Том 5 - Николай Лесков

Повесть «Детские годы» задумана Лесковым как философское и жизнеутверждающее произведение. Это особенно видно из эпиграфа рукописного варианта.

Печатается по тексту H. С. Лесков, Собрание сочинений, том первый, СПб, 1889, стр. 379–460.

Рассказ написан в 1875 году, впервые опубликован под названием «На краю света (из воспоминаний архиерея)» в журнале «Гражданин», 1875, № 52, 28 декабря и 1876, №№ 1–4 и 6 от 5, 12, 18, 25 января и 8 февраля. В том же году рассказ был издан отдельной книгой «На краю света (из воспоминаний архиерея)» Рассказ H. С. Лескова, СПб, 1876. Рукопись не сохранилась, известна лишь ранняя его рукописная редакция под названием «Темняк» (ЦГАЛИ, ф. 275, оп. 1, № 6, лл. 17).

Тексты всех прижизненных изданий близки между собою. В первом отдельном издании (1876) рассказу предпослан следующий эпиграф из стихотворения Ф. И. Тютчева «Эти бедные селенья» (1855):

Удрученный ношей крестной,Всю тебя, земля родная,В рабском виде царь небесныйИсходил, благословляя.

Значительно отличается от печатных изданий первая рукописная редакция рассказа «Темняк». Она вводит в творческую лабораторию писателя и показывает, ценою какого огромного труда был создан Лесковым этот рассказ (см. Приложения).

В основе произведения «На краю света» лежит подлинный случай из миссионерской деятельности в Сибири ярославского архиепископа Нила (см. о нем ниже). Лесков сумел, однако, поднять этот случай до высоты огромного художественного обобщения и, как в зеркале, правдиво отразить современную действительность. В своем рассказе он показывает жизнь одного из наиболее угнетенных — «диких» народов России, обреченных на смерть и вырождение, фарисейство представителей господствующих классов, лицемерно заботящихся о «просвещении» и спасении души народа учением Христа, истинный смысл которого они сами не постигли или остались чужды ему, превосходство и ценность народных начал, «народного духа» как в искусстве, так и в самой жизни. При серьезных испытаниях, перед лицом смерти «некрещеный» дикарь оказался гораздо выше и человечнее архиерея, проявляет сметку и находчивость. Не удивительно, что этот «темняк» у Лескова вырастает в сказочного богатыря — символ народного могущества. Проницательнее и душевно теплее, чем архиерей, и отец Кириак — человек, близко стоящий к народу, хорошо знающий его тяготы, его подлинных «вражков».

Эта идея победы народного начала, пронизывающая от начала и до конца рассказ Лескова и роднящая его с такими произведениями, как «Левша», не была оценена и понята современной критикой. Первый, кто оценил и почувствовал эту идею, был Л. Н. Толстой. «На краю света», — говорил он, — очень хорошо. У тунгуза показана простая, искренняя вера и поступки, соответствующие ей, а у архиерея — искусственная» (Д. П. Маковицкий, Яснополянские записки. 1904–1910 годы, вып. 2, М., 1923, стр. 58). Высоко ценил это произведение М. Горький, напечатавший его в первом томе избранных произведений Н. С. Лескова рядом с «Соборянами» (Берлин, 1923).

Печатаются по рукописи, хранящейся в Центральном государственном архиве литературы и искусства СССР, ф. 275, оп. 1, № 54.

Рукопись состоит из трех отрывков, писанных на белой в клеточку бумаге тетрадного формата. Отрывки представляют первоначальные черновые наброски с малым количеством зачеркнутых мест. Они обычно обрываются на полуслове, за ними следуют чистые неиспользованные страницы. Первый отрывок (лл. 1–4 об.) озаглавлен автором: «Один из могикан (князь Кис-ме-квик)». Второй (лл. 5-11 об.) не имеет особого оглавления, а только пометку: «Г<лава> 1». Третий — самый большой (лл. 12–35 об.) прямо начинается со слов: «Они жили в своих родовых же имениях…» На листе 33 идет начало следующего письма: «5-го ноября 1873 года, С. Петербург. Любезный друг Андрей Николаевич, желая напомнить тебе…» (далее две строки прочесть не удалось, — жирно зачеркнуты). Сбоку слева приписка: «Простите Христа ради, думал, что чистый лист, а выходит нужный — хорошо, что вовремя остановился» (другая половина страницы соответствует 28–28 об. листу рукописи). Затем под письмом, оставшимся незаконченным, вновь идет продолжение рукописи «Захудалого рода». Эта ошибка писателя уточняет время работы над рукописью.

Разойдясь с Катковым по вопросу о судьбах русского дворянства, Лесков прекратил печатание «Захудалого рода» в «Русском вестнике» (1874, №№ 7, 8 и 10). Произведение осталось незавершенным. 5 декабря 1874 года, сообщая И. С. Аксакову о продаже «Захудалого рода» издателю А. Ф. Базунову, Лесков писал: «Вчера заходил ко мне кн. Вл. П. Мещерский и пожелал взять в свой «Гражданин» отдельные этюды 3-й части «Князь Кис-ме-квик» и «Смерть княгини Варвары Никаноровны». Так, как с пожара — кусочки и разобрали» (Рукоп. отдел ИРЛИ АН СССР, ф. 3, оп. 4, № 337, л. 8 об.). О судьбе названных здесь этюдов ничего неизвестно. В «Гражданине» и в других изданиях они не были напечатаны. Можно предложить, что «Смерть княгини Варвары Никаноровны» Лесков переработал для шестнадцатой главы «Захудалого рода» при подготовке собрания сочинений в 1889–1890 годах.

Публикуемые нами отрывки важны для изучения взглядов Лескова на русский исторический процесс, на дореформенную жизнь русского дворянства, для установления общего замысла хроники, судьбы ее героев.

Печатается по рукописи, хранящейся в Центральном государственном архиве литературы и искусства СССР, ф. 275, оп. 1, № 6.

Рукопись представляет черновой автограф, состоит из семнадцати листов большого формата бумаги в крупную линейку, сплошь исписанных и испещренных многочисленными пометами и поправками. Для поправок, дополнений и вставок использованы широкие, в треть страницы поля и промежутки между строчками. На заглавном листе рукою И. А. Шляпкина сделана надпись: «Темняк. Рассказ Н. С. Лескова-Стебницкого. Получил в подарок 18 февр<аля> 1876 года».

Заглавие перед самым текстом имеет несколько редакций. Первоначально рассказ был назван: «Два проповедника (Со слов преосвященного Н.). Быль». Затем над зачеркнутыми скобками написано: «светлой памяти преосвященного Нила. Рассказ.». Далее следует заглавие: «Бог в пустыне. Рассказ». Оно изменено на «Дикарь». Рядом с ним поставлено «Три чуда» (зачеркнуто), и «Темняк». Последнее название оставлено незачеркнутым.

Изучение текста показывает, что он менялся в соответствии с изменением названия рассказа. Из сплошь зачеркнутого раннего текста можно установить первоначальный вид рассказа. Он начинался так:

«Достопочтенный я<рослав>ский старожил, пользовавшийся большим расположением своего недавно скончавшегося архиепископа Н., передал мне следующий весьма характерный рассказ усопшего архипастыря, который, мне кажется, достоин всеобщего внимания, и потому я хочу рассказать его, как слышал.

Дело относится ко времени служения покойного архиепископа в отдаленном краю Сибири, где он имел под своим начальством миссионеров, обязанных проповедовать слово божие северным кочевым народам.

— Я недоволен был моими миссионерами, — говорил архиерей, — успехи их были самые скудные, и то, что они нынче обращали в христианство, завтра снова возвращалось в язычество…» (л. 2).

Первоначальная редакция, как легко заметить, представляла запись устного рассказа «ярославского старожила», то есть В. А. Кокорева, сообщившего Лескову интересный эпизод из сибирской жизни близко знакомого ему архиепископа Нила. Только при дальнейшей обработке рассказа в нем появляются образы собеседников архиерея. Однако еще и в «Темняке» совершенно отсутствует «искусствоведческое» вступление.

Весьма существенным отличием «Темняка» от рассказа «На краю света» является отсутствие образа Кириака, играющего в нем такую значительную роль. Чертами его характера здесь наделен архиерей. Он от своего лица рассказывает и случаи «чудесного» избавления, вспоминая в ледяной пустыне свои детские годы. Отсутствуют в этой редакции и всякие сообщения, экскурсы в историю, научную и богословскую литературу, связи с современностью — все то богатство содержания, которое под искусной рукой мастера-реалиста не вредит, а лишь способствует художественному впечатлению рассказа «На краю света».

Примечания

1

Галантности, вежливости (франц.).

2

Prie-dieu (франц) — скамеечка для коленопреклонения при молитве.

3

Темно-синего прусского (франц.).

4

Чувство долга, чести (франц.).