Месть мажора - Кира Фарди
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Н-е-е-е-т! Там…
Мерседес летит на остановку, чудом не задевает столб бампером, сминает цепочку фонариков, слышу, как они с хрустом лопаются под колесами, врезается в строительные бочки. Одна поднимается в воздух.
– А-а-а…
Я закрываюсь руками. Удар, еще один… проваливаюсь во тьму…
Прихожу в себя от резкого запаха нашатырного спирта. Отшатываюсь, стукаюсь затылком о подголовник, поднимаю веки. Сначала ничего не могу разглядеть, но туман рассеивается и сквозь мутную пелену проявляется лицо Матвея. Оно белым пятном приближается ко мне.
– Вот и хорошо. Ну, и напугала ты меня, Аришка!
Матвей притягивает меня к себе. Я всхлипываю, понимаю, что машина стоит, а мы живы и даже почти целы, и плачу уже навзрыд. Стресс выходит наружу слезами и истерикой. Любимый поглаживает меня по голове, потом целует в лоб.
– А ты? – сквозь пелену слез разглядываю его, повреждений и ран не вижу.
– Со мной все хорошо, правда, адреналин все еще шумит в ушах.
Он смешно трясет волосами, откидывает их пятерней, я тоже улыбаюсь уголками губ, хотя еще до конца не верю, что мы избежали смерти.
И тут вспоминаю…
– А человек в красном? С ним все в порядке?
Матвей смеется и ладонью очищает вспотевшее стекло.
– Это не человек, присмотрись.
Вытираю слезы: действительно, на углу стоит аптека, а возле входа колышется на ветру дутая фигура резинового зазывалы. Из-за плохой видимости его легко можно перепутать с человеком, размахивающим руками.
– Но я думала, – больше ничего не могу сказать от шока.
– Вот и я подумал.
– А девушка? – быстрый взгляд на остановку – пусто.
– Какая девушка? Где?
– Сидела на скамейке.
– Там никого не было, – Матвей опускает стекло и вглядывается сквозь струи воды.
– Но мы с чем-то столкнулись. Я помню удар.
– Это была чертова пустая бочка со стройки. Она фару разбила и трещину на лобовом стекле сделала.
– Ой! – провожу пальцем по стеклу, расстраиваюсь. – Вот достанется от мамы!
– Не бойся, я быстро его заменю.
– Правда? – трогаю лицо, на пальцах след крови. – Спасибо тебе, дорогой, – оглядываюсь на остановку. – Но ты все же проверь. Мне спокойнее будет.
– Сначала я тебе окажу помощь, – Матвей открывает аптечку.
– Нет, ты проверь, – упрямо стою на своем. – Я видела на остановке женщину.
– Тебе показалось. Ты же перепутала рекламную фигуру с человеком.
– Матвей, я прошу тебя.
Любимый недовольно хмурится, но выходит и через секунду пропадает из глаз. Только сейчас я чувствую, что трясусь. Дрожит все тело, зубы выбивают чечетку, пятки стучат о пол, соревнуются с ритмом ливня.
Дверь открывается, Матвей, разбрызгивая капли, плюхается на сиденье. За несколько минут он промок насквозь.
– Все в порядке, никого нет, – глухо говорит он и тянется к рулю. Его пальцы подрагивают, он замечает мой взгляд и с силой растирает ладони. – Замерз.
Протягиваю ему полотенце.
– Точно никого?
– Ты мне не доверяешь?
– Не сердись, дорогой, я волнуюсь. Может, полицию вызовем? Мы же сломали ограждение.
– Не придумывай, – резко отвечает Матвей и заводит мотор. – Хочешь, чтобы я в кутузку попал?
– За что?
– За следы алкоголя в крови.
– Но мы пили шампанское днем, оно должно уже выветриться.
– Лучше не рисковать. Поехали, пока нас никто не видел.
Мерседес трогается с места. Я внимательно смотрю на жениха: мне кажется, или он нервничает? Забыл даже, что хотел обработать мою ссадину.
Достаю из аптечки обеззараживающую салфетку, прикладываю ее к брови.
– Прости, – Матвей косится на меня, но не останавливается. – Давай доедем до дома, там я займусь твоей раной.
Я согласно киваю, больше не хочу оставаться на улице. Мы договариваемся, что не будем рассказывать родителям и расстраивать их. Машину загоняем в гараж, Матвей сразу вызывает такси. Меня немного царапает его поведение, словно жених хочет от меня избавиться, но усталость берет свое: прихожу домой и сразу падаю в постель как подкошенная.
Утро понедельника встречает солнцем и теплом. Гроза, приключение на дороге и стресс остаются позади.
– Арина, что с твоим лицом? – спрашивает мама за завтраком, разглядывая лейкопластырь на лбу и хмуря брови.
– Ой, глупая ситуация! – смеюсь я. – Матюша жарил шашлыки, я крутилась рядом, уголек отлетел и прямо на меня.
– Как же вы так неосторожно?
– Ничего, до свадьбы заживет. Смотри, – торжественно показываю ей руку. – Мне предложение сделали.
– О боже! Наконец-то.
Мама внезапно заплакала. Я переполошились, стала ее успокаивать и сбежала на работу, чтобы не обсуждать свадебные вопросы.
Сегодня последний учебный день. Мои первоклашки пришли в школу нарядными и веселыми. Мы сдавали в библиотеку учебники, прощались с исписанными тетрадками, потом праздновали наступление летних каникул. Я радовалась вместе с ними, болтала с родителями, с которыми сдружилась за год. Мама Насти заметила обручальное кольцо.
– Арина Романовна, вы выходите замуж? – громко спрашивает она.
Все родители тут же ставят чашки и поворачиваются ко мне. Я понимаю их тревогу. Следом за замужеством, как правило, идет беременность, роды и длительный декретный отпуск, а значит, их детям придется менять учителя.
– Да, выхожу, – гордо задираю подбородок, – но еще не определились с датой свадьбы, – и, чтобы прекратить неловкие расспросы, вскакиваю с места и зову детей: – Ребята, давайте поиграем!
По дороге домой вспоминаю о старичке Мерседесе. О нем мы так и не успели позаботиться. Осматриваю его в гараже и с удивлением обнаруживаю, что он почти не пострадал. Но все равно еду в автомастерскую и ставлю машину на ремонт. Не хочется огорчать маму, которая дорожит этим раритетом, как последней памятью о своем отце.
– Заодно и тормоза проверьте, – прошу слесаря, – что-то не нравится, как они работают.
– Будет сделано.
