Страж границ (СИ) - Денис Агеев

Взмах руки Якова Всеволодовича, и гигантское насекомое замерло, словно превратившись в хрупкую статую. Хвост неподвижно навис над учителем, одна из лап в разящем взмахе застыла над туловищем. Режущее слух шипение вмиг утихло. Тело тем временем удивительно быстро стало менять цвет — с зеленовато-коричневого на пепельно-серый.

— Андрей, подойди сюда, — прокричал Яков Всеволодович, осматривая свою только что «слепленную» скульптуру.

Я покинул укрытие и, промелькнув мимо прислонившегося к скале и тяжело дышащего гиганта, подошел к наставнику.

— Поразительно, Яков Всеволодович, у меня просто нет слов! — восхищенно воскликнул я, разглядывая со всех сторон окаменевшее чудовище. Трехметровая статуя насекомого действительно производила ошеломляющий эффект. Такого на Земле точно не увидишь.

— Пользуюсь моментом, чтобы тебе объяснить. Это самка ихрипторикса. Полуразумное насекомое, обитающее в мире под названием Шиин. — Учитель чуть нахмурился и поглядел на все еще не пришедшего в себя великана. — Как я и предполагал, Горбул отправился на свидание с ней и, видимо, решил вернуться… тоже вместе с ней.

— Это и есть ваш друг? — Я перевел изумленный взгляд на гиганта. Что сказать, я ожидал увидеть не такого крупного «человека».

— Да, идем познакомлю.

— А он что, знает наш язык? — поинтересовался я.

— Да, знает. И помимо русского еще кучу земных языков. Но лучше всего он владеет древнегреческим.

— А почему именно им?

— Сейчас узнаешь, — чуть улыбнулся пожилой страж и зашагал к своему другу.

— Хра гун дралк гыранд, Якыв! — пробасил на непонятном языке великан.

— Карнд да ры гу шарку дрынд, — кивнул учитель, чуть усмехнувшись. — Гар паранд кырш ну вара. Уд пырганд шынд гу ра.

— Ка ган дырат, — утвердительно пробасил Горбул, начал медленно приподниматься и наконец вытянулся во весь рост.

Теперь я ясно видел, что внешне он похож на человека так же, как арбуз на яблоко. Четырехметровый гигант, мускулистый и широкоплечий, с немного дебильным выражением лица взирал на меня одним единственным глазом, испещренным красными пучками капилляров. Да-да, я не ошибся, именно одним.

Помимо этого явного отличия, на лбу, прямо над глазом, у него красовался короткий и чуть загнутый вверх рог. А может и не рог вовсе, а какой-то отросток. Мало ли какая у обитателей этого мира физиология.

И кого же он мне напоминает?.. Ах, да, конечно, циклопа, выползшего прямиком из пещер древнегреческой мифологии… Что ж, сказать, что я опешил — значит, ничего не сказать.

— Прывытствую тыбя, учынык Якыва. Мые ымя Горбул, — пробасил великан, глядя на меня своим единственным глазом. Интересный у него акцент: буквы «е», «и» и «о» не выговаривает, а последнюю — если только в своем имени. Еще бы, имя — это ведь святое.

— Я… тоже приветствую тебя, Горбул. Мое имя… Андрей, — невнятно промямлил я, стараясь сдерживать изумление.

— Да успокойся же ты! — Яков Всеволодович положил руку мне на плечо.

— Как же! — ошарашено пробормотал я, косясь на учителя. — Это же самый настоящий циклоп из древнегреческих легенд! Только, по-моему, он должен быть выше.

— Забудь о земных мифах. Перед тобой стоит самый настоящий представитель народа киклопос, — чуть улыбаясь, пояснил наставник. — И он выглядит именно так, как должен.

Я, глупо улыбаясь, снова уставился на живую легенду, не в силах произнести и слова. Горбул же в свою очередь, заговорил, обращаясь уже к Якову Всеволодовичу:

— Я хычу ыщы раз пыблагыдарыть тыбя, Якыв. Ты спас мыня от смырты.

— Да не за что, Горбул, — отмахнулся пожилой страж. — Ты лучше объясни, как так получилось, что на тебя напал ихрипторикс? И как ты еще умудрился привести его сюда?

— Ай, надыылы ужы! — раздосадовано махнул ручищей великан. — Странныы выщы прыысхыдят в пыслыдныы врымя. Ыхрыптырыксы нападают на наш мыр быспрыстанны. Сыл ужы ны хватыыт, чтыб справляться с нымы. Ныдавны я пылучыл сыгнал, чты ныдалыкы ытсыды в мый мыр прыныкла эта тварь, ы я пыслыдывал в Шыын. Ыказавшысь на мысты, я застал с дысятык ыхрыптырыксов. Ыни напали на мыня, я начал ыбырыняться. Ны ых былы слышкым мныгы. Лышывшысь пычты всых сыл, я рышыл вырнуться в свыы жылыщы для пырыдышкы. Ыставшыйся в жывых ыхрыптырыкс прынык сюда вмысты сы мный. Дальше вы выдылы всы самы, — с жутким акцентом поведал свою горемычную историю Горбул.

— Странно все это, очень странно, — поглаживая бородку, протянул пожилой страж. — И как давно они стали посещать твой мир?

— С ныдылю назад, мыжет, быльшы. Мы ны успываым сывсым. Тры дня назад Рылыф пыгыб. Хырышы, чты ыгы учынык замыныл, а ты прышлысь бы ыбращаться к сывыту за пымыщью.

— Неделю, говоришь… странно. — Задумчивость с лица Якова Всеволодовича спадать явно не собиралась. — И Ролиф погиб… жаль. Стар он был, конечно, и вреден, но все равно жаль.

— А по нашему времени это сколько? — поинтересовался я.

— Что сколько?

— Ну, здешняя неделя, это сколько дней по-нашему, земному? — уточнил я.

— Приблизительно десять-одиннадцать, — отрешенно произнес наставник, не переставая о чем-то сосредоточенно размышлять. Через мгновенье он перевел взгляд на циклопа и произнес: — Хорошо, с этим я разберусь, но чуть позже. Сейчас я хотел бы тебя кое о чем попросить, Горбул.

— Прысы, чты хычышь, я пырыд тыбый в дылгу, — добродушно заявил гигант.

— Моему ученику требуется помощь в изучении магии. Насколько я помню, ваши, клораллийские, заклинания просты в познании. Сможешь научить его чему-нибудь простенькому?

— Чым смыгу, тым пымыгу, — коротко ответил циклоп и тут же, как бы о чем-то вспомнив, добавил: — Чты жы эты мы тут стыым? Идымты в мыы скрымныы жылыщы, — махнул рукой великан в пригласительном жесте и захромал в сторону пещеры. Мы с Яковом Всеволодовичем последовали за ним.

Проходя мимо недавно «слепленной» скульптуры ихрипторикса, Горбул остановился. С ненавистью поглядел на статую, из его глотки вырвалось несколько непонятных слов, выговоренных явно с недружелюбной интонацией. Долго не думая, великан замахнулся могучей ручищей и с грохотом разнес несчастную скульптуру на мелкие кусочки. Груда камней — все, что от нее осталось.

Дальше он зашагал уже веселее.

— А что он сказал перед тем, как разрушить статую? — шепотом поинтересовался я у наставника, как только мы вошли в пещеру.

— Воскликнул на своем родном языке, что терпеть не может ихрипториксов, — удовлетворил мое любопытство страж.

Мы брели по холодным коридорам с удивительно высокими потолками. Влажные стены, покрытые какими-то странными наростами (то ли грибами, то ли растениями), вели нас в недра этой дикой и совершенно необычной пещеры. На первый взгляд, правда, она казалась вполне земной, но если приглядеться, то можно найти много отличий. К примеру, нигде не видно даже признаков характерных земным пещерам сталактитов и сталагмитов, как будто образована она была отнюдь не естественным путем, а вырыта вручную циклопами или еще невесть кем.

Коридор оказался коротким, и буквально через пару минут мы уже вошли в огромную ромбообразную комнату, чем-то блекло освещенную… Сначала я не понял, но приглядевшись сразу же сообразил, что тускловатый, но вполне приемлемый свет исходил из расположенного посредине комнаты огромного чана (в диаметре он достигал, наверное, метра два). Видимо, в нем содержалось что-то магическое, как и у Якова Всеволодовича в лаборатории на потолке.

Помимо бассейнообразного чана в комнате Горбула находилась еще куча всевозможного барахла. Груда тряпок, служившая, надо думать, циклопу постелью, небрежно лежала в углу. Чуть поодаль располагалась гора крупных свитков из чьей-то кожи (надеюсь, не человеческой). Она, судя по всему, являлась местной библиотекой. Крупные бидоны и огромные стеклянные бутыли с разными жидкостями скромно стояли недалеко от чана, там же валялись и темные от пыли пустые емкости. Тюки с шерстью и рулоны ткани занимали, наверное, четверть комнаты, но они были аккуратно сложены у одной из стен и особого внимания не привлекали. В общем, назвать порядком сей разномастный хаос, царивший в скромной обители Горбула, язык никак не поворачивался.

— Прыйдымты, прыйдымты, — поманил нас к себе циклоп, его огромное лицо озарилось дружественной улыбкой. — Распылагайтысь!

Великан сорвал с себя лохмотья и вытер зеленоватую дрянь со спины и плеч. Из кучи тряпья он вытащил нечто вроде набедренной повязки и небрежно повязал ее вокруг бедер. Потом извлек из того же хаоса тряпок огромную меховую жилетку и ловко набросил на плечи.

— Да, Горбул, порядок, вижу, чуждое для тебя слово, — упрекающим тоном заявил учитель, оглядываясь вокруг.

— Ныкыгда мны за пырядкым слыдыть, кыгда вражыны ны дрымлют, — пробасил гигант, разворачивая один из рулонов. Постелив ткань на пол на манер скатерти, он поглядел на нас и проговорил: — Сыйчас будым пырывать.