Девочка-война - Даша Коэн
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
POV Агата
Вот именно тогда у меня еще был шанс не утонуть в страшной правде. А дальше уже все, по нулям. Если бы я ее номер сразу бы снесла в «черный список», притворилась бы, что ничего не было и вообще позабыла бы об этом незначительном инциденте, то еще можно было бы жить спокойно какое-то время. А так…
Пальцы зачем-то прикоснулись к экранной клавиатуре и выдали слово, запустившее обратный отсчет:
«Привет»
Я, махровая идиотка, думала, что может быть она мне пишет по учебе или еще какой-то ерунде и уж точно не ожидала, что Карина просто преднамеренно и хладнокровно прикончит меня:
«Заранее прости, но есть такое понятие – женская солидарность. Знаю, тебе будет неприятно читать это, но лучше так. Громову тебя загадали, как забаву, развлечение. На кону стоит немало, но все зашло слишком далеко. Знаю, ты можешь мне не поверить, поэтому я прилагаю скрины его переписки с Ветровым и со мной. И да, мы все это время встречались. И он мне тоже врал, что между вами нет ничего такого. Удачи, надеюсь ты примешь правильное решение».
И в мессенджере следом подгрузился скрин экрана с припиской «Это я выдернула у него сегодня. И да, он поехал не к отцу, а на встречу со мной. Как видишь по датам, они обсуждают вашу поездку в Питер в начале января»:
Рома: «Ну как она? Как оно?»
Демид: «Все оно – БРЕВНО»
Рома: «Что, реально все так плохо?»
Демид: «Да. Я задолбался. Хочу к Карине, а не вот это вот все. Черт, меня уже тошнит от Малиновской»
Рома: «Терпи, друг. Осталось совсем немного»
Демид: «День за год. Мне на пенсию пора»
Рома: «Думай о том, как кинешь ее»
Демид: «Только это и утешает. Надеюсь, ты хоть встретишь нас?»
Рома: «Само-собой. Напиши только время и номер рейса»
Демид: «Да не вопрос. Буду должен»
Рома: «Цветы готовить?»
Демид: «Гвоздички, пожалуйста. Две штуки»
Меня кинуло в жар, а потом резко в холод. Руки затряслись, а сердце, совершив последний истошный вопль, замерло, треснуло, а потом и разбилось. Вдребезги! Но будто бы мало мне было этой гадкой, прогорклой правды. Правильно говорят – если в твоей жизни все идет слишком гладко, задумайся, скорее всего тебя просто технично обманывают. Так случилось и со мной. И Пелех не останавливалась и строчила дальше: «А это уже переписка со мной сегодня»:
Демид: «Все, вырвался, еду к тебе»
Кариночка: «Опять наплел про папу?»
Демид: «Иначе бы на хвост упала, а так вариант проверенный»
Кариночка: «Меня уже начинает напрягать эта ваша игра»
Демид: «Да я сам уже стух и разложился, Зай. И соскучился по тебе очень!»
Кариночка: «Может пора завязывать?»
Демид: «Ну уж нет! Я что зря страдал и мучился?»
Кариночка: «Ладно. Жду тебя»
Демид: «Снимай трусики. У меня от мыслей о тебе уже все дымиться!»
Кариночка: «Мур! Люблю тебя!»
Демид: «И я тебя!»
Слезы градом покатились из моих глаз, сразу, одним махом окуная меня в истерику. Я рывками сдирала с себя пижаму и как могла быстро, не обращая внимания на дрожь во всем теле, переодевалась, на ходу пытаясь вызвать такси. Не получалось ни черта! Боль объяла меня плотным кольцом, а затем со всей дури стиснула в своей стальной хватке. Но я снова и снова тыкала пальцами в приложении, пока не добилась успеха. Я не останусь в этой чертовой квартире больше ни на минуту!
Сволочь! А я верила ему! Верила, черт его дери!
А, оказывается, зажравшийся мажор просто играл в очередную игру с глупой и скучной дочкой ректора…
Спешно оделась, похватала свои вещи и выбежала за дверь, закрывая ее на замок. Ну надо же, как обстоятельно он подошел к делу, даже ключи от своей квартиры мне выдал, всеми правдами и неправдами намекая на мой переезд и совместное проживание. Мудак!
Вывалилась из подъезда на улицу и запрокинула голову к бесконечно равнодушному небу. Где-то там он обнимает свою Кариночку, целует ее, любит ее. По-настоящему! И плевать ему на меня, на ту, с которой можно только играть, давно растеряв азарт и только выжидая удобное время, чтобы нанести подлый удар в спину. Господи, меня сейчас стошнит от этой грязной правды!
Такси мигнуло фарами и я, словно ходячий труп, заставила себя передвигать ногами, а потом и сесть в автомобиль, глотая непрекращающийся поток слез. Боже, помоги мне!
И как насмешка над моей глупостью, наивностью и недальновидностью, телефон завозился в моей руке, а потом и улыбающееся фото Громова высветилось на экране. Ну что, видимо отвел душу с Кариночкой, навеселился и теперь приходится возвращаться к серой мышке Агате, как бы отвратительно это для него не было…
Не смогу с ним говорить, просто не смогу! Разрыдаюсь ведь и всю душу перед ним выверну, умоляя сказать за что же он так со мной? За что, Демид? Я же люблю, всем сердцем, на разрыв, даже сейчас, зная всю изнанку этой иллюзии, и не могу иначе…
