Пир для Воронов (пер. Цитадель Детей Света) - Джордж Мартин

— Он не настоящий рыцарь. — Сказал сир Балман.

— Верно. — Улыбнулась ему Серсея. — Потому что именно вы тот человек, который чтит истинные заповеди рыцарства. Я вспоминаю, как вы сражались на турнире… где вы так блистательно сражались, сир?

Он горделиво улыбнулся.

— Это было в Сумеречном доле шесть лет назад? Нет, вас там не было, иначе бы вас точно назвали королевой любви и красоты. Может в Ланниспорте после мятежа Грейджоя? Я тогда выбил из седла много добрых рыцарей…

— Точно, именно там. — Ее лицо помрачнело. — Бес скрылся той ночью, когда был убит мой отец, оставив после себя в луже крове двух честных тюремщиков. Некоторые утверждают, что он сбежал за море, но я сомневаюсь. Карлик хитер. Возможно, он все еще где-то рядом, замышляет очередное убийство. И возможно его прячут друзья.

— Бронн? — Сир Балман дернул себя за ус.

— Он был выдвиженцем Беса. Только Неведомый знает, сколько людей он отправил на тот свет по приказу Тириона.

— Ваше Величество, думаю, я бы заметил, если б карлик прятался где-то в наших краях. — Сказал сир Балман.

— Мой братец маленького роста. Он просто создан для пряток. — Серсея заставила руку задрожать. — Одно дело имя для ребенка… но наглость, оставленная без наказания, рождает неповиновение. А этот Бронн, как докладывал мне Квиберн, собирал для него наемников.

— Он забрал с собой в замок четверых рыцарей. — Сказала Фалис.

Сир Балман фыркнул.

— Моя супруга слишком добра к ним, называя их рыцарями. Они просто наемники-выскочки. Средь всех четверых рыцарства не наберется и на наперсток.

— Как я и боялась. Бронн собирает для карлика армию. Пусть Семеро хранят моего сына. Бес убьет его, как уже убил его брата. — Она всхлипнула. — Друзья, вверяю свою честь в ваши руки… но что такое честь королевы по сравнению с материнскими страхами?

— Приказывайте, Ваше Величество. — Кивнул сир Балман. — Уверяю вас, ни одно слово не покинет пределы этой комнаты.

Серсея потянулась через стол, заставив руку задрожать. — Я… я буду спать куда спокойнее, если узнаю, что с сиром Бронном случился… несчастный случай… скажем, на охоте.

Сир Балман на мгновение задумался.

— Со смертельным исходом?

«Нет, я мечтаю, чтобы он ушиб мизинчик на ноге». — Она закусила губу. — «Меня повсюду окружают враги, а мои друзья круглые идиоты».

— Полагаюсь на вас, сир. — Прошептала она. — Не заставляйте меня произносить это вслух…

— Понял. — Поднял палец сир Балман.

«Репа и то соображает быстрее».

— Сир, вы определенно истинный рыцарь. Ответ на мольбы испуганной матери. — С этими словами Серсея его поцеловала. — Если сможете, поторопитесь. Сейчас у Бронна всего несколько людей, но если мы не поторопимся, он, безусловно, успеет собрать больше. — Она поцеловала Фалис. — Я никогда этого не забуду, друзья. Мои истинные друзья из Стокворта. — «Гордимся преданностью». — Даю слово, когда все закончится, мы найдем Лоллис более достойного супруга. — «Возможно, Кеттлблэка».

— Мы, Ланнистеры, всегда платим по счетам.

Потом настал черед вина, горячего хлеба, свеклы с маслом, рыбы с пряностями и ребрышек дикого кабанчика. После смерти Роберта Серсея очень полюбила все кабанье племя. Она даже не вспоминала о сотрапезниках, хотя Фалис пила от начала до конца, а Балман пыжился изо всех сил. Было уже далеко заполночь, когда она наконец смогла от них избавиться. Сир Балман пытался уговорить ее распить еще бутылочку, и королева сочла неблагоразумным отказываться. — «За половину суммы выпитого ими я могла бы нанять Безликого, чтобы убить Бронна». — Подумала она, когда, наконец, избавилась от них.

В этот час ее сын уже давно должен был спать, но Серсея все равно заглянула в его комнату, перед тем, как самой отравляться в постель. Она с удивлением обнаружила трех черных котят, свернувшихся подле него клубочками.

— Откуда они взялись? — поинтересовалась она у сира Меррина Транта, стоявшего на часах за дверью.

— Дала маленькая королева. Она собиралась подарить всего одного, но он не смог решить, которого оставить.

«Что ж, полагаю, это лучше, чем отрывать их от матери с помощью ножа». — Неуклюжие попытки Маргери в соблазнении были так очевидны, что вызывали смех. — «Томмен слишком юн для поцелуев, поэтому она дарит ему котят». — Хотя Серсею бы больше устроили котята иного цвета. Черные приносят несчастье, как очевидно продемонстрировала малютка дочка Рейегара в этом самом замке. — «Она могла бы быть моей дочкой, если б Безумный король не сыграл свою ужасную шутку с отцом». — Определенно только безумие могло толкнуть Эйериса отказаться от дочери лорда Тайвина и забрать у него сына, а своего сына, тем временем, женить на невзрачной дорнийской принцессе с черными глазами и плоской грудью.

Даже спустя столько лет, воспоминания об отказе все еще саднили. Множество ночей подряд она видела принца Рейегара в зале, перебирающим длинными красивыми пальцами серебряные струны своей арфы. Разве есть на свете более прекрасный мужчина? — «Хотя, он был больше, чем просто мужчина. Его кровь была кровью древней Валирии, кровь драконов и богов».

Когда она была еще маленькой девочкой, ее отец пообещал ей, что она выйдет замуж за Рейегара. Ей было тогда не больше шести или семи лет.

— Никому не говори об этом, дитя. — Предупредил ее отец, улыбнувшись своей особой таинственной улыбкой, которую видела только она одна. — До тех пор, пока его величество не согласится на эту свадьбу. Это должно стать нашим с тобой секретом.

Так и было, хотя однажды она нарисовала картинку, на которой она летела верхом на драконе за спиной Рейегара, крепко обвив руками его грудь. Когда Джейме это увидел, она соврала, что это королева Алисанна и Король Джахаерис.

Ей было десять, когда она увидела своего принца воплоти, на турнире, который ее отец созвал в честь прибытия короля Эйериса на Запад. Трибуны были собраны за стенами Ланниспорта и эхо криков простолюдин раскатами грома докатывались до Бобрового Утеса. — «Она приветствовали отца в два раза громче, чем короля», — вспомнила королева. — «Но в половину тише, чем они приветствовали принца Рейегара».

Рейегару было семнадцать и он только-только стал рыцарем. Когда он выехал на поединок, на нем были черные доспехи поверх золоченой кольчуги. За его шлемом словно пламя развевались красные, золотые и оранжевые шелковые ленты. Под его копьем пали оба ее дяди, вместе с дюжиной лучших отцовских бойцов — цвета рыцарства запада. Ночью принц играл на своей серебряной арфе и заставил ее разрыдаться. Когда она была ему представлена, Серсея едва не утонула в глубине его печальных фиолетовых глаз. — «Он был ранен», — вспомнила она, размышляя. — «Но я излечила бы его раны, будь мы женаты». — Рядом с Рейегаром даже ее прекрасный Джейме выглядел не более, чем неоперившимся юнцом. — «Принц станет моим мужем», — думалось ей, и от упоения этой мыслью кружилась голова. — «А когда умрет старый король, я стану королевой».