Пляжная музыка - Пэт Конрой

На своем веку Люси повидала слишком много потерь в рядах детенышей — потерь, которые она считала ненужными и вполне устранимыми. Однажды она нашла в норке краба-привидения[178] десять крошечных черепашек, набитых там, как сельди в бочке, еще живых и беспомощных, замерших в ожидании, когда краб решит съесть их на обед. Люси видела, как среди черепах шныряют еноты, вступая в единоборство с чайками, которые, пикируя с неба, налетают на малышей, откусывают маленькие головки и бросают панцири на мелководье. Люси также не раз становилась свидетелем того, как черепашки с трудом добирались до воды — и все лишь для того, чтобы их схватили проворные голубые крабы, сидящие в засаде в пене прибоя, или их сожрали мелкие акулы, притаившиеся там, где поглубже.

И хотя Люси ничего не могла поделать с морскими врагами черепашек, она разработала план, который, по крайней мере, давал черепашкам возможность добраться до воды. Каждый раз, перемещая кладку черепахи, Люси Питтс нарушала закон Южной Каролины. Но зато почти каждая вылупившаяся черепашка, которая находилась под защитой Люси, узнавала вкус морской воды перед тем, как отправиться в Саргассово море.

В канун званого вечера мать вышла из дома на закате, держа за руку Ли, а мы с братьями выстроились в шеренгу за ними. Мать несла ведро и большую раковину, чтобы раскапывать кладки. Бетти и Эл Соболь, главные помощники Люси, уже поджидали ее вместе с обычными группами туристов и их перевозбужденными детьми. После гольфа программа спасения черепах стала для туристов главным аттракционом на острове. Люси создала целый свод правил поведения, требуя от туристов строгой дисциплины и не разрешая им заходить за проведенную ею демаркационную линию.

— Кладка готова? — спросила Люси у Бетти Соболь.

— Смотри сама, — ответила Бетти. — Они вот-вот появятся.

Люси подождала, пока мы соберемся вокруг нее, а туристы встанут в пределах слышимости. Она со всей серьезностью относилась к взятой на себя роли учителя и не допускала никакого легкомыслия, когда дело касалось ее черепах.

Люси внесла в программу спасения черепах то же чувство стиля, что и в рассказ об истории любви Шермана к Элизабет во время Весеннего тура по домам плантатаров. То, что она говорила, нельзя было найти ни в одной брошюре, но в ее голосе чувствовалась неподдельная искренность, которая дорогого стоила. Когда-то, еще до того, как остров Орион начал активно осваиваться, сотни морских черепах выбрали его местом для откладывания яиц. Это характерно для многих видов животных на Земле, подвергающихся истреблению — медленному, но верному, когда человек отравляет и замусоривает все то, что любит больше всего. Люси указала на кладку, которую предстояло вскрыть в этот вечер, и обратила внимание детей на мягкую борозду в песке, означавшую, что черепашки разбили скорлупу и начали прокладывать дорогу наверх. Как объяснила Люси, люди вмешаются в этот процесс, с тем чтобы дать возможность животным пережить опасное путешествие, ожидающее их впереди. Дети дружно охнули, узнав, что только одна черепаха из всей кладки сможет прожить достаточно долго, чтобы вернуться на этот берег и отложить там яйца.

— Многих из нас уже не будет в живых, когда эта черепаха вернется, — сообщила Люси. — И я хочу, чтобы вы, дети, пообещали мне каждое лето приезжать сюда. Вы должны помочь черепахам и дальше выживать. Обещайте мне. Поднимите руки.

Рука Ли первой взметнулась вверх, примеру моей дочери последовал каждый ребенок, стоявший навытяжку в этом псевдовоенном полукруге. Люси кивнула в знак одобрения такого единодушия, опустилась на колени и осмотрела контуры кладки, которую собиралась разрыть.

— Дорогая, сегодня тебе придется копать руками, — сказала она Ли, и дочка начала выбирать ладошками песок с самой глубокой точки перевернутой буквы V.

Когда она уже вынимала четвертую пригоршню, то увидела, что у нее на ладони извивается маленькая черепашка.

— Считай очень точно, — предупредила Люси внучку. — В этой кладке было сто девятнадцать яиц.

Люси взяла первую черепашку, проверила, не остался ли желток на ее брюшке, и положила детеныша в ведро.

— Одна, — сообщила Ли, но тут же извлекла еще двух черепашек и, словно орущих младенцев, передала бабушке.

Люси внимательно следила за тем, чтобы на черепахах не было желтка, так как в противном случае они непременно утонут. Маленькая светловолосая девочка, вырвавшись из рук матери, попросила у Люси разрешения подержать одну черепашку.

— Как тебя зовут, солнышко? — поинтересовалась Люси, положив животное на ладонь малышки.

— Рашель, — ответила девочка.

— Положи черепашку в ведро. Назовем ее Рашель.

— Она моя? — уточнила девочка.

— Это твоя черепаха, — подтвердила Люси. — Твоя навсегда.

В тот вечер Ли достала девяносто шесть маленьких черепашек, уже готовых совершить путешествие к морю, но у двадцати трех на брюшках еще оставался желток, который они должны будут впитать в себя, прежде чем попробуют дойти до Атлантики. Ли закопала черепах в том же самом месте, откуда и выкопала. Разровняла песок ладонью и накрыла проволочной сеткой, чтобы защитить черепашек от набегов енотов.

Толпа проследовала за Люси и Ли до кромки воды, находившейся в пятидесяти ярдах от кладки. Черенком сломанной бейсбольной биты Люси начертила на песке большой полукруг, приказав зрителям не заходить за черту. Туристы, расположившись вдоль этой линии, внимательно следили за тем, как Ли перевернула ведро и девяносто шесть черепашек вывалились на песок, сделав первые отчаянные усилия доползти до моря. Начался прилив, и крошечные черепашки, размером с серебряный доллар и цветом нечищеных военных ботинок, выставленных как попало, внезапно ожили, причем каждая из них, похоже, почувствовала ответственность за собственную судьбу. Толпа встретила их радостными криками, подгоняя черепашек, а те, в свою очередь, неуверенно, но упорно ползли вперед, к ревущей воде. Одна черепашка значительно опередила других, оставив их далеко позади, но все они двигались в одном направлении.

— Откуда они знают дорогу к океану? — спросила молодая мамаша.

— Ученые говорят, они ориентируются по свету, — объяснила Люси.

— А что вы думаете? — не отставала женщина.

— Это южнокаролинские черепахи, и они похожи на моих сыновей, — сказала Люси и улыбнулась нам. — Думаю, они слышат волны. Думаю, им просто нравится пляжная музыка.

Когда первая черепашка ударилась о первую волну, она перевернулась на спину, но быстро выправилась. Она почувствовала, что находится в родной стихии, и, преодолев вторую волну, уже поплыла. Инстинкт вел этих крошечных созданий к морю, так как топография и запах морского берега были навеки отпечатаны в их только что сформировавшемся примитивном мозге. Если они сумели в первый раз добраться до океана, то потом можно взять их с собой хоть на Марс или оставить в Венецианском заливе, они все равно вернутся откладывать яйца на остров Орион. Инстинкт дома у них просто феноменальный.

Когда все черепахи добрались до воды, я увидел ликование на лице Люси. Она не отрываясь смотрела, как эти крошечные существа, преодолевая песчаную полосу, выходят к воде. Люси следила за тем, как время от времени над поверхностью волнующегося океана появляются маленькие змеиные головки: детенышам необходимо было глотнуть воздуха и продолжить свое полное опасности, но знаменательное путешествие. Люси откровенно наслаждалась, и она заслужила эту радость, которой могла поделиться с незнакомцами.

— Ли, — сказала Люси, взяв внучку за руку, — каждый раз при виде этого я думаю, что снова нашла Бога.

Тут к Люси подошла молодая рыжеволосая мать.

— Это ведь противозаконно. Недавно я прочла статью, где говорилось, что человек не должен вмешиваться в природу, — заявила женщина.

— Тогда получается, что природа хочет, чтобы черепахи вымерли, — ответила Люси.

— Что ж, на все воля Божья, — вздохнула женщина.

— Может, и так. Только я, черт возьми, ни за что с этим не соглашусь, — отрезала Люси.

— Вы что же, идете против Божьей воли? — спросила женщина с золотым крестиком на шее.

— Мы с вами уже который раз сталкиваемся по этому поводу. Но вы вот уже третью ночь подряд приходите посмотреть на освобождение черепах.

— Нет, в четвертый, — поправила ее рыжеволосая женщина, бросив взгляд в сторону домов.

— Оставайтесь до Дня труда, — пригласил женщину Джон Хардин. — Мы даем большую вечеринку в честь матери. Приглашены все.

— Я здесь надолго не задержусь, — сказала женщина, и Люси увидела, как в ее зрачках отразились вращающиеся синие огоньки. — На самом деле мне уже сейчас пора уезжать.

— Вам не следовало вызывать копов, — заметила Люси. — Я всего лишь даю черепахам шанс выжить.