фильмы бывают сделаны с большим или меньшим мастерством, но притягательная сила образов этих книжных друзей настолько велика, что люди всех возрастов всегда с удовольствием ждут новой встречи с ними. Тем более, что кино позволяет воочию увидеть, как облаченные в доспехи рыцари сражались на турнирах, как крестьяне расправлялись в Шервудском лесу со своими притеснителями-феодалами, как мореплаватели, терпя бедствия и кораблекрушения, сохраняли силу духа и наперекор жестоким стихиям достигали своих целей.

Вспомним один из таких фильмов - «Капитан Блад» («Остров страданий»), поставленный по популярному роману Рафаэля Сабатини.

...В темную штормовую ночь прискакавший всадник поднимает доктора Блада с постели, чтобы тот оказал помощь раненым: невдалеке только что произошло сражение между войсками двух претендентов на английский трон. Питер Блад не сочувствует ни одной из сторон в очередной междоусобице, которыми была полна история Англии XVII века, так как понимает, что кто бы ни победил в борьбе за власть, тяжелая судьба простого народа все равно не изменится. Однако верный своему долгу врача он следует за гонцом. За помощь, оказанную «бунтовщикам», Блада арестовывают и несправедливо приговаривают к смертной казни, которую заменяют продажей в рабство на плантации острова Барбадос в Карибском море. Во время плавания, проходящего в невыносимых условиях, и последующих лет каторжной жизни на острове этот высокий и стройный человек со спокойным, мужественным лицом служит моральной поддержкой для всех униженных и оскорбленных.