Повести-сказки - Виталий Губарев

Вынырнув, Оля отдышалась и прислушалась.

Вокруг было сумрачно и тихо. Течение быстро уносило её от замка в черноту ущелья, где слышался глухой шум низвергающейся воды. Очевидно, там был водопад. Тогда через несколько минут конец… Оле стало страшно. Девочка торопливо поплыла к берегу, но бороться с течением было очень трудно. Грохот водопада усиливался. Течение сделало резкий поворот. Олю рвануло и ударило головой о подводный камень. На мгновение она потеряла сознание, а когда пришла в себя, увидела впереди, чуть левее того направления, по которому её несло, маленький островок. Девочка устремилась к нему, напрягая последние силы. Через несколько секунд бурная река выбросила её на островок, оказавшийся огромным камнем.

Оля долго лежала ничком, вцепившись пальцами в камень. Впереди, совсем рядом, бушевал водопад. Вода стремительно срывалась вниз, и облако мельчайших брызг клубилось над потоком.

Девочка подняла голову и увидела листья. Старый дуб, склонившийся над рекой, протягивал к камню, будто руку, свою широкую ветку. Оля поднялась на ноги и попыталась дотянуться до неё. Но ветка была слишком высоко, и девочка, поскользнувшись, едва не свалилась в воду.

Оля отдышалась и, рассчитав движение, подпрыгнула. Оля повисла на ветке и только теперь сообразила, что туфли, наполненные водой, и мокрая одежда будут мешать ей подтянуться к ветке. Как она не догадалась раздеться! Оля беспомощно повисла над камнем. Значит, конец… Оля заскрипела зубами. «Так нет же, нет, обязательно взберусь на дерево!» — подумала она и, собрав все свои силы, забросила на ветку одну ногу. Это было спасением.

С полминуты она висела так, отдыхая. Потом, сделав ещё одно усилие, села на ветку верхом и, осторожно перебирая руками, добралась до ствола. Она уселась поудобнее на толстом суку и огляделась. По берегу к её дубу медленно приближались две человеческие фигуры. Месяц освещал их, и Оля узнала слуг прекрасной дамы.

Слуги остановились в тени дуба. Один из них крикнул, силясь перекричать шум водопада:

— Так ты думаешь, Бар, что он утонул?

— Ещё бы!- прокричал в ответ Бар.- Тут не то что ребёнок, но и взрослый не выплывет. А если мальчик и выплыл, тем лучше. Давай-ка закурим, приятель.

Слуги задымили трубками и вскоре ушли.

Оля быстро спустилась с дерева и зашагала по узкой горной тропинке, насторожённо вглядываясь вперёд. Тёмная тучка, набежавшая на месяц, ушла за гору, всё вокруг засверкало. Оля ободрилась и зашагала быстрей. Но вскоре месяц закатился за гору, тучи заволокли небо, и стало совсем темно.

Впереди мелькнули какие-то тени, сверкнули чьи-то глаза. Послышался противный и надсадный звериный вой.

— Шакалы, наверное… — прошептала Оля.

Девочка остановилась и подняла несколько камней.

— Пошли вон! Пошли вон! — закричала она, швыряя в темноту камни.

Шакалы разбежались. Оле даже показалось, что они поджали хвосты. Она снова пошла вперёд, тихонько напевая пионерскую песенку своего отряда:

Ничто не остановит нас,Когда нам цель ясна!«Вперёд, вперёд!» — дала наказЛюбимая страна.

Напевая песенку, Оля словно слышала ободряющие слова друга. Она всё шла и шла. Вот уже порозовели вершины гор, веселее зажурчали горные ручьи. Потом взошло солнце, и Оля остановилась, поражённая.

Далеко-далеко внизу она увидела огромное зеркало. Оно начиналось у подножия горы, на которой она стояла, и уходило за линию горизонта, сливаясь с небом. Горы, солнце, облака отражались в зеркале. Это было очень красиво. И всюду девочка видела на голубой глади работающих людей. Оля догадалась, что это были рисовые поля министра Абажа.

Спустившись с горы, Оля остановилась и передохнула. Началось рисовое поле. Но теперь оно не походило на зеркало. Оказывается, это было самое обыкновенное болото. От него поднимались тёплые гнилостные испарения. В заплесневевшей воде резвились стайки головастиков. На длинных ножках по воде быстро бегали какие-то жучки.

Тропинка сворачивала вправо и тянулась через тростниковый посёлок к высокому холму, на котором сквозь зелень деревьев девочка разглядела красивое здание с белыми колоннами.

«Наверно, это и есть замок Абажа», — решила она и пошла по дороге, мимо тростниковых хижин. На безлюдной улице Оля иногда встречала скучающих стражников и маленьких детей с бледными губами и синевой под глазами. Дети долго и удивлённо смотрели ей вслед, а стражники салютовали алебардами пажу короля.

«Бедные дети, как они бледны! — думала Оля. — Все, кто постарше, наверное, работают на рисовых полях». Она не ошибалась. За посёлком Оля увидела работающих в воде стариков и подростков. И что это? Ей показалось, что несколько голосов негромко пело ту самую песню, которую она уже слышала раньше:

Нас угнетают богачи,Повсюду ложь подстерегает,Но знайте, наши палачи,Всё ярче Правда расцветает!

Олино сердечко забилось быстрее, в груди стало горячо. Она не была знакома ни с одним из этих людей, работающих в гнилой воде, но теперь она знала, что среди них найдёт друзей.

«Однако как я попаду к Абажу? Что я ему скажу? — продолжала размышлять Оля. — Удастся ли мне раздобыть ключ?»

Она тряхнула головой.

«Нет, только не надо отчаиваться. Лучше всё спокойно обдумать. Папа всегда посмеивался над моей торопливостью и любил приговаривать: «Поспешишь — людей насмешишь». Милый папочка, если бы ты видел сейчас свою дочь! Но что же всё-таки мне делать теперь? Где сейчас Яло? Удалось ли ей вырваться из лап Нушрока? И зачем только мы остались ночевать у Анидаг!» — думала Оля, подходя к замку Абажа.

— Ах, Яло, Яло! Как мне трудно с тобой! — прошептала она. — Но ты всё-таки добрая девочка, и ты моя единственная подруга в этой чужой стране. Как бы я хотела тебя увидеть сейчас!

Оля завернула за угол, сделала несколько шагов и прижалась к ограде замка. Неподалёку у ворот стояла коляска, запряжённая четвёркой лошадей, а на козлах сидел Бар. Оля шла не по дороге, а по горной тропинке и не видела коляски, которая, словно вихрь, пролетела через горы и доставила к замку Абажа Нушрока и его дочь.

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ,

в которой Яло убеждается в существовании подземного хода

Вот что случилось, прежде чем Бар попал к замку Абажа.

Высоко держа над головой факел, Бар вёл Яло в подземелье.

— Так ты, говорят, зеркальщик, а не паж? Это верно?- спросил он, оглядывая Яло с головы до ног. — И как тебя угораздило связаться с Нушроком?

— Ох, дядюшка Бар, я ни в чём не виноват.

— Верю… Да только для наших господ всё равно, что виновен, что не виновен.

— А что они со мной сделают, дядюшка Бар?

— Думаю, что тебе придётся не сладко, парень… Постой, откуда ты знаешь моё имя?

— Я видела… Нет, я видел, как дочь Нушрока ударила вас по лицу хлыстом и назвала Баром.

— Да, собачья жизнь… — проворчал Бар и в замешательстве остановился.

В каменной стене виднелось несколько дверей.

— Куда же тебя посадить, парень? — нерешительно проговорил он. — Я бы, пожалуй, отпустил тебя на свободу, да только тогда мне придётся распрощаться с жизнью.

Яло быстро сказала:

— А вы не отпускайте меня, дядя Бар, а посадите в винный погреб.

— В винный погреб?- усмехнулся Бар.- Уж не хочется ли тебе отведать старого амонтильядо, которое так любят пить наши господа? Впрочем, в винном погребе ты сможешь хоть посидеть на бочонках… Что ж, идём!

Бар подошёл к одной из дверей и снял с неё огромный замок. Громко заскрипели ржавые петли. Бар пропустил Яло в погреб. Это было низкое помещение со сводчатым потолком. Справа и слева стояли потемневшие от времени бочки. Проход между ними терялся в темноте. Пахло сыростью и плесенью.

— Как страшно оставаться здесь одному! — прошептала Яло.

— Я, пожалуй, оставлю тебе факел, мальчуган.

— Спасибо, дядюшка Бар!

— Захочешь спать- подремли на бочках, а то, если ляжешь на каменный пол, в тебя из этих камней вползёт такая лихорадка, что твои кости будут потом всю жизнь скрипеть.

Но Яло было не до отдыха. Как только по ту сторону двери щёлкнул заржавленный замок, она пошла вперёд по проходу между бочками, освещая себе путь факелом.

Проход упирался в глухую стену. Яло разочарованно остановилась перед ней и даже потрогала её пальцем. Стена была холодная и скользкая.

Девочка пошла назад по проходу, внимательно всё осматривая, и снова ничего не увидела, кроме бочек и замшелых стен, освещенных колеблющимся светом факела.

Яло начал пробирать холод подземелья, и она попрыгала, чтобы согреться. Потом снова побежала по проходу и, остановившись у стены, постучала в неё кулаком.