Чужая в чужом море - Александр Розов

— Представь, добрая фея, у нас открылась возможность посмотреть бывшее Папуа!

— В каком смысле, бывшее? – спросила она.

— В смысле, острова в Новогвинейском море, отошедшие к Меганезии совсем недавно.

— И какой именно из островов?

— А это на твой выбор. Для испытаний наших игрушек годится любой.

— Хм… — она задумалась, — Слушай, Наллэ, а там где–нибудь есть пони?

— В смысле, такие маленькие лошадки? – уточнил он.

— Ну, не совсем маленькие. Фута 4 ростом. Такие, на которых можно ездить верхом.

— Новая Британия, — без колебаний ответил он, — Там есть отличные шетландские пони. Эстер, а я и не знал, что ты увлекаешься верховой ездой.

— Не я. Скажи, медвежонок Наллэ, мы можем взять с собой Ринго и Екико? Они очень хотели покататься на пони… Это не слишком сложно?

— Эти ребята тебе чем–то очень приглянулись? – поинтересовался Шуанг.

— Да… Наверное… Знаешь, я просто хочу, чтобы им было хорошо.

— Желание доброй феи, это сила, — серьезно заявил он, — Так и будет. Нам все равно был нужен кто–то из молодежи в качестве пилотов–испытателей на наши новые байки. Да, кстати, можно сделать тебе неприличное предложение?

Эстер рассмеялась:

— Что, прямо здесь? Знаешь, это здорово, но я еще не настолько адаптировалась, чтобы заниматься любовью на плаву, как это делают местные ребята. Это, все–таки, сложнее, чем привыкнуть обходиться без купального костюма.

— Нет, — весело ответил он, — Это приличное предложение. Но это когда мы вернемся на лодку. А неприличное – это про работу. Я имею в виду, ты, как бы, безработная, а это совершенно не соответствует сути дела. Ты ведь помогаешь Ематуа и мне. Как на счет должности инженера–исследователя в партнерстве «Hikomo»?

— О! – она сделала большие глаза, — Мне надо позвонить в Феникс, своему адвокату!

— А может, поторгуемся без посторонних, по–семейному? — предложил он и подмигнул.

— Лень, — призналась она, — И адвокату звонить тоже лень. Просто дай мне экземпляр контракта, чтобы я почитала, что там к чему… Кстати, почему именно бывшее Папуа?

— Ну, — сказал Наллэ, — Во–первых, там классно. Нетронутая природа, горы, леса, реки, пересеченная местность. Публика, кстати, симпатичная. Вроде Уфти.

— Ты что–то недоговариваешь, — заметила Эстер.

— Совсем чуть–чуть, — смущенно признался он, — Мпулуанская тема. Секреты, все такое.

— Ну, и черт с ними, — она махнула рукой, — Давай лучше поймаем большую и вкусную рыбу, и после заката запечем ее на углях! Но чур, ловлю я, а ты только помогаешь!

…

=======================================

36 – ТЕКУЩИЙ МОМЕНТ.

Дата/Время: 5 сентября 22 года Хартии.

Место: Меганезия, округ Ист–Кирибати.

Хотфокс «Фаатио» в зоне циклона Эгле.

=======================================

*********************************

Obo Van Horn. «Autodefenca».

Политическое завещание Йори Накамура.

*********************************

О гуманитарных исследованиях Иори Накамура написано гораздо меньше, чем о его деятельности, связанной с бизнесом и инжинирингом. Многие историографы вообще пишут, что, после ухода в отставку, первый экс–координатор занимался технологией суборбитального транспорта, а остальное время посвящал семье и молодым людям из дайверской школы (которая, впрочем, уже занималась космосом больше, чем морем). Далее историографы сообщают о том, что Накамура вел рабочий дневник, который впоследствие был опубликован с согласия его близких. Такое впечатление, будто речь идет просто о мемуарах ставших бестесллером, а не о систематическом научном труде, который, увы, не был завершен. Возможно, из–за этого и возникает двусмысленность в трактовке значения этих записей. Попробуем внести некоторую ясность в этот вопрос.

…

Атомный координатор Иори Накамура совсем немного не дожил до своего 60–летия. Он умер ранним утром, сидя с ноутбуком в своем саду камней. Говорят, что у него просто остановилось сердце — как будто села батарейка. Книга, над которой он работал со дня отставки и до последней минуты жизни, была озаглавлена «Трактат о садоводстве». Во всех изданиях, однако, оригинальный заголовок стоит в скобках, после редакционного заголовка: «Гуманное управление социальными ценностями. Культура Tiki». В Японии, Британии, Евросоюзе и некоторых странах Латинской Америки, эта книга запрещена к продаже. В исламских странах за ее хранение можно угодить в тюрьму или на виселицу.

Композиционно «Трактат о садоводстве» представляет собой набор записей из рабочего дневника, который Иори Накамура вел с тех пор, как стал консультантом по реновации Таити, и до того момента, как ушел с поста координатора правительства. В трактат были включены те записи, которые связаны с применением 9–го артикула Великой Хартии:

«Культура это все множество стилей и приемов жизни, созданных в разное время разными племенами одной человеческой семьи. Культура принадлежит каждому человеку по праву рождения, и каждый сам для себя определяет, что в ней более ценно, а что менее. Человек ограничен в своем культурном выборе только правами окружающих людей на равенство, свободу, безопасность и собственность. Любая попытка ввести иной порядок или иные границы культурного выбора, пресекается высшей мерой гуманитарной самозащиты». (Текст 9–го артикула вынесен в эпиграф ко всему трактату).

Каждая рабочая запись, относящаяся к какому–либо случаю вмешательства Верховного суда или правительства, снабжена более поздним комментарием (судя по датам, все эти комментарии Накамура составлял уже после отставки). Некоторые пометки указывают на то, что окончательный вариант трактата должен был состоять только из комментариев, причем скомпанованных уже не хронологически, а тематически – но это уже область догадок.

Между эпиграфом и основным текстом есть вот такое ориентирующее предисловие.

Иори Накамура «Трактат о садоводстве».

— — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — —

Практически каждый взрослый человек имеет одну или несколько профессий. Если вы спросите его – он вам перечислит все, кроме одной: той общей для всех нас профессии, которая называется «жизнь». Каждый осваивает эту профессию с самого рождения, и занимается ею до своего самого последнего дня. Из здравого смысла следует, что все взрослые люди должны в совершенстве владеть этой профессией, т.е. прекрасно уметь жить. Но, из повседневного опыта известно, что большинство людей совершенно не умеют этого делать, и тратят жизненный ресурс бездарно и неприятно для себя и для окружающих. Видимо, этот феномен требует какого–то объяснения.

Когда человек длительное время профессионально работает в какой–то сфере, у него в сознании возникает модель предметной области, т.е. упрощенный виртуальный образ системы объектов, событий и отношений в ней. Были попытки создать универсальный алгоритм перевода таких внутренних моделей на общедоступный язык символов – есть целая наука об этом: теория экспертных систем. Мы пока не обладаем универсальным алгоритмом такого рода, но можем сказать, что у экспертов, в ходе обучения, общения с коллегами и наработки личного опыта, формируется общее представление о решении задач в предметной области, называемое или «профессиональным мастерством», или «интуицией», или «эвристикой». Будем называть это словом эвристика, имея в виду не выражаемый словами способ получать готовые решения задач, без экспериментов и расчетов, просто посмотрев на начальные условия. Фермер способен «на глаз» оценить плодородие почвы, металлург – качество отливки, а конструктор – свойства машины.

Эвристики, к сожалению, не безошибочны. Известно, что врачи эпохи Ренессанса, из эвристических соображений, обрабатывали открытые раны горячим маслом, причиняя вред своим пациентам. Французские академики, из тех же соображений отрицали саму возможность падения метеоритов. Агрономы XIX века, пользуясь своими эвристиками, применяли режимы полива, приводящие к засолению и полной деградации почв. О том, какие абсурдные эвристики существовали в сознании средневековых ученых, написаны целые тома – и нет необходимости их пересказывать. Сейчас нам важны не конкретные ошибки, а общий принцип: ошибки и противоречия эвристически нельзя обнаружить и исправить средствами самой эвристики. Это – принципиально неустранимый дефект. Эвристика опирается не на реальный мир, а на его образ, сформированный в сознании профессионального деятеля, и этот образ –стабильная система, которая слабо связана с реальным миром. Этим объясняется замедленное ступенчатое развития европейской науки: грубые научные ошибки устраняются только после того, как уходит поколение, породившее эти ошибки, и уносит с собой свою эвристику, свой вымышленный мир.

Принцип сохранения системных ошибок называют еще «правилом цехового маразма», поскольку впервые он проявил себя в средневековых ремесленных цехах. Технология ремесла там определялась авторитетной коллегией, состоящей из людей, длительное время работавших в отрасли, и лояльных к стереотипным эвристикам (виртуальным матрицам, подменяющим реальный мир), которые застыли в сознании лидеров цеха. Оперативное устранение ошибок возможно только там, где существует конкуренция независимых профессиональных групп, работающих в одной области, при наличии арбитра–потребителя, оценивающего только практический результат работы группы. Отрасли технологии, где применялся такой способ корректировки (т.е. где не было «цехового маразма»), показали колоссальный рост в конце XX начале XXI века.