Мемуары - Карл Густав Маннергейм

Утверждали, что Гитлер в это время решил уморить голодом миллионное население города на Неве. Если это так, то такое решение свидетельствует об огромной недооценке стойкости и находчивости русских, кроме того, это совершенно не согласовывалось с тем фактом, что нам неоднократно рекомендовали принять участие в наступлении на Ленинград. Примечательно, что германское военное руководство в этот момент времени, по информации, полученной 5 августа, решило танковую армию, действовавшую на подступах к Ленинграду, перебросить под Москву. Эту переброску долго держали в тайне от нас, поскольку информация об этом могла бы усилить наше нежелание участвовать в наступлении. Чувствовалось, что Гитлер в это время стал метаться, принимая решения, но, кто знает, противоречивость информации, может быть, объяснялась и тем, что германское военное руководство хотело воспользоваться случаем и достичь успеха на московском направлении и с этой целью ослабило свои боевые силы под Ленинградом, тем самым ещё энергичнее приглашая Финляндию взять на себя часть усилий. Таким образом, решение об умерщвлении Ленинграда голодом, если таковое вообще было, должно было бы появиться гораздо позднее, когда надежды на участие Финляндии в наступательной операции полностью провалились.

В Восточной Карелии надо было завершить операции, прерванные до того момента, когда будут восстановлены железнодорожные ветки, идущие на Лаймола и Ууксу и появится возможность переброски войск с Карельского перешейка. 27 августа Карельская армия получила приказ продолжать наступление частью с рубежа Вителе-Виелярви в направлении реки Свирь, а другой частью — из района Сямозера в направлении столицы Карельской советской республики Петрозаводска на западном берегу Онежского озера.

На позициях близ Ладожского озера находился 6-й армейский корпус в составе трёх дивизий. В центре стояли две дивизии 7-го армейского корпуса, для усиления которых с Карельского перешейка маршем шла ещё одна дивизия. Эти войска располагались вдоль железной дороги Суоярви-Петрозаводск и южнее её. На левом фланге севернее Сямозера действовала «Группа О».

Против Карельской армии стояла усиленная свежими войсками 7-я армия, четыре дивизии которой занимали оборону между Ладогой и Сямозером, а 5-я перекрывала путь «Группе О» севернее этого озера.

Характер местности и сеть дорог, проходящих по ней, давали для командующего Карельской армией благоприятную возможность создания широкого кольца окружения противника, южные коммуникации которого он решил перерезать быстрым ударом правого фланга, то есть 6-го армейского корпуса, в направлении среднего течения Свири. Одновременно 7-й армейский корпус своим левым флангом должен был захватить единственную шоссейную дорогу, которая находилась у центра русских войск южнее железнодорожной ветки Суоярви — Петрозаводск. Этот план наступления был осуществлён в высшей степени последовательно.

Наиболее значительным в процессе этого наступления был бой в ночь на 4 сентября, когда наши войска прорывали прочную оборону на реке Туулосйоки. После артиллерийской подготовки, в которой участвовали 16 артдивизионов, 6-й армейский корпус прорвал оборону. Уже 7 числа первая егерская бригада под руководством своего умелого и бесстрашного командира полковника Лагуса вышла к реке Свирь, а на следующий день — к крупному железнодорожному мосту, переброшенному через реку. Однако это не означало, что войска перерезали мурманскую магистраль, ибо русские оказались достаточно бдительными и построили обходный путь, который, проходя вдоль берега Белого моря, соединял архангельскую и мурманскую железные дороги.

В то время как наш правый фланг расчищал путь к Свири и нажимал на русских с юга и запада, левая щека наших клещей вышла к Пряже, которой после горячих боев и овладела 8 сентября талантливо руководимая полковником Хейсканеном 2-я дивизия. Таким образом, первая фаза операции была завершена, коммуникации сражавшихся в центре двух русских дивизий оказались перерезанными. В последующие дни клещи вокруг этих дивизий сжимались всё больше и больше на прибрежном участке озера Пюхяярви, и наши войска отбивали попытки русских открыть дорогу, ведущую на Петрозаводск, отражая одновременно атаки войск противника, пытавшихся прийти на помощь этим дивизиям. Ценой огромных усилий основной части дивизий удалось отдельными группами через леса и болота выйти из окружения, оставив все снаряжение. Как и при разгроме «порламиского мешка» на Карельском перешейке, русские солдаты и сейчас показали совершенно невероятную способность переносить трудности и напряжение, и донесения о боях под Пюхяярви говорили до дрожи наглядно о мучениях, которые испытывали они, пробираясь через дремучие леса.

Спустя несколько суток южный клин наступления вышел к Онежскому озеру в районе деревни Шокша, а вскоре и к истоку Свири у Вознесенья. Спустя некоторое время эти войска приблизились к Петрозаводску с юга, а северная группа одновременно, продвигаясь через Олонецкий перешеек, подходила к городу с запада, ведя на пути жестокие бои. Когда передовые части 7-го армейского корпуса и 1-я бригада егерей вошли между собой в контакт, то у русских единственным наземным путём остался узкий коридор, ведущий на Кондопогу и Медвежьегорск, да и он находился под постоянной угрозой. На этой стадии из Петрозаводска начали эвакуацию на судах и баржах, а сам город стали уничтожать по частям. Начиная с 17 сентября, за город велись ожесточённые бои, закончившиеся 1 октября его овладением. Первая стадия захвата Восточной Карелии была полностью завершена.

Большая часть 7-й русской армии, усиленной в процессе нашего наступления одной дивизией и несколькими небольшими подразделениями, была разбита. В наши руки попало много пленных и ценное оборудование. Сопротивление противника крепло по мере приближения наших войск к Петрозаводску, а пересечённая местность и слабо развитая сеть дорог заставили наступающие войска испытывать огромные трудности.

Поскольку район верхнего течения Свири в связи с редкой дорожной сетью на её северном берегу был не очень пригоден для устройства линии обороны, Карельская армия получила приказ форсировать реку и захватить плацдарм на её южном берегу. После того, как она его расширила, примерно до двадцати километров в глубину и до ста километров в ширину, наши войска на этом участке перешли к обороне.

Генерал-лейтенанту Хейнрихсу за огромные успехи в управлении войсками во время наступления в Карелии присвоили звание пехотного генерала. Правительство после окончания Зимней войны учредило орден Крест Маннергейма, или, точнее, ордена Крест Маннергейма 1-го и 2-го класса, которыми награждались бойцы финской армии вне зависимости от звания за особую храбрость, проявленную в боях, за достижение очень важных результатов, или за необыкновенные заслуги в руководстве боевыми действиями. Первым кавалером этого ордена стал полковник Лагус.