Вексель судьбы. Книга вторая - Юрий Шушкевич

— То есть вы нашли решение проблемы грехопадения?— задала вопрос Катрин, внимательно слушавшая Фабиана.

— О себе лично не говорю, но ведь рассудите сами: когда-нибудь эта проклятая проблема должна же быть решена! Причём решена человеческими руками!

Герцог, также внимательно следивший за рассуждениями натурфилософа, подал знак, что хочет что-то сказать, и шум спора немедленно утих.

— Вам, дорогой мой Альварес, стоило бы познакомится с падре Азизом - ведь и у вас, я чувствую, дело тоже идёт к новому богословию!

— Благодарю вас, герцог,— ответил Фабиан.— Я немного знаком с трудами падре и должен вам сообщить, что он наступает на те же грабли, что отбили лбы тысячам подобных болванов! Не нужно заниматься ни богостроительством, ни богоискательством. Соедините разъединённое - и вы получите и новое человечество, и рай на земле! Ведь рай находится не на седьмом небе, а совсем рядом. Он заключен в природе, и мы с природой просто должны однажды соединиться в безусловной и бесконечной любви!

Алексей недоумённо взглянул на испанца:

— Однако каким образом вы добьётесь необходимого в вашей теории вечного экстаза? Боюсь, что человеческий организм к такому не приспособлен и не готов. Ведь вы же противник наркотиков?

— Да, наркотики не нужны. А отвечу я так: для того, чтобы нужные изменения в сознании и чувствах людей состоялись, люди должны сделать искренний и сильный первый шаг. Искренний и сильный. Природа же разумна, и она обязательно ответит на этот позитивный шаг. Мыслящая природа либо сама подберёт пути и подскажет людям, как добиться слияния с ней, либо изменит сущность человека своим целенаправленным воздействием. Образуются новые гормоны, поменяется сознание, изменится сам организм. Не исключено, что мы станем даже новым биологическим видом.

— Это фантастика. Эволюция занимает миллионы лет, а вы ведь исходите из того, что всё должно произойти быстро?

— Да, разумеется. Двадцать - максимум, пятьдесят лет, иначе всех нас ожидают тупик и всеобщая погибель. Да вы не бойтесь и не считайте меня сумасшедшим - природа вместе с нами образует ноосферу, которая способна мыслить и активно действовать. Кажется, именно ваши русские учёные заговорили об этом одними из первых. Господь же Бог, если он есть,- бесконечно далёк, зато душа разумной природы - она здесь, рядом, и она имеет субъектность: полтергейст, домовые, ангелы разные… Люди давно знакомы с этим миром, с этими потайными лицами природы, однако прежде считали его чужим и сторонились. Оттого - оттого все наши беды, болезни, порождённая людьми минорная тоска…

— Никогда не думал, что добавление в гамму малой терции, ответственной за минор, могло иметь такие последствия,— усмехнулся Алексей, слегка растерявшись.— Однако я вас прервал, извините. Так как же всё-таки человек сумеет настолько измениться, чтобы ощущать счастье тем же образом, что трава или звёзды?

— Элементарно. Если мы окажемся достойны такого перехода, то всё организует и устроит внутренний разум ноосферы. Например, позволит родиться и поможет созреть тем из людей, которым предначертано открыть требуемые знания и практики. А те, которые могли бы им помешать,- не доживут или попросту исчезнут.

— То есть как исчезнут?

— Миллионами возможных способов: внезапная болезнь, землетрясение, выпадение на голову камня из столетней давности карниза…

— Вы нас пугаете, Фабиан!— иронично-шутливо возмутилась Катрин.— Я не хочу бороться с природой, однако мне нравится делать то, что я делаю. И мне неприятно думать, что некие силы, объединившись во имя чего-то мне неизвестного, будут мне мешать.

— О, только не волнуйтесь!— лицо Фабиана растянулось в улыбке и сделалось слащавым.— От нас ничего не требуется, надо просто жить, как мы живём. Природа всё сделает сама, и она уже взяла курс, чтобы преобразовать нас к собственному подобию, отмыть от первородного греха - а иначе как? Ведь иначе люди её, природу, просто прикончат своими грязными технологиями или ядерным оружием. Ноосфере же этого не нужно, так что она скоро начнёт действовать, если уже не начала.

— Странно,— вновь обратилась к Фабиану Катрин.— Ведь обычно в подобных случаях говорят о руке Бога.

— Я же говорил, что Бог - он далеко, да и замысел его по поводу нас с вами не очень-то и ясен, если разобраться. А природа - здесь, рядом, по соседству. И цель у неё - понятнее не бывает: помочь себе и одновременно нам, прекратив наши безобразия.

— А вы сами планируете дожить до новых времён?— немного бесцеремонно спросил у Фабиана Алексей, рассчитывая тем самым приблизить конец затянувшемуся разговору.

— Почему бы и не дожить? Прогресс медицины идёт семимильными шагами, скоро люди будут жить и по двести, и по триста лет. Чтобы остановить старение, наука будет находить и устранять из человеческого тела те или иные недоработки, изменяя и совершенствуя его. Думаю, что именно через мозги и руки учёных, занятых здесь, и будет действовать ноосфера, подсказывая и формируя новый человеческий тип. Так что все мы, надеюсь, доживём!

— Благодарю, Альварес,— вновь отозвался герцог, немного морща лоб, чтобы показать свою утомлённость, но не осуждение.— Лично я не хочу дожить, да и вряд ли доживу. Однако всем вам, друзья мои, дожить желаю, ну а пока - воспользуйтесь возможностями сегодняшнего бала, чтобы насладиться старым добрым человеческим общением и традиционными ценностями! Ведь в вашем грядущем мире, милый Альварес, вряд ли будет предусмотрено вино, а без очередного бокала шампанского, боюсь, мы не сможем пообщаться с ещё одной интереснейшей четой!

Альварес Фабиан отвесил стремительный поклон и исчез в толпе столь же неожиданно, как и возник, а обрадованный герцог уже приветствовал новых собеседников:

— Княгиня! Князь! Прибыли, как обычно, из Голландии? Нет, не угадал? Неужели из Стокгольма? Согласен, рассудительная и уверенная в себе Швеция - достойный выбор. Сделалось прохладно? Что ж, постараемся вас согреть! Ныне стало большой редкостью повстречать на балу любящих супругов! Надеюсь, вы не собираетесь променять свои чувства на любовь к растениям, камням или ветру?

— Ни в коем случае!— бодро отвечал на приветствие герцога высокий и сухой старик, представившийся князем Курзанским и сопровождаемый аккуратной и целеустремлённо-кипучей княгиней Шарлоттой. Нетрудно было догадаться, что княгиня, словно хищница, добравшаяся до поляны, заполненной желанной добычей, порывалась к самостоятельному общению с многочисленными подругами и знакомцами, и необходимость терять золотое время в вынужденной беседе с гостями герцога была для неё тяжёлым обременением. Однако эту ношу, равно как и другие, к которым обязывает положение, она привыкла носить с необыкновенной лёгкостью и достоинством.