Райский уголок. По велению сердца - Тереза Крейн

— А как же Анжелика?

— С Анжеликой все кончено.

— Вот как? Почему?

— Мы поссорились. — Опущенные густые ресницы скрывали выражение его глаз.

— Из-за чего?

— Из-за тебя. Я сказал ей, что возвращаюсь к тебе.

— Ты уверен, что она опять не последует за тобой?

— Да.

Она провела пальцем по его губам.

— А если она снова здесь появится?

— Я уже сказал тебе — нет.

— Что мы теперь будем делать?

Сколько раз она задавала себе этот вопрос.

— Не знаю. Уверен только, что не могу жить без тебя. Мне необходимо видеть тебя, сжимать в объятиях и знать, что ты тоже любишь меня. Если ты вернешься в Англию, я последую за тобой. Я не позволю тебе оставить меня. Я должен видеть тебя, даже если мне придется для этого умереть! Хоть раз в неделю, в месяц, в год, все равно! Я слишком сильно люблю тебя. Но я буду — я должен видеть тебя, моя любимая.

— Не говори так. — Она закрыла глаза. — Пожалуйста, не говори.

Он наклонился, чтобы поцеловать ее.

— Тебе придется выбирать, любовь моя. Тебе придется сделать свой выбор.

— Выбор? Какой же у меня выбор? Ты знаешь, о чем я мечтаю… Чтобы у меня был этот дом, И ты. Но по тому же самому закону, по которому Беатрис лишила тебя наследства, дом принадлежит не только мне, но и Артуру. А он ни за что не оставит мне дом, я знаю. Он никогда на это не пойдет. Как я буду жить, если все-таки сделаю это? У меня ничего нет. Ничего своего. И даже ты… — она отвернулась. — Я знаю, ты любишь меня, но в действительности ты тоже не мой. Разве это не так?

Он спрятал лицо в теплых прядях ее волос, что прильнули к нежному изгибу шеи.

— Какой сегодня день? — спросила она немного позже.

Он пошевелился.

— Четверг. Нет. Пятница.

— Проклятие! Сегодня приезжает сеньор Беллини.

— Когда?

— Днем. Около трех.

Он коснулся ее рукой.

— Тогда у нас еще есть время…

Неожиданно для себя она засмеялась, пытаясь вырваться от него.

— Лео, перестань!

— …заняться любовью еще раз. Иди ко мне.

Сеньор Беллини прибыл намного раньше установленного часа. К счастью, Кэрри и Лео были уже на ногах и успели привести себя в порядок. Они пили чай на веранде, когда единственное в Лукке такси, шурша колесами по гравию, важно подкатило к ступеням крыльца.

Приветливо улыбаясь, Кэрри спустилась вниз, чтобы встретить гостя.

— Сеньор Беллини, как приятно видеть вас! Вы приехали как раз вовремя, чтобы позавтракать с нами, Мой кузен и я… — встревоженная его печальным видом, она замолчала.

Лицо адвоката было мрачно. Он пожал протянутую ему руку.

— Сеньора Стоу. Мне очень жаль. Я не знаю, как вам сказать… У меня плохие новости. Очень плохие. — Он взглянул на террасу, где сидел Лео, наблюдая за ним. — Вы не хотите присесть?

Она вглядывалась в его лицо, озадаченная.

— Почему мне надо присесть? Сеньор Беллини, что случилось?

— Сеньора, я выражаю вам свое соболезнование. Вчера мне позвонили из банка, где работает ваш муж. Они не нашли иного способа связаться с вами. Произошла трагедия. Сеньора Стоу… нелегко говорить такое — ваш муж умер.

Глава десятая

Самое ужасное, что первое ощущение, которое испытала Кэрри при этом известии — было постыдное чувство облегчения. Чувствуя себя виноватой, она пыталась сосредоточиться на мысли о нелепой трагической случайности, оборвавшей жизнь Артура, старалась вызвать в своем сердце чувство скорби об ушедшем из жизни муже. Старалась, но не могла. Какие бы усилия она ни прилагала, чтобы вызвать это ощущение, получалась лишь видимость переживаемого горя. Даже тогда, когда принимала соболезнования от совершенно незнакомых людей — весть о смерти Артура с быстротой молнии облетела английскую общину в Багни — Кэрри не пролила ни слезинки. В глубине души она уже строила планы скорейшего возвращения в Англию, сознательно подавляя мысль о том, что в действительности для нее означает смерть Артура. Как ни кощунственна была эта мысль, Кэрри не могла избавиться от нее — именно в тот момент, когда он упал с крутой узкой лестницы в своем современном доме, которым так гордился, она стала свободной. И к тому же — финансово независимой. Вилла Кастелли принадлежала теперь только ей. И уже никто не мог заставить Кэрри продать ее.

И Лео, с ней был ее Лео.

Она удивилась сама себе, поначалу отказавшись от его предложения сопровождать ее в Англию на похороны.

— Все в порядке. Я справлюсь сама, обещаю тебе.

— Я вовсе не думаю, что ты не справишься, моя любимая, — мягко сказал он. — Мне только показалось, тебе будет легче, если я буду рядом. Путешествовать одной даже при других обстоятельствах не очень удобно. Тебе предстоит столько хлопот, что я был бы счастлив помочь тебе, вот и все.

Но слишком велик был соблазн побыть с ним вдвоем открыто, не таясь от чьих-то взглядов, и она согласилась. Не прошло и двадцати четырех часов с того момента, как пришло известие о смерти Артура, а они уже были на пути в Англию.

Холодными апрельскими сумерками они прибыли на Бэрримор Уок усталые и продрогшие, на два дня позже, чем рассчитывали, поскольку у побережья Франции их задержал шторм.

Кэрри отперла дверь, за которой на полу лежала небольшая пачка писем, и наклонилась поднять их. В доме стояла гнетущая тишина. Холод пробирал до костей.

Балясина и часть самих перил у подножия лестницы были сломаны. Кто-то пытался навести в комнате порядок — обломки аккуратной кучей лежали в углу прихожей.

У Кэрри неожиданно похолодело в груди от сознания своей невольной причастности к случившемуся. Она виновата — она желала ему смерти! И вот его нет в живых… От легкой тошноты у нее пересохло во рту.

— Я приготовлю чай.

Она, как автомат, миновала лестницу и вошла в знакомую, ослепительно чистую кухню.

Нахмурясь, Лео быстро поставил чемоданы и вошел вслед за ней.

— Кэрри.

Он подошел и бережно обнял ее за плечи. Она обернулась, прижалась к нему и, спрятав лицо у него на груди, судорожно разрыдалась.

— Лео, это ужасно! Ужасно… Я не предполагала, что будет так страшно!

— Тебе нельзя здесь оставаться, — решительно заявил он. — Никто не вправе требовать этого. Ты пойдешь со мной в отель.

Она попыталась возразить, но он не дал ей сказать.

— Я не буду слушать никаких возражений. Я не оставлю тебя здесь одну. Об этом не может быть и речи.

— Но что подумают… — Она замолчала, устыдившись своей столь поспешной капитуляции.

— Что подумают люди? Они ничего не подумают, моя любимая. За кого ты меня принимаешь? У нас с тобой будут отдельные комнаты. Я твой кузен, ты еще не забыла? Твой единственный кровный родственник. Так что вполне естественно, что я нахожусь здесь и помогаю тебе. Пока не закончатся похороны и пока ты не уладишь все дела, мы будем вести себя безупречно. Чем мы будем заниматься потом — наше личное дело. А теперь сними с плиты этот чертов чайник. Там на дороге я заметил телефон-автомат. Пойду вызову такси.

По иронии судьбы Кэрри впервые услышала полный рассказ о трагической гибели мужа сидя в том самом комфортабельном офисе, который Артур так стремился занять.

— В первый день его отсутствия мы просто подумали, что он неважно себя чувствует. — Мистер Симпсон, управляющий банком, явно чувствовал себя не в своей тарелке. Хотя было видно, что он искренне сожалеет о случившемся, что было вполне естественно. — Однако в среду, когда он вновь не явился в банк и ничего не сообщил о себе, нам показалось это странным. — За толстыми стеклами очков в металлической оправе его глазки по-совиному неуклюже заморгали. — Стоу, то есть, Артур, был таким… — он задумался на мгновение, — таким пунктуальным человеком. Вы, разумеется, знаете.

— Да, конечно, — сказала Кэрри.

— Так что в тот вечер я послал нашего юного коллегу Мальборо узнать, что случилось.

— Очень любезно с вашей стороны.

Он сделал жест рукой, видимо, означающий, что не стоит благодарить за это.

— Но ему никто не открыл. Он ушел, а утром решил зайти еще раз, и вот тут-то, — мистер Симпсон прокашлялся, — и тут он увидел вашею мужа через щель почтового ящика. То, что он увидел… в общем, он вызвал полицию.

— Артур упал с лестницы, — голос Кэрри был бесстрастным, но твердым. — Так сказал мне сеньор Беллини. И перила сломаны.

— Да, по всей видимости так оно и было.

— Мне сказали, что будет сделана экспертиза. В конце недели.

— Да, я уже слышал об этом, Но тут налицо несчастный случай. Прут для крепления ковра на верхней ступеньке выскочил из гнезда — он споткнулся о него и упал. У мистера Стоу была сломана шея. Доктор сказал, должно быть, он умер мгновенно.

— По-крайией мере это звучит несколько утешительно. Мне было бы невыносимо думать… — Кэрри судорожно сжала руки.