Путешествие на Запад. ТОМ I - У Чэн-энь

– Если хочешь, чтобы он двигался быстрее, я могу заставить его сделать это, – сказал Сунь У-кун, – вот, смотри.

И Великий Мудрец сжал свой посох. В тот же момент во все стороны разлетелись сияющие облака. Увидев посох в руках Сунь У-куна, конь подумал, что тот собирается его бить и, испугавшись, помчался во весь дух, только ноги сверкали. Сюань-цзан от неожиданности выпустил из рук поводья. Конь, почувствовав свободу, понесся сломя голову и замедлил шаг только тогда, когда взлетел на хребет и подбежал к обрыву. Едва придя в себя, Сюань-цзан осмотрелся и увидел впереди сосновую рощу, а в ней несколько величественных строений.

Величавые здания высилисьВозле самых зеленых гор,Изумрудный лес кипарисовыйНад воротами Ветви простер.На ветвях, широко разбросанных,Древних сосен хвоя густа,Много-много Цветов бледно-розовыхВ потаенных местах у моста;И бамбук молодой в отдаленииПротянулся за рядом ряд,И могучие краски осенниеВ хризантемах диких горят.Вдоль усадьбы стена квадратная –Вся из белого кирпича,И вокруг тишина благодатная,И покой дворцов величав;Отдыхают крестьяне свободные,В амбары убрав урожай,И в хлевах не кричат животные,И не слышен собачий лай…

И вот, когда Сюань-цзан, осадив коня, осматривал открывшуюся перед ним картину, подошли Сунь У-кун и его товарищи.

– Все благополучно, учитель? – спросил Сунь У-кунь.

– Мерзкая ты обезьяна, – сердито сказал Сюань-цзан. – Конь от испуга так помчался, что я едва не свалился на землю.

– Не ругайте меня, учитель, – сказал улыбаясь Сунь У-кун. – Это все Чжу Ба-цзе. Он сказал, что конь идет очень медленно, вот я и решил доказать ему, что конь может бегать и быстрее.

Стараясь поспеть за конем, Чжу Ба-цзе выбился из сил и, запыхавшись, возмущенно крикнул:

– Ладно! Хватит! Вот уж поистине: заставь дурака богу молиться, так он и лоб расшибет! Ноша моя и так тяжела, а ты еще заставляешь меня гнаться за конем!

– Ну, вот что, ученики мои, – сказал тут Сюань-цзан. – За той стеной находится поместье, хорошо было бы остановиться здесь на ночлег.

Сунь У-кун быстро поднял голову и, присмотревшись, увидел облака, они окутывали поместье своим радужным сиянием. Сунь У-кун сразу же понял, что это место, отмеченное Буддой, но, не желая раскрывать тайны неба, промолвил:

– Вот и замечательно! Пойдем попросимся на ночлег!

Сюань-цзан поспешил сойти с коня и, подойдя к воротам с аркой, увидел на них резьбу. Перекладины ворот были украшены резными цветами лотоса и хоботом слона. Ша-сэн опустил свою ношу на землю. А Чжу Ба-цзе, подходя, сказал:

– Тут, несомненно, живут богатые люди.

Сунь У-кун хотел было войти во двор, но Сюань-цзан остановил его.

– Погоди! Мы с тобой монахи и не должны вызывать подозрений. Не надо входить без разрешения, подождем пока кто-нибудь выйдет и попросим пустить нас переночевать.

Чжу Ба-цзе привязал коня, а сам прислонился к стене.

Сюань-цзан сел на каменный барабан, а Сунь У-кун с Ша-сэном устроились у основания башни. Прошло довольно много времени, но из дома никто не показывался. Тогда нетерпеливый по натуре Сунь У-кун, не выдержав, вскочил на ноги и вошел во двор. Осмотревшись, он увидел прежде всего помещение из трех комнат, обращенных на юг. Дверные занавески были высоко подняты. На стоявшей перед дверьми ширме висели картины с изображением горы, символизирующей долголетие, и моря, означавшего счастье. С двух сторон стояли два покрытых лаком с золотой инкрустацией столба, на которых также висели свитки с новогодними пожеланиями счастья и благополучия. На свитках были надписи: «Вечером у ровного моста летает нежный пух ивы. Лепестки ароматной сливы падают словно снег; в маленький дворик пришла весна». Посредине стоял черный полированный столик для возжигания благовоний, а на нем древняя медная курильница с изображением сына дракона.

У стола были расставлены шесть Стульев. На восточной и западной стенах двора висели свитки с изображением четырех времен года.

И вот, когда Сунь У-кун украдкой рассматривал все это, за дверью послышались шаги и вышла женщина средних лет.

– Кто осмелился вторгнуться в дом вдовы? – спросила она нежным голосом.

Сунь У-кун поспешил приветствовать ее и громко сказал:

– Я. скромный монах, прибыл из Китая, страны великих Танов. По высочайшему повелению мы следуем на Запад поклониться Будде и попросить у него священные книги. Нас четверо. И вот, поскольку ваш дом лежит на нашем пути, а время уже позднее, мы и решили попроситься к вам на ночлег.

– А где же ваши спутники, духовный отец? – улыбаясь спросила женщина. – Пригласите их сюда.

– Учитель, вас приглашают войти! – громко позвал Сунь У-кун.

Сюань-цзан, в сопровождении Чжу Ба-цзе и Ша-сэна, вошел во двор. Чжу Ба-цзе вел коня, а Ша-сэн нес вещи. Увидев женщину, Чжу Ба-цзе не мог оторвать от нее жадного взгляда. А как роскошно она была одета!

На одеянье из зеленого холстаЗатейливый узор искусно выткан,И юбка шелковая с бантами желта,И розова просторная накидкаНа каблуке изящном и высоком,Был башмачок прекрасен, как цветок,Сквозь черный легкий газовый платокНебрежно выбивался крупный локон.Слоновая – прекрасна гребня кость,Она, как жемчуг, радугой сверкала,И, чтоб сдержать прическу наискось,Вдова узорных шпилек ряд втыкала…Прекрасна без румян и без белил,Стан стройность сохранил и грациозность,И кто бы на земле определил,Насколько юн богини этой возраст?

Увидев путников, женщина радостно приветствовала их и пригласила войти в дом. Когда была закончена церемония с поклонами, хозяйка велела подать чай. Тотчас же из-за перегородки вышла девушка-служанка с длинной косой. Она несла золотой поднос с чашками из белоснежного нефрита. Из чашек шел душистый аромат. На подносе лежали также удивительно душистые, редкие плоды. Женщина, не стесняясь, засучила рукава, обнажив нежные, как весенние побеги бамбука, руки. Затем, высоко держа чашку, она с поклоном поднесла чай каждому из гостей, после чего приказала приготовить трапезу.

– Простите, уважаемая благодетельница, – промолвил Сюань-цзан, подняв для приветствия руки, – можно ли узнать вашу драгоценную фамилию и откуда вы родом?