Знаки и знамения - Мара Вульф
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Когда я обернулась, на губах Николая играла едва уловимая улыбка.
– Доброе утро, – поздоровался он со мной и Сандро, у которого при виде него открылся рот.
Благодаря своему внешнему виду Николай идеально сочетался с фоном из старинных стеллажей, запылившихся книг, потертого деревянного пола и древних люстр, висевших над нами. Если ему когда-нибудь придет в голову читать лекции в университете, все студентки будут у его ног. Так же как это уже случилось со мной. Так что я вряд ли могла винить Сандро за его реакцию, у меня самой побежали мурашки по телу. Вот только вызвали их не элегантность или грация стригоя, а скорее внезапное осознание, что Николай ведет со мной игру, правила которой мне не известны. Встречу в таверне я посчитала совпадением. Сегодня утром могло быть любопытство. Но это появление он планировал, и то, что стригой рисковал, разгуливая по Аквинкуму среди бела дня, совершенно мне не понравилось.
– Мы можем вам чем-то помочь? – заикаясь, спросил у стригоя Сандро, пока я пыталась пронзить Николая взглядом. Он подвергал смертельной опасности не только себя, но и меня.
– Надеюсь. Меня зовут Николай. Николай Лазарь, – вежливо представился он, протянув руку моему напарнику, и все это время взгляд янтарных глаз не отрывался от меня. Он даже ни разу не моргнул. Если все продолжится в том же духе, то стригой выдаст себя с головой. Ну и поделом ему. Кажется, сегодня его радужки стали еще темнее, чем в нашу первую встречу. – А вас? – задав вопрос, он наклонил голову набок, и у него в глазах появился дерзкий блеск. Этот мужчина за всю свою жизнь никогда и ничего не боялся.
– Валеа, – откликнулась я, скрестив руки на груди. – Валеа Греку.
– Валеа. «Сильная». Очень приятно с вами познакомиться. – Затем он протянул мне ладонь, и я пожала ее, чтобы не вызывать подозрений у Сандро.
Пускай моя магия и слаба, я все равно обладала даром. Даром, который обычно держала в узде, потому что он не был натренирован, и я так и не научилась правильно им пользоваться. Дар имажинации. Он позволял мне проникать в воспоминания других людей и видеть то, что они пережили. Вот почему обычно я старалась ни к кому не прикасаться. Той ночью, которую мы провели вместе, я была слишком занята, чтобы его использовать, и сейчас меня терзали сомнения, ведь если применю его, то нарушу личное пространство Николая. Но сейчас речь шла о моей безопасности. Тот факт, что он просто пришел в библиотеку, не опасаясь быть обнаруженным, но ни разу даже не заглянул ко мне за все эти недели, злил сильнее, чем следовало бы. Я решительно вложила свою руку в его. И едва сдержала вздох, когда его прохладная кожа снова соприкоснулась с моей. Он ничего мне не должен, но я скучала по нему. Его улыбка стала шире, и мы встретились взглядами. Я точно поймала момент, в который Николай понял, что я вторглась в его воспоминания. А в них увидела темно-зеленые горные склоны, услышала стук лошадиных копыт по мягкой лесной почве и громкий смех молодой девушки.
– Не так быстро, Селия, – прокричал он на древнем языке, на котором я говорила все детство и который казался таким невыносимо родным.
– Еще недостаточно быстро, – весело ответила девушка. Ее черные волнистые волосы развевались на ветру, пока она скакала верхом по лугу, а он пытался не отставать. Но то ли не мог, то ли не хотел ее догонять. И лишь когда она перемахнула через изгородь, я услышала, как стригой выругался себе под нос, однако ее лошадь мягко приземлилась на другой стороне.
Картинка сменилась, и я увидела его на коленях у кровати с темно-зеленым балдахином. В огромном камине горел огонь. Жар казался почти невыносимым. Тяжелая мебель, бархатные занавески, одеяла и подушки были явно из другой эпохи. Одежду Николая покрывала грязь, волосы растрепались, а сам он сжимал пальцы пожилого умирающего мужчины.
– Пообещайте мне защищать их ценой собственной жизни, – прошептал тот. – Вы завершите то, в чем я потерпел неудачу.
– Ты поправишься, – отрезал третий мужчина осипшим от горя голосом. Я не видела его, потому что Николай на него не смотрел.
– Мы позаботимся о маме и Селии. Вместе, отец, – сказал он.
– Алексей прав. Ты выздоровеешь.
– Нет, сын мой. Мой час пробил. Отныне ты станешь магнатом нашей семьи и никогда не забывай, какая перед тобой стоит задача. Поклянись мне, что спасешь наш народ.
От удивления у меня округлились глаза. Николай – не обычный стригой и не обычный член семейства Лазарей, он один из семи магнатов Ардяла. В ярости он попробовал высвободить свою руку, но я ее удержала, поскольку мне нужно было узнать больше.
– Я клянусь тебе, – ответил Николай из прошлого, и его невыразимая боль пронзила меня, будто моя собственная. Я задыхалась от чувства утраты и чуть не разорвала связь. Между тем в воспоминании он положил голову на их сомкнутые руки. Я с трудом разобрала его шепот. – Можешь на нас положиться. Пусть твоя душа благополучно странствует, пока однажды мы вновь не воссоединимся. Amor numquam moritur. Любовь никогда не умирает, – торжественно добавил он, и это прозвучало как клятва, от которой по моему телу пробежала дрожь.
Николай опять попытался высвободиться из моих рук, на этот раз настойчивее. Он так сердито на меня смотрел, что мне было трудно скрыть угрызения совести. Я не имела права делать то, что сделала. Воспоминания – это нечто глубоко личное. Рукав моего платья задрался, обнажив угол крошечного трикветра – татуировки, которую я сделала на внутренней стороне запястья несколько лет назад, когда думала, что больше просто не вынесу тоску по дому и одиночество. Этот символ олицетворял плодородие, материнство и знание, вплетенные в вечный круг жизни, и конечно же, он был запрещен. Я заплатила татуировщику половину месячного жалованья за молчание, и теперь мне приходилось тщательно его прятать. Николай с вызывающей нежностью провел по трикветру подушечкой указательного пальца. По мне прокатилась волна энергии, и я резко разорвала контакт. Его губы изогнулись в улыбке, которая не выглядела ни мягкой, ни дружелюбной.
Сандро не заметил нашего немого диалога, который длился всего несколько секунд, и тоже представился.
– Чем мы можем вам помочь? Хотите пройти к заведующей? – услужливо спросил он.
Глядя на Николая, можно было подумать, что он хочет
