Круги в пустоте - Виталий Каплан

- Очень простого хрена, Юрий, - поведал он мембране. - Как бы в Олларе ни заботились наши люди о мальчике, а знание языка ему не помешает. Мало ли что? Должен же он хоть как-то ориентироваться в обстановке?

- Ты, может, и прав, Сергеич, да только побочный эффект таков. Юноша этот твой лихо освоился в нашем мире, тусовался с какими-то неформалами на Арбате, скорешился с какой-то дебильной самодеятельной рок-группой. Представляешь, его тренируют сейчас на ударника!

- Легко представляю, - согласился Хайяар. - У любого мага абсолютное чувство ритма. Без этого в нашем деле не прожить.

- В общем, как это у них называется, вписали его на некую хату в районе Измайлова. Сидит, курит, пиво пьет, весь обслушался разной молодежной музыки. Интересное у вас в Олларе поколение подрастает, а?

- Отдельные уроды ничего не значат, - вздохнул Хайяар.

- Ну, ваши уроды - это вообще отдельная тема, - хохотнул Семецкий. Только сейчас Хайяар догадался, что стражник пожалуй что и пьян. - Давай другое решать, что с ним дальше делать? Пацана-то охранять надо, раз он с нашим Лешкой завязан. Сам посуди, в этой тусовке его оставлять опасно. Ты вообще представляешь, что такое экстремальная молодежь? Наркотики раз, алкогольные разборки два, катания ночью на мотоциклах - три, спид - четыре. Все это, заметь, несовместимо с жизнью. Короче, есть два варианта. Или мы его возьмем и держим у себя, или за него берешься ты. Честно говоря, мне бы с ним возиться не хотелось. И без того работы невпроворот, а тут еще отдельную камеру ему где-то устраивать, магические заслоны ставить... Слушай, давай-ка мы его к тебе привезем? В конце концов, из вашей же конторы пацан, типа ты за него в ответе. Может, и приручишь.

Хайяар задумался. Как ни крути, Семецкий был прав. Оставлять мальчишку среди его новообретенных друзей не следовало ни в коем случае, доверять раздолбаям Магистра - тем более. И конечно, не стоило держать его в застенках Стражи. Как бы словоохотливый мальчик не рассказал там чего лишнего. Значит, придется пасти самому. Напомнить о долге, о верности Высоким Господам, о клятве ученика. Сурово напомнить, по-олларски. Пожалуй, вот этот ремень вполне сгодится, в меру гибок, в меру широк...

- Ладно, Юрий, привозите. Но не сейчас, разумеется. Завтра подвезите, к десяти. Годится? Ну и прекрасно. Огурчик съешьте, а утречком рассолу. Все, кончаем связь.

Он повесил трубку. Что ж, еще одна морока навалилась... Вот и решай то ли навести на парнишку настоящий сон, глубокий, в полушаге от смерти, то ли всюду таскать с собой. Заодно и к делу приставить, держа на подхвате. Внучатый племенник... Да, наверное, так и следует сказать соседям.

Он кинул прощальный взгляд на белую и грустную луну, повернулся и пошел досыпать. Ох, ну когда же все это кончится?

4.

Солнце еще не взошло, но было уже совсем светло, и далекая гряда облаков окрасилась нежно-розовым. Точно полоска крема на торте... В степи тоже были такие восходы, хотя здесь облаков заметно побольше. То ли потому, что севернее, то ли дело идет к осени. И еще, здесь почти не слышно птиц. Там, в травах, они то и дело свиристели, трещали, курлыкали... А здесь - тишина. Плотная, густая. Она давит на уши, и кажется, будто ты нырнул.

Видимо, привычка уже возникла - просыпаться рано. Кассар выдрессировал. А ведь, если вдуматься, сейчас он впервые может спать вволю. Может отойти от окна, вернуться в теплую, нагретую постель. Не надо мчаться таскать воду, поить и чистить лошадей, разжигать очаг или костер. Не надо бояться кассарского окрика и оплеухи. Все это кончилось. Свобода!

Особой радости, впрочем, не было. Стоило лишь вспомнить, чем заплачено за эту свободу, и в душе быстро сгущались сумерки. Да, хорошо, конечно, что теперь не нужна маскировка, что теперь он здесь не раб, не пленник - а гость, партнер, крайне ценный партнер... Но ведь сейчас так, а вот как оно повернется завтра? Митька понимал, что расслабляться рано. Вот когда все и впрямь закончится, когда он вернется в Москву - тогда и можно радоваться. Да и то... Неизвестно, чего там будет? Как там мама?

Привычно уже дернулось сердце. Ладно, не стоит. Гнать такие мысли! Все должно быть хорошо, в конце концов, есть же все-таки Бог. Единый... Да, если Он и в самом деле есть, значит, Хьясси сейчас с ним. Значит, нож, перерезанное горло, темная кровь - это все-таки не финиш... Это скорее старт... Поговорить бы про все такое с кем-нибудь умным, да не с кем. Того бродячего проповедника убили, Хьясси убили... С кассаром говорить бессмысленно, у него при упоминании о Едином аж лицо чернеет. Между прочим, и дома, в Москве - тоже ведь было бы не с кем. Мама такими вещами не интересуется, отец, можно сказать, и не существует... ну не с уродами же этими, Илюхой и Санькой, толковать... В церковь, что ли, зайти? Так ведь неудобно. Как там на него посмотрят? Бабки, наверное, шикать начнут. И кого там спрашивать? И о чем? Не рассказывать же про Оллар, про мысленные разговоры с Единым... Вызовут психиатрическую неотложку, и все дела. Да, обидно...

Митька и впрямь попытался уснуть, но не получилось. Мешал кассарский храп. Странно, раньше это как-то не особо замечалось. А теперь... Вчера за ужином Харт-ла-Гир здорово набрался. Заботливый хозяин под конец даже предложил ему помощь своих слуг, но кассар решительно, хотя и не слишком связно, отказался. Так и ушли вместе, Митька его временами поддерживал. Хорошо, всего-то надо было по винтовой лестнице подняться на два этажа, да потом по длинному, слегка изогнутому коридору.

А вообще за ужином говорили мало. То есть, конечно, много, но так болтовня, ничего важного. Диу-ла-мау-Тмер держался крайне приветливо, и если бы не лукавые искорки, порой мелькавшие в его взгляде - могло бы показаться, будто он изо всех сил старался угодить. Смеялся, шутил, рассказывал всякие байки. Сейчас почему-то ничего не вспоминалось, но байки были и вправду смешные. Совершенно не чувствовалось по нему, что он - ла-мау, владетельный князь. И уж тем более не чувствовалось ничего магического. Обычный дядька, доброжелательный, веселый... И чего это кассар так на него взъелся, чего на какие-то ужасы намекал?

Их было всего трое за столом, а еды - хватило бы на целую толпу. Впервые Митька здесь ел так сытно и так вкусно. Жареную оленину он вообще впервые в жизни попробовал. И салат из речных раков, хоть и отдавал незнакомыми пряными травами, а тоже был потрясающий. И вообще много было всякого разного. Вина он, правда, лишь чуть-чуть глотнул. Когда потянулся за вторым кубком, кассар чувствительно лягнул его под столом, прямо в лодыжку. Больно, зато намек понятный. И хотя местное вино было едва ли крепче московского пива, но тут Митька упрямиться не стал. Действительно, а ну как развезет? Не хватало еще срамиться перед этим князем...