Империя тысячи солнц. Том 1 - Шервуд Смит

ПЕРИОД ОБРАЩЕНИЯ: 31 час. 22 мин.

Должар обращается вокруг заурядной звезды 1-го класса обитаемости, однако залежи промышленных металлов соответствуют скорее 2-му классу. В этой связи странно то, что на Должаре практически отсутствуют поверхностные месторождения – факт, во многом объясняющий особенности его социальной структуры. Имеются, правда, следы в полярных зонах...

Осри наскоро пробежал взглядом описание планеты, из которого у него сложилось впечатление о суровом крае с очень узкой географической полосой, которую можно было назвать действительно обитаемой – да и эта область была далека от того, что любая нормальная цивилизация назвала бы уютным местом: постоянно сотрясаемая вулканической деятельностью, бесконечными атмосферными бурями, с бедной почвой, дающей скудные урожаи. И все же обитавшие на планете люди считали ее бесценным даром Дола, делающим их сильнее.

Что там говорил мне мальчишка? «Вийя говорит, самая дешевая собственность там – люди и пепел...»

Осри принялся читать дальше. Они покорили планету в соседней системе, умеренный по условиям жизни мир, расположенный на островах, под названием Бори. Поставив бори в зависимое от себя положение, должарианцы получали от них все, кроме металлов. Солдаты из бори были никакие, но вплоть до Ахеронта они занимались торговлей и бюрократической деятельностью для своих должарианских хозяев.

Несмотря на два столетия симбиоза, бори и должарианцы не смешивались: повышенная гравитация Должара приводила к бесплодию бори, а те должарианцы, которые отваживались на сексуальную связь с бори, оказывались в своем обществе изгоями. Из-за малого роста и слабости к бори относились как к детям или домашним животным.

Заинтригованный, Осри читал дальше. «Справочник» мало говорил о социальной системе Должара, ограничиваясь в основном изменениями, установленными Ахеронтским Договором. Поскольку бори подпадали теперь под защиту Панархии, те из них, что остались на Должаре, были последним поколением. Далее описывалась общественная иерархия, начинавшаяся Аватаром.

Чем выше титул нобля, тем реже его видят остальные. Им довольно того, что их вассалы отдают распоряжения от их имени; жители планеты не жаждут видеть своих властителей воочию, поскольку те появляются на людях, как правило, лишь когда недовольны и для того, чтобы лично проследить за наказанием виновных.

Каждый нобль защищал свой дом не только от других, но и от собственного потомства.

Тут Осри со странной смесью любопытства и отвращения замедлил чтение:

Понятие брака на Должаре отсутствует. Несколько раз в году наступают дни Харуш-на рахали, «Звездного Прилива Продолжения Рода». В эти дни те, кто желает наследника, пытаются силой овладеть возможными партнерами. В редких случаях – преимущественно ради политических альянсов – это происходит по договоренности. Хотя в их языке отсутствует такое слово, как «изнасилование», по любым другим стандартам сексуальные отношения должарианцев иначе не назовешь. Здесь считается, что от хорошей потасовки рождаются крепкие отпрыски.

Осри торопливо читал дальше.

Нобли обыкновенно держат своих избранных партнерш взаперти до тех пор, пока не станет ясно, наступила ли беременность; после родов нужда в партнерше отпадает. Взаимоотношения среди сервов и рабов сложнее; порой они даже напоминают нечто вроде долговременных союзов, хотя официального статуса они не имеют. Дети этих классов обыкновенно продаются по достижении десяти лет.

Потомство знати растится с целью сразиться со своими братьями и сестрами. Тем, кто доживает до зрелого возраста, предстоит занять место родителей в результате тщательно регламентированной борьбы...

Люк отворился.

Осри поспешно заглушил монитор и поднял взгляд.

К его удивлению, в проеме стояла, опершись о комингс и выпятив бедро вперед, маленькая блондинка. На лице ее сияла дурацкая ухмылка.

Недовольно глядя на нее, Осри пытался вспомнить, запирал ли он люк. Разумеется, запирал. Впрочем, она наверняка знает мастер-код. Она всегда игнорировала его, за исключением редких случаев, когда им приходилось работать вместе. Так чего ей нужно сейчас?

– Скоро подлетаем к Чангам, – сказала она и вошла, не дожидаясь приглашения. – Вийя сказала, ты со своим стариком и Аркад, вы все можете сойти туда с нами.

Простая вежливость требовала, чтобы он ответил что-нибудь; впрочем, он решил, что вежливость у рифтеров – понятие относительное, так что промолчал.

Она расхаживала по кубрику, стреляя глазами туда-сюда. Потом снова ухмыльнулась.

– Приходилось бывать у Чангов? – спросила она, облокотившись на пульт. Ее прямолинейность ломала невидимый, но непробиваемый барьер урожденного дулу.

Ему сделалось душно, и он старался не смотреть на ее маленькие, округлые груди, тесно обтянутые небесно-голубым комбинезоном, на волнующий изгиб ее бедра. Он сделал глубокий вдох: от нее пахло юмари и перцем.

– Нет, – ответил он наконец, не сводя глаз с ее лица.

– Ты классно позабавишься. – Ее светлые глаза внимательно ощупывали его лицо; это не сильно, но раздражало его. – Там все балдеют: находят каждый что ему по вкусу.

«Она стоит слишком близко».

Злясь на себя за свою беспомощность, он чуть отодвинул кресло.

– Короче, у меня вопрос, – продолжала она. «Что ей нужно? – И тут же кольнула неприятная мысль: – Ведь не монета или лента?..»

– Как развлекаетесь вы, чистюли-военные?

Осри поперхнулся.

– Обсуждаем системы планетарной обороны. Ну, если уж совсем напьемся, считаем звезды в поле зрения. – Подражая Брендону, он попытался добавить в ответ немного сухого юмора и надеялся, что попытка вышла успешной.

Марим расхохоталась, что против воли вызвало у него ответную улыбку. Потом протянула руку и осторожно потянула его за мочку уха.

– Вот и у отца твоего такие же. Знаешь, что моя крестная говорила нам про большие уши?

То, как она тянула его за ухо, было даже не лишено приятности, но откровенность сексуального предложения не разбудила ничего, кроме тревоги.

– Должно быть, что-нибудь непристойное, – сухо ответил он.

Она снова рассмеялась.

– Ты такой предсказуемый, – сказала она, продолжая хихикать. – Может, поэтому ты из тех, каким доверяют. Ведь доверяют, правда – эти твои знатные чистюли? Доверяют или нет?

Любопытство боролось в нем с благоразумием.

– Я надеюсь, что меня считают заслуживающим доверия, – еще более сухо сказал он.

– Повези ему больше с рождением, Ивард мог быть похожим на тебя, – заявила Марим, и взгляд ее снова сделался цепким. – Он верит людям. По мне это глупо – так разве что помрешь быстрее – но таким уж он уродился. – Она снова замолчала, испытующе глядя на него.

Осри счел за лучшее промолчать.

– Он потерял кое-что, – сказала она наконец. – Монтроз считает, ему не выздороветь, пока это не найдется. Подарок от сестры, которую сожгли эти сраные тарканцы в Мандале. И это здесь, на «Телварне».

Тетрадрахма. Усилием воли он сохранил на лице невозмутимое выражение, но сердце отчаянно заколотилось в груди.

– И хотя Локри мне все равно что брат, – продолжала она, – ему я не доверяю. Твой отец – совсем другое дело, но он не выходит из лазарета. А этот Аркад... – Она сделала жест, который мог означать абсолютно что угодно, но Осри решил, что тот означает ненадежность.

«Вот в этом ты права», – подумал он.

– А Жаим в трауре, – продолжала она. – Вот я и пытаюсь найти это для Рыжика. И сдается мне, тебе я могу доверять, так что прошу тебя, помоги мне искать. Идет?

Осри промолчал, почуяв мастерски расставленную ловушку. Мысленно он поклялся никогда не недооценивать больше этих уголовников.

– Если я найду что-нибудь, принадлежащее вам, – произнес он, стараясь хранить равнодушный вид, – не сомневайся, я немедленно дам знать.

Выйдя из кубрика, Марим позволила себе усмехнуться. Она у него. Вот теперь позабавимся на славу.

Едва Осри погрузился в сон, как чей-то кулак, барабанивший по люку, вернул его обратно к действительности.

– Кто там еще? – буркнул Брендон с соседней койки, садясь. Он пришел, когда Осри уже спал.

– Это я! – послышался из коридора чуть приглушенный люком голос Марим.

Брендон опустил ноги на пол и свирепо тряхнул головой. Осри уловил запах перегара: Эренарх провел вечер за бутылкой. Осри натянул брюки и куртку. В люк снова забарабанили, и он открыл замок.

За люком стояла, раскрасневшись от возбуждения, Марим.