История человечества. Россия - Владимир Сядро

Практически сразу же после боя в направлении Даманского направилась усиленная маневренная группа 69-го погранотряда под командованием подполковника Евгения Яншина общей численностью 45 человек. Группа имела на своем вооружении 4 бронетранспортера БТР-60, пулеметы и гранатометы. В качестве резерва на советском берегу был сосредоточен отряд численностью 80 человек, состоявший из курсантов школы сержантского состава 69-го пограничного отряда Тихоокеанского пограничного округа. Затем по приказу Председателя КГБ пограничные заставы Иманского погранотряда были усилены личным составом и техникой: отряду выделялось звено вертолетов Ми-4, маневренные группы Гродековского и Камень-Рыболовского отряда на 13-ти БТРах. Командование Дальневосточного военного округа выделило в распоряжение отряда две мотострелковые роты, два танковых взвода и батарею 120-миллиметровых минометов 135-й мотострелковой дивизии. Вдоль линии границы на участке Иманского погранотряда, в том числе и на Даманском, пограничники скрытно оборудовали ряд опорных пунктов.

Проводилась активная разведработа: осуществлялось визуальное наблюдение китайской территории на большую глубину с применением самолетов и вертолетов, фотографирование местности. Велась агентурная, радиолокационная и радиотехническая разведка.

«События» на Даманском

Наращивали силы и китайцы. На Даманском и Киркинском направлении командование НОАК сосредоточило до пехотного полка, усиленного артиллерией, минометами, противотанковыми средствами. Как было установлено советской разведкой, в 10–15 км от границы разворачивалось до 10 батарей дальнобойной артиллерии. К 15 марта на Губеровском направлении было сосредоточено до батальона, на Иманском – до пехотного полка с танками, на Пантелеймоновском – до двух батальонов, на Павло-федоровском – до батальона. То есть в сумме на этом участке границы китайцы сосредоточили пехотную дивизию, усиленную артиллерией и танками.

12 марта (так, по крайней мере, утверждала спустя четыре дня газета «Правда») состоялась встреча представителей советских и китайских пограничных войск. Во время этой встречи офицер китайской заставы «Хутоу», ссылаясь на указание высшего руководства своей страны, сообщил о возможности применения вооруженной силы в отношении советских пограничников, охраняющих остров Даманский.

14 марта в 11.15 посты наблюдения заметили выдвижение группы вооруженных китайских солдат в сторону Даманского. Пулеметным огнем советские пограничники заставили их отойти на свою территорию. Д. Леонов, начальник Иманского погранотряда, сразу же доложил о случившемся в штаб округа.

На некоторое время возникла пауза. А затем из штаба округа пришел приказ: отвести с Даманского все подразделения…

Об этом приказе упоминают практически все источники, посвященные событиям 14–15 марта 1969 года на Даманском. И при этом нигде не указано, кто же именно отдал это распоряжение. Максимум, что есть, – вышестоящая инстанция. Некоторые источники упоминают командующего Дальневосточным военным округом Плотникова, который обещал придать Иманскому погранотряду батальон пехоты, танковую роту и минометную батарею. Но письменных, документальных свидетельств по поводу приказа снять наряды с Даманского, не обнаружено.

Вспомним ситуацию накануне вторжения 2 марта. Приказ снять резервы с границы и отправить их на учения в тыл вызывал и вызывает вопросы, но он хотя бы имеет какие-то логические объяснения: во-первых, китайцы до этого все же не прибегали к широкомасштабным военным операциям на границе, несмотря на то, что обстановка была накалена. Во-вторых, учения, так или иначе, были запланированы заранее.

Но какой логикой можно объяснить приказ убрать пограннаряды с Даманского, на который две недели назад было совершено нападение?! С острова, добраться на который с китайского берега можно без особых проблем и, в случае отсутствия наблюдения, незаметно? Естественно, что в подобной ситуации не может не возникнуть подозрения в предательстве. Еще одна версия произошедшего (и, на наш взгляд, все же более правдоподобная) – это указание высшего политического руководства страны любой ценой не допустить, с одной стороны, захвата советской территории, а с другой – избежать широкомасштабной войны с Китаем. Именно этим могут объясняться метания КГБ (в ведении которого, как мы уже упоминали, находились пограничные войска): «Остров оставить! Остров занять!» Также понятно, что в данной ситуации приказы шли сначала из Москвы во Владивосток, а затем уже на границу. Это же объясняет и отсутствие письменных приказов…

Около 16.00 посты наблюдения обнаружили выход на остров с китайской стороны двух (как выяснилось позже, их было больше) групп, численностью 10–15 человек. Проведя рекогносцировку, группы отошли с острова. Примерно в 19.00 на китайском берегу были установлены пулеметы и гранатометы. Было ясно, что идет подготовка к новому вторжению на Даманский.

Только в 23.50 полковник Леонов получил приказ из штаба ДВО снова занять остров. После этого на Даманский выдвинулась маневренная группа подполковника Яншина. Для ее поддержки на советском берегу Уссури был сосредоточен резерв в составе 80 человек на семи БТРах, а на заставе «Нижне-Михайловка» – 100 человек и три БТРа в боевой готовности. Здесь же находилась оперативная группа Тихоокеанского пограничного округа под командованием заместителя командующего войсками ДВО полковника Г. Сечкина.

15 марта в 10.05 наблюдатели заметили перемещение на остров китайских солдат, численностью около роты. Учитывая опыт боя 2 марта, они перемещались небольшими группами, по 10–12 человек. Вскоре в бой вступила китайская минометная артиллерия. Заняв значительную часть острова, китайцы сосредоточили огонь на группе Яншина. В ходе боя подполковник неоднократно просил поддержать его огнем минометной батареи. Более того, в 11.00 мотострелковый батальон и минометная батарея были вообще выведены из подчинения начальника Иманского погранотряда. В распоряжении полковника Леонова остались два танковых взвода, которым при этом было запрещено вести артиллерийский огонь.

Бой шел с переменным успехом. Около полудня группе Яншина удалось отбить попытку прорыва роты китайцев. После этого против советских пограничников была брошена еще одна рота НОАК, вооруженная гранатометами. Напряжение боя возрастало, в группе Яншина появились первые раненые. «В командирской машине стоял сплошной грохот, чад, пороховой дым, – вспоминал Евгений Яншин. – Смотрю, Сульженко (он вел огонь из пулеметов БТРа) шубу сбросил, затем бушлат, одной рукой расстегнул ворот гимнастерки… Вижу, вскочил парень, отбросил ногой сиденье и стоя поливает огнем. Не оглядываясь, руку за новой банкой протягивает. Заряжающий Круглов только успевает ленты заряжать. Молча работают, с одного жеста понимают друг друга. «Не горячись, – кричу, – экономь патроны!» Указываю ему цели. А противник под прикрытием огня опять в атаку пошел. Новая волна к валу катит.

Из-за сплошного огня, взрывов мин и снарядов соседних БТРов не видно. Командую открытым текстом: «Иду в контратаку, Маньковскому и Клыге (командирам групп. – Авт.) прикрыть огнем с тыла». Мой водитель Смелов рванул машину вперед, через огневую завесу. Ловко маневрирует среди воронок, создает нам условия для прицельной стрельбы. Тут пулемет умолк. Сульженко растерялся на мгновение. Перезаряжает, нажимает электроспуск – следует только одиночный выстрел. А китайцы бегут в рост. Сульженко вскрыл крышку пулемета, устранил неисправность. Пулеметы заработали. Командую Смелову: «Вперед!» Отбили мы очередную атаку…»

В 14.00 огонь китайской артиллерии резко усилился. Помимо минометов, против Яншина и его подчиненных были брошены гранатометчики. Действуя поодиночке, умело маскируясь, они доставили немало проблем советским БТРам. Яншину приходилось постоянно маневрировать, чтобы не подставить боевые машины под огонь РПГ. Когда же боезапас иссякал, бронетранспортеры выходили на берег, пополняли боезапас в специальном пункте и мгновенно возвращались в бой.

Потери советских пограничников становились все ощутимее. В одном из БТРов погибло сразу семь человек. Другой, под командованием старшего лейтенанта Маньковского, загорелся, под огнем противника экипаж был вынужден срочно эвакуироваться. Лев Маньковский сколько мог прикрывал огнем из пулемета отход своих подчиненных, сам выбраться из горящей машины не успел. Серьезные повреждения получили и другие БТРы, на всех четырех машинах вышли из строя радиостанции, что затрудняло координацию действий.

Все время, пока шел бой, командиры Иманского погранотряда Леонов и Константинов запрашивали у штаба ДВО и лично у командующего округом генерал-лейтенанта Олега Лосика помощь и разрешение открыть ответный артиллерийский огонь по противнику. Лосик, в свою очередь, бомбардировал запросами Москву. Но ответа не было.