День помощи - Андрей Завадский

– Он, кстати, не из Кремля, а из Чечни летит, – заметил полковник Белявский. – С инспекцией, так сказать, ездит. Думаю, хочет нас обрадовать, сказав, что мы скоро вернемся в свои казармы.

Энергично жуя лавровый лист, верное средство избавиться хотя бы от одного из демаскирующих признаков приятного времяпрепровождения, Белявский в сопровождении своего заместителя направился на командный пункт, располагавшийся в центре огромного лагеря. Ряды палаток здесь перемежались со стоящими прямо под открытым небом танками, которые разве что прикрывали брезентом или маскировочными сетями. Все было предельно просто, как в походе, но никто не жаловался. Стояла отличная погода, чувствовалось уже приближение лета, здесь, в южных областях наступавшего чуть раньше, чем везде, и пожить пару недель в палатках, а не в тесных казармах, было вполне приемлемо.

Солдаты быстро наладили отношения с местным населением, сперва с опаской смотревшим на проносящиеся по исполосовавшим цветущую степь дорогам колонны грозных боевых машин. Откуда-то появилась водка и самогон, хотя офицеры с этим и боролись, в основном, путем поглощения запрещенных продуктов лично, а местные жительницы из тех, что помоложе, довольно благосклонно восприняли появление в сельских клубах бравых парней в потертой форме с эмблемами бронетанковых войск. Словом, жизнь текла ровно и предсказуемо, но весть о скором визите самого президента заставила огромный лагерь, вмещавший несколько тысяч человек и несколько сотен различных боевых машин, встрепенуться, сбросив охватившую его полудрему.

Полковник Басов, наблюдая суету множества солдат и офицеров, бросившихся приводить в порядок свою технику и самих себя, наводя лоск перед прибытием высоких гостей, предпочел убраться отсюда подальше. Узнав о том, что рядом с его подразделением расквартирована Двадцать первая мотострелковая дивизия, Алексей сразу решил повидать старого друга и сослуживца, но теперь всем стало не до него. Ждали более заметных гостей, и простому полковнику, пусть и начальнику штаба целой дивизии, путаться под ногами у поглощенных делом людей смысла не было. Поэтому, разыскав оставленный неподалеку уазик, возле которого скучал личный шофер, старший сержант, Басов направился в расположение своей дивизии.

Поспешив покинуть лагерь мотострелковой дивизии, Басов не видел прибытие президента, в этот раз воспользовавшегося армейским Ми-8. Лайнер Швецова совершил посадку в Ставрополе, и глава государства не стал ждать, пока из столицы перегонят специально оснащенный президентский вертолет, пусть это и заняло бы пару часов. Алексей Швецов считал, что в расположение расквартированных в ставропольских степях дивизий его сможет доставить и обычная армейская "вертушка".

Вертолет, который сопровождала пара ударных Ми-24В, приземлился на краю огромного поля, заставленного палатками. Швецов автоматически ответил на приветствие генерала Белова, который вышел встретить президента в сопровождении старших офицеров. Потом был импровизированный смотр войск, и президент вместе с генералами шагал вдоль выстроившихся в линию танков и бронемашин, возле которых застыли не успевшие сменить полевую форму на парадную экипажи. Собственно, Алексей и не собирался смотреть военный парад, именно поэтому не предупредив о своих намерениях побывать здесь генерала Белова заранее, но предоставив ему самый минимум времени.

Принимая рапорты офицеров, слушая приветствие, исторгнутое лужеными глотками солдат, Алексей мысленно пребывал еще в Грозном, откуда и прилетел в Ставрополь. Посещение этого города оставило у президента крайне неприятный впечатления. Это был не город, а труп, причем уже побывавший под скальпелем патологоанатома, выпотрошенный и выброшенный за ненадобностью.

Конечно, главу государства провезли определенным маршрутом, постаравшись устроить все так, чтобы по пути следования кортежа не попадалось слишком много разрушенных домов. Но Швецов знал, что кое-где целые кварталы все еще пребывают в руинах, и жители, те, кому некуда было бежать из города, ютились в подвалах или сооруженных из всякого хлама хибарах, терпеливо ожидая, когда у строителей, кое-что все же восстановивших, дойдут руки и до их уничтоженных жилищ. Пройдет еще не один год, думал сейчас, оказавшись уже в сотнях километров от чеченской столицы, президент, прежде чем Грозный снова станет нормальным городом. И немудрено, что, видя каждый день эту разруху, видя безразличие властей, думающий, как бы нагреть руки на восстановлении города, часть средств, выделяемых на это, направив в свои карманы, сотни молодых чеченцев уходили в горы, пополняя скрывавшиеся по обе стороны российской границы банды. Там платили доллары, пусть за эти доллары и можно было расстаться с жизнью, а здесь молодым парням негде было ни учиться, ни работать.

И еще одно беспокоило Алексея на протяжении всего визита в дивизию. Президент Соединенных Штатов связался с ним во время перелета из чеченской столицы в Ставрополь, и разговор, состоявшийся между лидерами двух держав, нельзя было назвать приятным. Самое плохое, что впервые Швецов почувствовал, как теряет контроль над ситуацией, просто не понимая, что происходит.

Услышав, что на проводе – глава США, Алексей, успевший изучить сообщения из Турции, и выдержки из нескольких европейских газет, догадался о чем хочет с ним разговаривать Джозеф Мердок, и тот не подвел русского президента. Правда, тон разговора по мнению Швецова мог быть несколько более мягким.

– Алексей, я хочу высказать вам свое возмущение тем, как соблюдаются достигнутые нами договоренности, – Мердок говорил резко, не скрывая свою неприязнь к собеседнику. – Спустя лишь сутки после того, как мы с вами пришли к мнению, что Россия пока должна воздержаться от поставок наступательных вооружений в Иран, наши военные обнаружили на борту русского транспортного самолета целую партию новейших крылатых ракет и торпед, которые только начали поступать на вооружение вашего флота. Вы либо не желаете держать свое слово, что характеризует вас не с лучшей стороны, как человека, либо не можете добиться от ваших подчиненных выполнения всех пунктов нашего соглашения, а это значит, вы не лучший руководитель. Я сожалею, что вы так относитесь к взятым на себя обязательствам, и ваше вероломство будет наказано.

– Захват российского самолета в воздушном пространстве третьей страны можно отнести к пиратству, – парировал президент России, – и не вам говорить о наказании. Вы ведь тоже не торопитесь воплощать собственные заявления в жизнь. Несмотря на ваше согласие решить разногласия с Ираном мирным путем, степень боевой готовности ваших вооруженных сил по-прежнему остается высокой, и войска из Европы движутся на восток, не иначе, к иранским границам. Это менее всего кажется мне похожим на разрядку напряженности, которая так необходима сейчас. Должен заметить, что ваши военные и разведчики слишком много себе позволяют в последнее время, и Россия этого так не оставит. Вы, кстати, до сих пор не отпустили экипаж приземлившегося в Эрзеруме самолета, хотя пилоты явно не при чем, Джозеф.

– Возможно, наши военные несколько превысили полномочия, – не стал спорить Мердок, – но только этот инцидент теряется на фоне груза, который перевозил этот самый, как вы выразились, захваченный нами самолет. Алексей, фактически вы оказываете поддержку государству, явно враждебному Соединенным Штатам, то есть сами проявляете по отношению к моей стране откровенную враждебность, и никто не станет на это смотреть сквозь пальцы. Только встав из-за стола переговоров, на которых, как мне показалось, мы с вами сумели уладить все разногласия, вы даете разрешение на поставку в Иран новейших ракет, поставив под угрозы жизни наших моряков, находящихся сейчас у берегов Ирана. Это абсолютно недопустимо с точки зрения международного права, которое мы, Америка, заставим вас уважать.

Президент США был настроен решительно и зло, так что Алексей даже опешил от такого натиска. Чувствовалось, что американец не просто играет роль, а искренне возмущен происшедшим. И, самое неприятное, Швецову нечего было возразить, нечем достойно ответить, и оставались только неуверенные оправдания.

– Я уверен, это просто досадная ошибка. Джозеф, вы вольны не верить мне, но ни я, никто из моей администрации, не давали никакого распоряжения о поставках в Иран ракет, – попытался убедить своего собеседника Швецов. Еще не выяснив, что именно произошло, он не хотел слишком жестко разговаривать с американцем, и пытался уладить дело миром. – Это недоразумение, или, скорее, чья то провокация, целью которой является ухудшение отношений между нашими странами. Наша сторона в точности исполняет свои обязательства, ограничив масштабы военного сотрудничества с Ираном. Но, господин Мердок, – заметил Алексей, – в любом случае вы не вправе нам угрожать. Ваша страна не может единолично наказывать кого-либо, тем более, формально мы ничего не нарушили бы, даже продав иранцам эти ракеты.