Про Иванова, Швеца и прикладную бесологию #5 - Вадим Валерьевич Булаев

Про развитие колдовских способностей прежним способом – самоучкой, Иванов размышлял много раз, и всерьёз заняться никак не решался. То места для упражнений не мог подобрать, то времени не хватало, то откровенно ленился, не особо понимая, на кой эта возня вообще нужна. Умеет электричеством управлять, людей отключать прикосновением – и хватит! За всё время службы в Департаменте ему и этого за глаза хватало. Ну ещё перемещение оказалось полезной штукой…

И вот сейчас ему преподают азы… Аж дух захватило, напрочь отметая предыдущие сомнения!

– Фрол Карпович! – дождавшись, пока боярин сделает паузу, Иванов жадно принялся выяснять тонкости. – Как понять, что нитка установлена? На что она вообще похожа?

– Похожа? Ну… На нитку, – прогудел собеседник в бороду. – Почувствуешь – поймёшь. Будто пальцем незримым трогаешь, роднишься… Не пытай меня, не объяснить это речью человеческой… А вот когда получится единение с гадом наладить, тут знаю, как уразуметь. Ты себя увидишь через его очи… Не спеши вперёд батьки в пекло. Начни с малого. Великое терпение тебе понадобится.

Оставался последний вопрос.

– Вы колдун? Ведьмак?

– Что ты! – усмехнулся начальник, останавливая автомобиль на очередном светофоре и посматривая на красные цифры обратного отсчёта. – Куда мне… Просто я с этой братией много лет бок о бок, запомнил кой-чего… Вот поехал бы ты в Чехию, подучился…

– Да я готов! – неожиданно для себя выпалил Сергей, до сих пор и не задумывавшийся о такой перспективе, и испугался. Отправляться на долгий срок за границу ему не слишком хотелось. Зачем ляпнул?

Дома привычнее.

– Поздно. Дорога ложка к обеду. Теперь про тебя слишком многим ведомо. Больно силён ты. Разговоры пойдут, подозрения…

Инспектор догадался, о ком, в обобщённом смысле, идёт речь. Недавно встреченный представитель одной почти всемогущей конторы по имени Вадим, честно признававший факт наблюдения за сотрудниками Департамента, наводил на определённые выводы. Не менее опасно выглядел в данном ракурсе и Спецотдел, призванный бороться с зарвавшимися колдунами и прочими возмутителями устоявшихся порядков.

Кто из них перевесит в желании заполучить или укротить инспектора с определёнными способностями – оставалось только гадать. Прав шеф в своём намёке: «теперь сиди тихо и не высовывайся».

И так под подозрением живёт, а отправься он официально учиться… в затылок дышать станут. Ждать, когда оступится.

– Дотумкал?

По Фролу Карповичу нельзя было разобрать, ждёт он развёрнутых пояснений или удовлетворится обычным «Ага». Пришлось ответить обтекаемо:

– Дотумкал.

– Ну и молодец. Есть и добрые для тебя новости: имеешь полное право постигать науку самостоятельно. В осмысленных, разумеется, пределах. Без крови и иных непотребств. Скромненько, – веско добавил водитель, строго взглянув на подчинённого.

Второй намёк Сергей тоже понял, благодарно кивнув:

– Спасибо. Усёк, – и добавил, не сдержавшись. – Извините за наглость, но вам это зачем?

Ответил Фрол Карпович не сразу, долго размышлял.

– Дабы ты по дури своей бед не натворил. Под присмотром оно понадёжнее будет.

***

… За беседой парень и не заметил, что машина уже несётся к выезду из города. Шеф замолчал, сконцентрировавшись на дороге. Мимо мелькали рекламные бигборды, торопились люди, проносились автомобили. По лобовому стеклу постукивал начавший накрапывать дождик, принося с собой лёгкую меланхолию и тягу к заумным рассуждениям.

Миновали въездную стелу, потянулись неприветливо ощетинившиеся стернёй поля…

– Куда мы едем? – не выдержав, спросил парень, потягиваясь. Однообразный шум трассы начал его несколько угнетать и захотелось более живых звуков.

– К упырихе-полукровке, – едва уловимо вздрогнув, не стал скрытничать боярин, выдернутый из каких-то своих мыслей. – Тебе известная. Она в скоморошьем образе детишек крала из больниц, исцеляла, от верной смерти спасала…

… Дальше разъяснять не потребовалось. Память сама услужливо подсунула образ полноватой, нервной девушки с необычным талантом – выхаживать умирающих от страшных болезней через выпивание заразной крови и делиться с ними целебной слюной вампира, в буквальном смысле вытягивающей списанную всеми докторами малышню с того света.

Его первое дознание в Департаменте – о пропадающих из палат детях.

Лена… 

Достойный человек. Воровать умирающих детдомовцев из хосписа, спасать их, давая новую, любящую семью – на это не каждый осмелится. Они с Антоном тогда не смогли ничего сделать. Рука не поднялась. Оставили всё как есть…

– Что с ней?

– Вчера, под вечер, двоих людей порвала. Насмерть, – от хорошего настроения Фрола Карповича не осталось и следа. – Кто-то из соседей напакостил, пожаловался этим… как их… слово этакое, заковыристое, латинского языка. Ювен… юви…

– Ювенальщики?

– Они самые. Опекуны. За детвору пред законом отвечающие. Приехали, значит, документ на мелюзгу потребовали. Упырица им ничего не показала.

… Ясное дело, не показала. Откуда он у Ленки? При похищении ей и в голову не приходило озадачиться официальной частью человеческого бытия. Спешила отобрать дитя у смерти…

– И?

– Что и? – взорвался шеф. – Что и?! Дура эта, как услыхала про то, что её выводок отобрать могут, обезумела. От большого ума перекинулась в свою нечистую ипостась, и убила! Растерзала! А к ней по службе тоже ведь бабы приехали, у каждой семья имеется…

… Жутко захотелось закурить. Ну да, всё верно… При их первой встрече произошло нечто подобное. Ленка защищала детишек с ожесточением настоящей матери, не разбирая, кто прав и кто виноват, отключая рассудок наглухо и отдаваясь инстинктам. Про неё брат тогда хорошо сказал: «Дура истеричная… Сколько раз говорили на эту тему, нет! Сначала делает, потом плачет, потом виновных ищет и лишь в самом конце думает».

Несколько раз глубоко вздохнув, Фрол Карпович успокоился. Ему тоже не слишком нравилось предстоящее разбирательство. Наверняка ведь убиенные тётки на простоватую полукровку нахрапом попёрли, запугивали по своему обычаю, довели до ручки… Но это не повод убивать!

Натворила ты, Лена дел…

Ехать, а особенно выполнять служебные обязанности, дико перехотелось. И так понятно, что будет дальше. Приёмышей рассуют по детдомам, кто-то из них выживет, кто-то вернётся в хоспис, медленно угасая. И все со слезами будут вспоминать дом, их детскую базу-штаб, новую маму, дарившую то самое, настоящее тепло доверчивым детским душам…

Есть в этом что-то от пассивного соучастия в убийстве.

Оба, и водитель, и пассажир испытывали некоторую гадливость от самих себя.

– У неё брат был, – глухо выдавил Иванов. – Сашка. Весёлый такой.

– В узилище сидит, – шеф закашлялся в кулак, с досадой пожевал нижнюю губу. – Он хоть и отсутствовал, в лавку за сахаром ходил, но… законы тебе ведомы. Соучастие в кражах не укроешь.

– Подельник, значит?

– Верно. А упырица в бега подалась. Нам её изловить надобно, пока новых бед не принесла. Думается мне, попробует дурёха детишек по новой похитить. Швец говорил – крепко она любит, за так нипочём не отдаст… Всех малышей в приют поместили. Александрос со своими орлами его лично под охрану взял. Не проскочит… Иное боязно. Новые жертвы могут случиться от безумия бабьего. Ей терять нечего. Давай-ка поднажмём, – закончил начальник, вдавливая в пол педаль газа.

Остаток пути проделали почти в полной тишине,