Кровавое наследие - Hel Lumi

-Всё нормально, - со вздохом ответил я. Это был вздох не усталости и печали, а, напротив, выражение облегчения. - Мне кажется, Рейчел получила по заслугам. В конце концов, ты ее не убил.

-Если бы ты не помешал... - Джеральд начал фразу воодушевленно, но вдруг оборвал себя и сокрушенно покачал головой.

-Прекрати изводиться! - умоляюще воскликнул я. Я меньше всего на свете желал выслушивать стенания Волхва. - Мой поступок, кажется, заслужил Самантово одобрение, а про твой она, скорее всего, забудет через несколько дней.

-Может, через несколько лет? - горько усмехнулся Джеральд.

-Эти понятия равнозначны в жизни оборотней. В нашем распоряжении почти целая вечность, а Саманта, по-моему, не настолько злопамятна, чтобы долго таить обиду. Сэм верит в судьбу, в предназначение свыше. Почему бы не сказать ей, что всё произошедшее было заранее предрешено?

-Но не настолько же она наивна! - недоверчиво проговорил Волхв.

-Моя кровь оживила вампиршу, - с энтузиазмом продолжал я. - В самом прямом смысле слова. Теперь Рейчел жива, как Белла. Та тоже поначалу испугалась, но затем, похоже, пришла в восторг от новых возможностей. Я уверен: подобное произойдет и с Рейчел. Это ведь хорошо! По крайней мере, Саманта не будет так обеспокоена судьбой сестры, как прежде.

-Ну, если ты так думаешь... - Джеральд пожал плечами. Он посмотрел на руки и будто только что заметил засохшую кровь. - Пробегусь-ка я к Чикаго. - Он, конечно же, имел в виду реку. - Умоюсь.

Он неторопливым шагом поплелся по проселочной дороге в направлении города. Волхв, конечно, был угнетен совершенным проступком и мучился чувством вины, но, когда я его окликнул, не смог удержаться от сарказма.

-К утру добежишь, - заметил я. Джеральд как-то рассеянно кивнул. - Слушай, а следил-то ты за мной для чего?

-Не знаю теперь, - абсолютно безэмоционально произнес шаман. - Кажется, я рассчитывал, что ты приведешь меня к вампирскому убежищу. Надеялся встретить там Рейчел.

-По-прежнему хочешь отправиться туда?

-Нет, не хочу, - взгрустнул вдруг Волхв. Не знаю, почему, но я ожидал именно такого ответа. Раз так, то я решил отпустить его с миром, а с кровопийцами разобраться самостоятельно.

-Извини, но я не верну тебе одежду. - Кажется, мои слова огорошили парня.

Я неожиданно вспомнил нечто важное: мало того, что я тоже в крови, так еще и голодный. От охоты я не собирался отказываться, несмотря на произошедший инцидент. Едва очертания шамана утонули в синеве сумерек, в лесную чащу метнулся темный волк.

Утро я встретил в особняке. Дом, милый дом! Согласно ощущениям, я не был здесь месяц - не меньше. Накануне ночью неплохо поохотился, с пользой провел время. Не перевелась еще живность в наших северных лесах. Ничего, правда, не помнил, зато всё мое существо заполнялось чувством сытости.

Я в последний раз прошелся по старинному особняку. Заглянул в каждую комнату, и даже подвал. Окинул взглядом предметы, хранящие в себе века прошлых поколений, задержался на старинных гобеленах, причудливых оконных витражах и изысканной лепнине - фигурках под потолком. Я прощался. Впервые за всю свою жизнь я готовился к расставанию. Возможно, уже не вернусь. Все события минувших месяцев, что я прожил с ликантропией в крови, оказались не войной с вампирами, как предполагал раньше, а лишь подготовкой. Сердце подсказывало: война начнется сегодня. А быть может, сегодня же и завершится, по крайней мере, для меня. Я вожак стаи, отмеченный клеймом Камариллы, и не пожалею жизни, чтобы смыть позор.

Выйдя из дома, я запер дверь на ключ, после чего закрыл еще и ворота. Если доведется возвратиться в Оак парк, в чем я не был уверен, проникнуть в имение не окажется серьезной проблемой. Единственной вещью, прихваченной из дома, стал серебряный нож с рубиновой инкрустацией. Конечно, к собственным клыкам и когтям я питал больше доверия, но тем не менее полностью отказываться от оружия не хотел. Кто знает, что там пригодится?

Мне предстоял бой - тот, что зовется боем не на жизнь, а на смерть. Меня ждало сражение за личную свободу и независимость других оборотней. Это будет та борьба, из которой не каждому посчастливится выйти живым. Если еще вчера я дрожал при мысли о встрече с главой Носферату, то сегодня я был готов рискнуть всем ради свободы. Я ежеминутно напоминал себе, что я - сильнейший Вервольф в Иллинойсе. Сей факт, как мне казалось, придавал мужества и веры в себя.

В свои планы я никого не посвятил. Дирк не может рисковать - по крайней мере, сейчас, когда едва-едва воссоединился с давней возлюбленной. Саманта была мне слишком дорога, чтобы я спокойно мог взирать на то, как она подвергается опасности, сражаясь с многочисленными пиявками. Сестру Веллинга я вообще плохо представлял в битве. Огонь мщения, горевший в сердце шамана, погас, похоже, обратив в пепел и само желание бороться. Джеральд мечтал о возмездии для Инконну, а получив желаемое, потерял интерес к войне с вампирами. Да, это не их война, а только моя.

Итак, я был один. Я поставил перед собой главную цель: уничтожить знаки власти. Правда, сперва мне необходимо было их найти. Отыскать печать и снять перстень с пальца Реджинальда. Признаться, эта задача казалась мне невыполнимой. Вряд ли глава клана позволит забрать у него знаки власти без битвы, ожесточенной и для кого-то смертельной.

Город приветствовал жителей и своих гостей серостью и мрачностью, что, как никогда, отражало характер сегодняшнего дня. Но люди, в большинстве своем, как обычно, ни о чем не подозревали. Для них, горожан-обывателей, мы - всего лишь миф, а война наша, следовательно, является сказкой. Вообще-то, так и должно быть. Иначе общемировой хаос нам обеспечен.

Я спустился в метро по старой схеме, пройденной не раз. Пассажиры отправляются в путь - Вервольф прыгает с платформы. Вчера я так поспешно убегал, будучи раненым, что плохо запомнил дорогу. А сегодня я обнаружил верные ориентиры. Это была кровь - я оставил ее запах на протяжении всего пути от вампирского логова до выхода в город. Где-то здесь лежал брошенный мною нож, но я не стал тратить время на его поиски. Возможно, Реджинальд уже вернул кинжал. К тому же у меня имелся собственный экземпляр.

Я забрался в болото, погрузился в его смрад с головой. Мне чудилось, что после выведения из крови рентгеноконтрастного вещества и приобретения "иммунитета" к пруститу обоняние обострилось в несколько раз. Я открыл дверь и очутился в зале, освещенном множеством электрических ламп. Сейчас свет был приглушен - вампиры убрали прежнюю яркость, которая вообще-то должна была резать их чувствительные глаза. Меня сразу удивило их желание окружить себя болезненным светом, но я, конечно же, молчал. Нельзя ведь лезть со своим уставом в чужой монастырь! Может, они вправду скучали по солнечному, дневному свету. Ночью кровопийцы бодрствовали, а день проводили в отдыхе - не спали, а становились менее активными. Однако если их потревожить, пиявки активизировались, забыв о вялой заторможенности.