Каббала. Высший мир. Начало пути - Михаэль Лайтман

Если мы изучаем материю, то можем быть уверены, что не совершим ошибки, ведь мы тоже состоим из нее. Если мы изучаем формы, воплощенные в материи, то изучаем их в связи с материей, то есть те, которые принимает она, и поэтому можно также исследовать их с достаточной степенью достоверности. В итоге мы имеем возможность добиться такого результата, когда будем обладать безошибочным знанием об изучаемом предмете, так как рассмотрели все, что связано с его материей и с формами, которые она принимает.

Однако при изучении формы, абстрагированной от материи, той, которая сама по себе в реальной действительности не существует, неизбежно могут возникать вполне естественные ошибки – и в методах исследования, и в сделанных выводах. Ведь разделяя в своем воображении форму и материю и исследуя форму, которая сама по себе ни в материальной, ни в духовной реальности не существует (например, такие абстрактные категории, как «истина» или «ложь», которые являются чистой силой, не имеющей конкретного облачения, так что мы не видим ее реального проявления), мы проводим исследование, которое носит отвлеченный, недостоверный характер, ибо в этом случае ничего не можем явно ощутить и измерить.

Только умозрительно мы можем отделить форму «стол» от конкретного изделия из дерева, форму «лжец» от конкретного человека, являющегося носителем этого качества. Тогда мы и начинаем заниматься тем, что является предметом философии, – изучением неких отвлеченных категорий и абстрактных свойств, которые сами по себе в действительности не существуют. Поскольку рассматриваемые категории имеют место лишь в нашем воображении, потому нельзя и полагаться на рассуждения о них.

Мы никогда не можем достичь подлинного, достоверного результата в изучении отвлеченных форм в отрыве от материи, и потому на такие исследования опираться нельзя. Преступая эту границу и переходя от исследования формы, воплощенной в материи, к абстрактным формам, мы лишь сбиваемся с пути и, таким образом, удлиняем весь процесс познания.

Чем ближе человек в своих исследованиях придерживается форм, воплощенных в материал, тем больше это помогает ему в раскрытии истины – облачения духовного понятия в материал желания получать, которое может произойти только за счет альтруистического намерения.[717]

Требование каббалистов, их предупреждение – исследовать только формы, воплощенные в конкретный материал, – это практический совет, помогающий нам никогда не выпускать из поля зрения необходимость достижения тождественности свойств с Творцом, поскольку форма, воплощенная в материю, является, по сути, формой Творца, которую мы должны постичь. Вся наша работа заключается в том, чтобы находиться в постоянной связи с единственностью Творца как единой действующей силы, которая движет нами, придавая всевозможные, постоянно сменяющиеся в нас формы.

Эти образующиеся в нас формы в материале нашего мира могут ощущаться как положительными, так и отрицательными. Если мы не отрываемся от воплощенных в материале форм и не переходим к абстрактным категориям, то мы всегда будем требовать, чтобы наш материал приобрел ту же форму, какой обладает Творец. Такой подход приводит нас к необходимости раскрытия Творца во всем, происходящем с нами, как в добром, так и в дурном. Мы стремимся добиться раскрытия в такой форме, воплощенной в нашем материале, которая тождественна форме Творца.

Таким образом, соблюдение условия исследования только материи и формы, воплощенной в материю, позволяет нам находиться на кратчайшем расстоянии от цели. Ведь тогда во всех проходимых нами формах, несмотря на кажущееся множество сил и властей, мы раскрываем единую власть, единственную действующую силу, которая придает нам свои собственные всевозможные формы, воплощая их в нашем материале.

Изучение же абстрактных форм не имеет эмпирической основы. Выводы, сделанные в результате такого изучения, не подтверждаются практикой, поскольку эти формы находятся за пределами реальной действительности. Отвлеченная форма является плодом воображения, только умозрительно можно нарисовать ее, даже невзирая на то, что в реальности она не существует.

Мы не воспринимаем воображаемые формы, в отношении нас они не существуют, и не проводим исследования относительно Творца. Все наши постижения происходят только относительно человека. Если бы мы не видели, не ощущали, как некая форма воплощается в каком-либо материале, то никогда бы не смогли представить себе абстрактной формы, существующей вне материала.

Мы ощущаем то, что воплощается в материале, так как сами созданы из него, поэтому можем его исследовать и полагаться на результаты этих исследований, зная, что не ошибаемся. Мы можем также исследовать формы, принимаемые этим материалом, и полагаться на результаты исследований, рассчитывая, что не совершим ошибку на нашем пути, получая знания для достижения определенной цели.

Однако если мы (не важно по какой причине) начинаем относиться к абстрактным формам, как к чему-то достоверному, то, даже несмотря на то, что они когда-то были воплощены в материи и мы были уверены, что изучили это воплощение, – отделив их от материи, мы неизбежно совершим ошибки и придем к неправильным выводам.

Мы можем сбиться с пути, и это именно та оплошность, которую постоянно совершает человечество. Она проистекает из ошибки, которую совершил некогда Адам Ришон, приняв форму, оторванную от материи, за достоверную и начав на этой основе принимать решения.

Ему показалось, что можно работать с подлинным АХАПом[718], когда для этого не было никакой реальной основы и данное действие еще не было воплощено в материи. В этом заключается корень всех прегрешений и проблем.[719] Человечество постоянно ошибается именно таким образом: оно принимает в качестве руководства к действию некую абстрактную теорию, никогда не воплощавшуюся в реальности, или некогда существовавшую, но уже давно оторванную от действительности.

При изучении же духовного мира у самого человека каждый раз возникает стремление использовать именно абстрактные формы, поскольку у него пока нет ничего другого, что относилось бы к духовной сфере, кроме собственных фантазий о ней. Поэтому нельзя представлять духовное состояние в каких бы то ни было формах, нужно лишь стремиться реально «увидеть» его, воплощенным в материале, – нашем желании получать. Произойти это может лишь в том случае, если наше желание получать приобретет форму, идентичную духовной, – форму отдачи.

Поэтому указание каббалистов – никогда не отрываться от формы, воплощенной в материи, и не переходить к абстрактной форме, – определяет для нас самую короткую и истинную дорогу к цели. Именно это обстоятельство является причиной выдвигаемого ими условия в качестве обязательного руководства к действию.

Поэтому, чтобы не уклоняться от истинного подхода к формам, через которые проходит человек, он должен каждый раз воплощать данную форму в своем материале. На практике это означает, что он обязан постоянно следовать формуле: нет иного, кроме Творца. Он должен осознавать, что принимаемые им формы приходят к нему от Творца, несмотря на всю внешнюю неочевидность этого, и свое стремление отделить их от материала и приписать им какой-то другой источник, от которого, якобы, исходит действие, когда ему кажется, что он зависит от других людей или от себя самого.

Даже наслаждение от единения, которое человек ощущает, присоединив форму к материалу, связав все происходящее с Творцом, он должен тоже отнести на счет Творца. Такое исследование (когда человек изучает материал или форму, воплощенную в материале) каббала и называет истинно научным. Мы устроены таким образом, что кроме этого ничего не воспринимаем.

Наш материал – это желание получать, и все, что у нас есть, – это принимаемые им формы и решимот, воспоминания от прошлых состояний, остающиеся в материале. Мы говорим о свете, который наполняет исправленное кли, но ощущаем не сам свет, а собственные исправления. Мы чувствуем наполнение светом в зависимости от того, насколько изменили себя в соответствии с чем-то, как будто находящимся вне нас. Однако на самом деле находящееся вне нас мы не ощущаем.

Нельзя говорить о чем бы то ни было в отрыве от нас самих. Мы можем говорить только о нашем материале и о том, как он изменяется. Наш материал – это единственное, что подвержено переменам, поскольку, если речь идет об абстрактной форме, то она представляет собой сам свет, который может даже находиться в материале, но так и остается светом, который никогда не исследуют сам по себе. Мы лишь получаем впечатление от некоторого внешнего воздействия и измеряем степень своей реакции. Это и называется формой, воплощенной в материале.