Унесенные ветрами надежд - Елена Сантьяго

– Давайте сразу же повесим его! – крикнул кто-то.

– Нет, он – предводитель бунтовщиков, повесить – это слишком мало для него!

– Кроме того, он принадлежит Гарольду Данмору! Это он убил жену Данмора. Данмор должен присутствовать при этом!

Немного позже появился губернатор; его седые волосы были растрепаны, на лице застыло озабоченное выражение. Его сопровождал племянник Юджин. И вдруг по рядам преследователей прокатился беспокойный рокот. Прибежали еще какие-то мужчины, они что-то кричали, но из-за ветра Акин не сразу понял, о чем речь. Затем распространившаяся новость дошла и до него. Поднялся шум, все дико орали, перебивая друг друга, и, казалось, никто не знал, что делать дальше.

– Английские войска высадились на острове!

– Они идут на Бриджтаун!

– Они убьют всех нас!

– К оружию!

– Собирайте солдат!

Губернатор побежал обратно в дом, а за ним последовал его племянник, щеголь Юджин. Никто больше не обращал внимания на Акина, который решил использовать этот момент для побега. Он бросился на ближайшего к нему мужчину и, наклонившись, ударил его головой в лицо. Тот упал с разбитым носом на землю, а остальные тут же накинулись на Акина. Он защищался, отбиваясь от них, как лев, даже кусался, брыкался, царапался и увертывался, предпочитая лучше умереть, чем сдаться, однако в какой-то миг на его затылок обрушился мощный удар и весь мир вокруг него погрузился в черноту.

58

Гарольд остановился в конце переулка на безопасном расстоянии от «Дома Клер». Выкрашенный красной краской деревянный дом был со всех сторон окружен надежной стражей, насчитывающей пять человек, двое из которых, без сомнения, были матросами с корабля Дункана Хайнеса. Гарольд сразу же узнал эти физиономии, оставшиеся у него в памяти еще со времени его пребывания на «Элизе». Пока он удивленно рассматривал их, ему вдруг припомнилось, что там также были два других типа, которые недавно поймали его и под прицелом пистолетов доставили сюда. И это тоже были люди Хайнеса.

Когда Гарольд обнаружил, что Данмор-Холл опустел, он поначалу испугался, что орудовавшие вокруг банды похитили женщин и ребенка, и проклял себя за то, что оставил их без защиты. Однако очень скоро он сообразил, что это был заранее запланированный отъезд. Они забрали с собой все. Даже кобылу и золото. Оставили один только проклятый вёрджинел. Гарольду не пришлось долго раздумывать над тем, где искать Элизабет, в конце концов, однажды она уже пряталась у Клер. Только тогда его не очень интересовало, почему она искала защиту именно там. Зато сейчас он понял это. Француженка была доброй подругой этого проклятого Дункана Хайнеса.

Ветер разгулялся не на шутку, швыряя грязь, трухлявое дерево и плавник с мола на припортовые кварталы, однако Гарольд не обращал на это внимания. Значит, настоящая опасность исходила не от Уильяма Норингэма, а от Дункана Хайнеса. Все это время, с самого начала. Даже до того, как Элизабет ступила на борт «Эйндховена». Еще до того, как она стала женой Роберта. Дункан Хайнес, с которым она познакомилась тогда в Лондоне, в день казни, был его основным соперником. Дункан Хайнес, который нашел путь, чтобы увидеться с ней еще раз перед свадьбой. И теперь Гарольд снова вспомнил свое замешательство, когда отдавал малыша Миранде. Ему наконец стало понятно, чем оно было вызвано: схожестью ребенка и капитана.

Гарольд запрокинул голову и заорал от ненависти и гнева. Двое из мужчин, которые стояли на часах перед домом, вздрогнули и резко развернулись, их обнаженные сабли блеснули в свете штурмовой лампы, висевшей над входом в дом.

– Ты слышал? – донесся до Гарольда голос одного из них. – Похоже, кому-то не терпится поскандалить.

Ответа он не разобрал, однако увидел, что мужчины направились в его сторону. Гарольд поспешно развернулся и убежал прочь.

59

Когда Акин пришел в себя, он обнаружил, что лежит связанный по рукам и ногам в деревянной клетке, в которую господа время от времени сажали своих рабов и других пленников. Раньше, когда он под надзором своего хозяина и надсмотрщика тащил на себе готовый к продаже сахар в складской сарай возле доков, Акин изредка смотрел на эту клетку и представлял, как должны были чувствовать себя эти достойные жалости люди, сидящие внутри клетки. Связанные, исполосованные плеткой или раскаленным тавром, без капли воды, выставленные на палящую полуденную жару, они терпели унижения и оскорбления от каждого, кто мог остановиться там, насмехаться над ними, плевать в них или бросать камни, чем регулярно и в достаточной мере пользовались прохожие.

В этот день, однако, все было по-другому. Он не знал, сколько часов пролежал без сознания и означает ли приглушенный свет наступление вечера или же приближение урагана. Впрочем, сейчас это уже не играло никакой роли, потому что такая страшная непогода, казалось, предвещала наступление конца света. Ветер шумел, выл и вздымал все кверху, что было не закреплено или было недостаточно тяжелым, чтобы лежать на земле. Никто не останавливался перед клеткой, лишь несколько солдат бегали вокруг, видимо, в тщетной попытке собраться в группу, в то время как какой-то офицер пытался командовать ими. Все остальные исчезли, вероятно, отправились маршем вперед, чтобы остановить наступавших англичан. Может быть, именно сейчас в предместье города идет решающая битва между войсками Кромвеля и освободительной армией острова.

Акин, кашляя, с огромным трудом перевернулся и встал на колени. Его лицо и тело было покрыто коркой из засохшей крови, и если он не ошибался, то не только нос, но и как минимум один из пальцев были сломаны. Однако не все еще было потеряно. Он по-прежнему мог сражаться. Если бы ему только удалось с достаточной силой броситься на прутья решетки, то, возможно, она поддалась бы ему. Но тогда ему каким-то образом нужно перерезать свои путы. Вот если бы у него был нож, мачете… Он огляделся по сторонам. И встретился взглядом со своим хозяином. В глазах Данмора горела ненависть, его челюсти нервно двигались, словно перемалывая что-то. Его сопровождали два человека. Какое-то отребье. Это были не долговые работники, а бродяги с заспанными лицами, которых он, наверное, подцепил в порту и заплатил за то, чтобы они выполняли любые его приказы.

– Принеси мне сюда масло для ламп! – крикнул Данмор, обращаясь к одному из подручных, а второй в это время занимался тем, что раскладывал вокруг клетки куски досок, части балок, обломившиеся сучья – все, что стало жатвой урагана, вой которого все время усиливался.

Акин с гортанным криком бросился на прутья решетки, и Данмор отпрыгнул на шаг назад, но при этом засмеялся. Он собственноручно помогал мужчинам собирать дрова и все, что могло гореть, а когда ураганный ветер хотел унести какую-нибудь доску или сучок, Данмор лично заботился о том, чтобы все оставалось на месте. С разметавшимися на ветру черными волосами и трепещущими полами камзола Гарольд походил на растрепанного ураганом черного ворона с распростертыми крыльями. Злорадно ухмыляясь, он облил маслом для ламп собранные вокруг клетки дрова и довольно посмотрел на результат своих усилий.