Любовники не возвращаются - Картер Браун

Глава 7

Блюда за обедом подавались очень вкусные и разнообразные, но и это никак не могло оживить застольный разговор. Бетти Адамс и Соня сидели в противоположных концах стола. Я устроился между Амброузом и Паркером. Ларри Чапмен восседал напротив меня. Во время обеда он, к счастью, не дымил своей неизменной сигарой.

Бетти нарядилась в белую блузку, представлявшую собой груду нежнейших кружев, и черную широкую юбку. Пояс ей заменяла цепь из крупных колец, что у меня вызвало ассоциации с эпохой крестовых походов. Я ставил себя на место феодального рыцаря, вернувшегося из долгого странствия и обнаружившего, что пояс целомудрия на его жене совсем заржавел.

Соня сделала большую уступку этикету, оставив незастегнутой только верхнюю пуговицу своей кофточки. Впрочем, и это позволяло видеть, что бюстгальтера она не носит.

После кофе Феликс Паркер предложил всем выпить коньяку, и это были первые разумные слова за весь обед.

– Неплохая идея, – буркнул Амброуз, впервые открывший рот не для гастрономических целей.

Синяк, украшающий его челюсть, уже принял багрово-лиловый оттенок. Судя по тому, как осторожно Амброуз ел за обедом, зубы его нестерпимо болели.

Соня добросовестно вылизала все свои пальцы. Возможно, она думала, что после этого не обязательно мыть руки. А может, это просто доставляло ей удовольствие.

Я угостил сигаретой Бетти, и мы прикурили от одной спички. Бетти тоже молчала весь вечер, стараясь не глядеть в сторону Амброуза. Видимо, и она чувствовала себя обиженной. Умеет же наш драматург наживать себе врагов!

Вернулся Феликс с подносом, уставленным рюмками и бутылками. Покосившись на Соню, он осведомился, будет ли та пить. С минуту Соня критически созерцала поднос, а потом высказалась:

– Можно. Только налей мне в стакан, а то целую бутылку я не вытяну.

– Прекрасно сказано, моя птичка, – не без иронии вымолвил Амброуз.

После двух-трех рюмок у всех немного развязались языки.

– Дэнни! – обратился ко мне Ромней.

– Я слушаю вас.

– Завтра утром в вашем распоряжении будет судно, – сказал он. – Но если вы хотите вернуться до заката, выходить в море нужно около половины восьмого утра.

– Это меня устраивает.

– Судно? – удивился Чапмен, почти не видимый за столбом сигарного дыма. – Зачем оно нужно?

– Дэнни хочет посетить место гибели Лейлы, – объяснил Ромней. – Это, конечно, не яхта, а просто большая лодка. Но ходит она сносно. Больше нет любителей морских путешествий?

Бетти пожала плечами.

– После того, что случилось? Нога моя больше никогда не ступит ни на одну палубу.

– Идиотизм! – фыркнула Соня. – Помнишь, Амброуз, как ты меня уговаривал отправиться вместе с вами? А я сказала, что это идиотизм. Кто оказался прав?

– Да-да, – проворчал Амброуз. – Ты не идиотка, это ясно.

– Создается впечатление, что нам с вами придется отправиться вдвоем, Дэнни, – сказал Ромней. – А жаль. Нужен еще один человек, чтобы подтвердить, что я не обманул вас и доставил на то самое место.

Это заявление вызвало полную тишину. Все уставились на нас. Ларри Чапмен даже сигару изо рта вынул.

– Как это понимать? – спросил он.

– Спросите у Бойда, – Ромней неприязненно глянул на меня своими светло-голубыми глазами.

– Так в чем же дело, мистер Бойд? – Чапмен вернул сигару на прежнее место.

– Я ничего не понимаю, точно так же, как и вы, – сказал я. – Мистер Ромней недоволен тем, что я не принял на веру его рассказ. Вот и все.

– Но я не хочу, чтобы меня подозревали в злом умысле, – Ромней невесело улыбнулся. – Я нарисовал карту места происшествия.

Он вытащил из кармана листок бумаги, аккуратно развернул его и передал Паркеру.

– Феликс, засвидетельствуйте, что здесь изображен именно тот риф, на который мы напоролись.

Паркер несколько минут внимательно изучал рисунок, а затем кивнул головой.

– Все точно.

– Спасибо, – сказал Ромней. – Может быть, и мистер Чапмен подтвердит это?

Ларри Чапмен взял листок и тоже уставился в него.

– Я, конечно, не картограф, но, на мой взгляд, все здесь изображено безукоризненно.

– Вам хватит двух свидетельств, мистер Бойд? – Ромней взглянул мне в глаза. – Или нужны еще свидетели?

– Не нервничайте, Джек, – попытался успокоить его Паркер. – Что случилось? Вы так и кипите!

– Я рассказал Бойду во всех деталях о том, что произошло с нами в море. Он не назвал меня лжецом, но вел себя так, что это было очевидно и без слов.

– Если это правда, мистер Бойд, – Чапмен строго уставился на меня, – то вы должны извиниться. Джек Ромней не заслуживает такого отношения.

– А извинялся ли перед вами мистер Гилберт, когда заставил вас проверять билеты перед входом в театр? – в свою очередь отрезал я.

Шея Чапмена побагровела, и он зарычал:

– Да как вы смеете? Да я вас сейчас...

Он бросился бы на меня, если бы его не придержал Паркер.

– За все это можешь благодарить нашего друга Амброуза. Я случайно застал их во время беседы у стойки бара, когда великий драматург накачивал сыщика ложью и злобными домыслами.

Чапмен с минуту сверлил меня взглядом, а потом перевел его на Амброуза. Драматург сжался в комок, стараясь стать маленьким и незаметным, что вряд ли было возможно при его габаритах. Но и мне взгляд Чапмена запомнился. Означал он примерно следующее: "К сожалению, твоя пора еще не пришла, но скоро тобой займутся всерьез!"

– Неужели в этой куче сала не осталось ни гордости, ни чести? – патетически спросил Чапмен.

– Не лезь к нему! – взвизгнула Соня. – Или я тебе глаза выцарапаю.

– Тише, мой зайчик, тише! – Амброуз с жалкой улыбкой погладил ее по плечу.

– Драматург здесь ни при чем, – сказал я. – Вы все вместе набросали мне портрет человека, которого звали Деймоном Гилбертом. Я не знал, что у вас есть секреты друг от друга. Я был уверен, что все вы связаны узами давней дружбы.

Чапмен грохнул кулаком о стол так, что рюмки с коньяком опрокинулись. По белой скатерти поползли желтые пятна.

– Если вы будете продолжать в том же духе, мистер Бойд, – проскрежетал он, – вам придется на пару лет угодить в больницу.

– Чему я теперь не удивляюсь, так это тому, что мистер Гилберт грозился отправить ваше досье в прокуратуру, – сказал я. – Но если вы сейчас сунетесь ко мне, то вам ни прокурор, ни адвокат уже не понадобятся.

Челюсти Чапмена сжались и заскрежетали. Он уже подался вперед, но Паркер снова удержал его.

– Ларри! – воскликнул он. – Успокойся.

– Ничего, – сказал я. – Пусть попрыгает немного.

Феликс широко улыбнулся мне и заговорил с самыми искренними интонациями.

– Дэнни, ну зачем вам это все нужно? При первой встрече вы произвели на меня самое приятное впечатление. Мне казалось, что мы легко найдем общий язык. Зачем же вы сейчас к месту и не к месту повторяете лживые домыслы Амброуза? Чего вы хотите этим добиться?

Он смотрел на меня вполне дружелюбно, но я почему-то не верил ни единому его слову. Ему нужно было бы родиться в средние века и служить при дворе какого-нибудь феодала, где в большой цене были интриганы.

Я уже открыл рот, чтобы дать достойный ответ, когда почувствовал, что Бетти сжимает мою руку.

– Дэнни, прошу, не спорь с ними, – прошептала она. – Сделай вид, как будто бы ничего не случилось.

Я убрал свою руку и сказал, очень твердо и спокойно:

– Вы хотите знать, чего я добиваюсь? Очень хотите?

– Неплохо было бы знать, – ответил Феликс.

– Да я твержу это на каждом углу, но никто не желает меня слушать. Мне даже обидно. Я все больше убеждаюсь, что мистер Гилберт был убит, а дочь разделила судьбу отца.

– Вы неисправимы, Бойд, – процедил Чапмен сквозь зубы. – Вас надо учить...

– Подождите, пожалуйста, Ларри, – прервал я его. – Еще одну минуточку, и я закончу. Пожуйте пока свою вонючую сигару. Я говорю с мистером Паркером... Феликс, когда я завожу речь о двух убийствах подряд, это только гипотеза. Но разрешите мне пока оперировать ею. Если моя версия верна, убийца сидит среди нас за этим столом. Установив, кто именно виновен, я выдвину против него обвинение.

– Дэнни! – дрожащим голосом сказала Бетти – Прекрати, ради бога. Этот разговор может завести нас очень далеко.

– Моя версия пока выстроена на измышлениях Амброуза Нормана и некоего мерзавца по имени Пат Дженкинс. Вы ведь его неплохо знали, Феликс?

Взгляд Паркера был по-прежнему устремлен на меня, но дружелюбие в нем уже уступило место плохо скрываемой ненависти.

– Неужели мы никогда не избавимся от этого кошмара? – медленно сказал он, обращаясь не столько ко мне, сколько ко всем остальным присутствующим. – Неужели, где бы мы ни оказались, нас будет преследовать рок, скрывающийся под личиной какого-нибудь очередного Дэнни Бойда? Неужели мы не покончили с этим тогда, когда...

– Когда вы в ту памятную ночь долго держали голову Деймона Гилберта под водой? – подсказал я.