Мы из Кронштадта, подотдел очистки коммунхоза (Часть 2) - Николай Берг

— Короче говоря танкист отличается от танка, танк от ангара. Убить танкиста можно фосгеном, а танку это пофиг. Зато танк можно грохнуть бронебойным. А ангару бронебой пофиг, его надо аккуратно шашечками в нужных местах — иронично, но довольно метко находит аналог Енот.

— Ну да, где то именно так — облегченно подхватываю я.

— Стало понятнее. Хотя уж мне как артиллеристу могли бы сказать понятнее — сравнив миномет с минометкой и крепостное орудие с тонным снарядом. Ладно, понял, не буду теперь грипп антибиотиками лечить. Хотя где теперь грипп — то взять… Мне вот что странно — вы говорите, что все вирусы этот зомбовирус отконкурировал совершенно, всех убил — один остался, а помнится пасечник-то у нас в Крепости к вам бегал с нормальным опоясывающим герпесом, потом рассказывал, что ваше чудодейственное лекарство его за ночь вылечило? Не все вирусы значит помре?

— Вирусы прячутся в клетках. Их там ничем не достать. Особенно если они себя ведут неактивно. Герпес сидит в клетках нервной системы, не петюкает но когда иммунитет падает — тут же себя показывает. Иммунная система в организме — это как полиция в государстве. Ну уголовники не проявляют себя особенно, если полиция работает толково, а вот как какие-нибудь беспорядки в организме, полиция иммунная ослабела — тут же все гопники на улицы и вываливают. И простуда на губах и опоясывающий герпес и так далее — сразу манифестно появляются. Как иммунитет восстановился — тут же обратно прятаться и сидеть тихо.

— Стало быть сейчас зомбовирус включился людям как компонент иммунной системы?

— Да, именно так.

— А почему же все эти болезнетворные организмы оптом зовут микробами? — уточняет музейщик.

— Мелочь мельчайшая, если по-латински. Все в одну кучу и свалили. Пока не разобрались немного. Честно говоря и сейчас еще не разобрались, в медицине все время как сказка про белого бычка — начало есть, а конца не видать. Много непонятностей. Вроде как только ученые скажут: "Все, нам все-все — ясно! тут же какая-то жаба на метле прилетает."

— Потому вас зомби и не слишком удивили? — кивает Павел Александрович.

— И поэтому тоже. Мечников вполне обоснованно считал, что человек должен жить лет по 150. А не живет. Почему — черт его знает. И это не единственная непонятность в медицине.

— Мне вот что странно — вы углубились в научные темы, растоптав мои нежные чувства, чаи мои пьете. А кто трофеи собирать будет, а, доктор? Мне-то положено танк сохранять, Пал Саныч вызвался нам с танком компанию составить, а вы тут что сидите?

— Я, честно говоря, перевести дух хочу — говорю я.

— Там трофеи делят, а вы все о бабах да еще в таком смысле! А в это время … хабар гниет! Если все тут сказанное верно — надо стремительно собирать все презервативы! Надо тут же обносить аптеку — а она тут есть! Вот чая у меня уже мало, так что давайте, двигайте.

— Сам-то чего сидишь тогда? — чуть не поперхнувшись теплым напитком спрашиваю я. Не, Енот умеет вот так резко менять тему разговора, но тут он меня удивил в очередной раз.

— Я уже вот танк затрофеил. Самое ж время тыринга — ДО описи и учета. Лишняя минута — год кормит! "Тихо сляпсил и ушел — называется нашел! — говорит Енот в стиле суворовской "Науки побеждать" — И добавляет скрипучим старушачьим голосом: — А они чай пьют и треплются, понимаешь. Не, все хорошо, конечно, но не вовремя — заканчивает Енот уже нормальным тоном.

Павел Александрович хмыкает, что называется "в усы".

— Не, тут дело такое — главное медленно и спокойно спуститься с холма и перепепоясать все стадо. Шоферюга ведь не зря в языках, должон дать инфу обо всем. А бегать отсвечивать — оно какбэ не с руки. Легко можно нарваться. Да я к слову думаю, что кто-нито и нарвется. В конце-концов там и майор и Ильяс, они наши интересы отстаивать умеют. Опять же слыхал договоренности какие-то есть на верхнем уровне, я же в кармане ни рыбзавод, ни НИИ, ни свинофирму не утяну. Даже кролиководческую ферму, откуда тебе Ильяс тушку приволок, и то не смогу.

— Ты путаешь личную шерсть с государственной, общественной, а так же коллективной шерстью. А они все — разные — широко улыбаясь поучительно заявляет Енот — Вот смотри — мое, наше, общее, общественное, государственное и казенное — это три большие разницы и четыре разные вещи. Казенное надо охранять, государственное приумножать, общественное беречь, общее пополнять, нашим делиться, а свое ныкать.

— Ты что-то мудришь шибко — возражаю я на такой поток Истины.

— Все просто — вот смотришь на что-то — и думаешь: к какой категории относится? Сныкать могу? Или нет? Нет? Значит — не мое… А поделиться могу? — Могу. Тогда — наше. А если хватает чтоб в общее отдать — то общее. Если же еще и остается — явно общественное… Вот как-то так. Если снизойти к твоему интеллекту.

— Поговаривают, что на скрижалях было 15 заповедей, только Моисей одну разбил по неосторожности… Если это так — на разбитой было что-то именно такое, что ты тут изложил — иронично, но с долей уважения говорю в ответ.

— Не, это экспромт и явно нефгранитен. Но вообще принцип именно такой — подойдя к чему-то надо прежде всего задать себе такие вопросы — и самому на них ответить. Хуже нету чем хапнуть НЕ СВОЕ — скромничает Енот.

— Хуже нет, чем хапнуть СВОЕ, которое и так бы было СВОИМ, а то что хотел — проворонить. Ну как ночером свой же огород обнес. Было 15 заповедей, но разбил одну табличку Моисей — было дело. Был про это снят документальный фильм. — посмеиваясь вносит свои уточнения и Павел Александрович.

— А вот между прочим маленький вопрос — в ситуации после взятия поселка кто чего пошел бы искать для себя? Обыскивать коттеджи? Искать склады? Или трясти население? Вот ты, например, владелец танка — на что собираешься меня науськать? А вы, Павел Александрыч что скажете?

Музейщик отзывается первым:

— С собой в прорыв много не возьмешь, что подразумевает наличие некоторого количества нычек в коттеджах. Потому по коттеджам сектантов походить смысл есть. Менее ценное в складах. Но склады будут делить начальники. При том, что людоеды тут жировать публике не давали, трясти население смысла нет. Но не стоит в одиночку шариться по домам.

— Умные люди должны бегать высунув языки, таская в подогнанный БТР хабар. И ныкая его, ибо на выезде естественно шмон и все заберут. Вот того, что не все должно хватить на долгую безбедную жисть в Рио-де-Жанейро. Или как минимум на месяц отдыха в пансионате Ромашка. На край хотя бы "три дня пожыть пачилавечески" — чтоб потом было что вспомнить… всему району — говорит посмеиваясь хромой.

— И что прикажешь брать? Оружие? Жратву? Одежу-обужу? — не даю я ему отвечать отвлеченно и сам задумываюсь — а ведь и правда, тут ведь собственников эффективных поперли без права опротестования через суд. Значит собственность тут пока — формально — ничья. Но мне-то что надо? Вот мне конкретно? Понятно, что после драки первое дело в трофеях — оружие. Всегда оружие было самым ценным для человеков. Все самые новые усовершенствования, научные отрытия — всегда для оружия. Но мне-то оружие нужно? Да в общем нет, разве что в деревню перебросить, к родителям. Тут дома уже стоит в железном шкафу, который мы вчетвером перли по лестнице, поотбивав пальцы и коленки и изматерясь по этому поводу, уже больше, чем я носить смогу: