Арсенал эволюции - Андрей Морголь

Кащер мучительно умирал за свою идею, за свою правду, которая, возможно, тоже имела право существовать. Но только не в этом мире. Здесь, на Поляне, он не смог добиться своего — значит, не был прав. Он искренне хотел помочь больным людям, он по-настоящему хотел сделать человечество лучше, он верил, но его не послушали. Его победили. Ему не дали добиться своего. Он был неправ. Шаман собственноручно, на деле доказал полноправность своих странноватых гипотез.

— Дым столбом идет — зима будет морозная, — глядя на догорающее тело нечистого, философски отметила охотница.

От Кащера остались одни уголья. Последними потухли те два огонька, что заменяли колдуну глаза. Все! Не стало грозного предводителя нечисти, равно как и всех его мерзких отродий. Хотя кто знает, может, где-то в дебрях лесов осталась неприкаянно бродить пара-тройка пачвар и волколаков. Но что нам до них? Отживут свой век да и подохнут — ведь плодиться убогим не дано природой.

А теперь можно было смело благодарить того спецназовца, что вколол мне промедол. Когда все закончилось, внимание поневоле переключилось на ноющие раны и переломанные кости, лишь отдаленно намекавшие притупленной пульсацией, какой адской болью мне бы сейчас довелось наслаждаться, не введи боец анальгетик. Поначалу чувство тревоги вкупе с бушующим в сердце адреналином хоть как-то сглаживало действие опиата, однако теперь, когда опасность миновала, наркотик сразу бросился дурманить голову. Мысли спутались, картинка в глазах весело удвоилась, а веки наперегонки рванули вниз. Последнее, что я заметил, было не на шутку обеспокоенное лицо Арлеты и пружинистой походкой приближающийся Шаман. Друг был таким радостным…

Приснившийся мне красочный бред вообще не подлежит никакому описанию. Да я и не помню особо, что там привиделось моим одурманенным извилинам. Знаю лишь одно — приятных ощущений было мало. Я очнулся в небольшом темном шатре, лежа на высокой жесткой кушетке, и сразу протяжно застонал. Половину тела можно было смело снимать в фильмах про мумию — забинтовали на славу. Левую руку в согнутом положении привязали к туловищу, а к правой плотно пристроили кусок деревяшки — скорее всего, древко от копья. Так вот как себя чувствуют неудачливые каскадеры и выжившие жертвы крупных аварий. Я мог без лукавства сказать, что во мне болит все, но это неотъемлемая привилегия бабулек в кабинете участкового терапевта. Нет, все-таки некоторые детали организма оказались здоровыми и нетронутыми, например, пятки. Остальное явно желало участи получше. Из-за сломанной ключицы я не мог отвести левую руку даже на сантиметр в сторону, поврежденное предплечье позволяло в полной мере использовать лишь указательный и большой палец правой кисти, а благодаря множественным переломам ребер и общей порванности корпуса даже такой бесхитростный, но требующий регулярности акт, как вдох, осуществлять было проблематично. Многострадальная голова уже, видимо, привыкла к сотрясениям и держалась довольно стойко.

Но вся эта боль стоила той картины, что я видел рядом с собой. Опершись локотком на край кушетки, Арлета сидела подле меня и мирно дремала. В полусне личико девушки было таким очаровательно милым. Я потянулся было, чтобы прикоснуться к ней, но тут же зашипел от боли. В любом случае цели достиг — охотница проснулась. Она спешно улыбнулась, критически осмотрела мои повреждения, поправила повязку на плече и звонким голоском крикнула в сторону:

— Саша! Он очнулся! — Надо же, и с Шаманом подружиться успела!

В палатку тут же влетел мой друг, нашел меня взглядом, широко улыбнулся и раскинул руки для объятий, отчего я весь съежился. В его захвате даже абсолютно целые люди могут запросто хрустнуть — чего уж обо мне говорить?

— Чего ты, дружище? — наигранно удивился Саня. — Боишься меня? Это из-за того ночного инцидента? Да ладно! — махнул он рукой. — Ты уж извини меня. На самом деле сам не свой был. Ты же видел все, слышал. Но это меня, конечно, не оправдывает! Понимаю — провинился. Можешь просить чего хочешь — все сделаю.

Шаман скорчил полную раскаяния рожу пойманного малолетнего хулигана.

— Знаешь, меня эти твои бурные эмоциональные всплески настораживают, — со всей серьезностью заявил я. — Они у меня теперь будут ассоциироваться с предвестниками всякой дури с твоей стороны. Ты предал меня, психанул, да еще навалял очень больно, и теперь кривляешься, будто мы пятиклашки, а ты всего лишь спер мой фломастер. Я тебя, конечно, прощу. Но только должок придется вернуть, дружище. На первой же тренировке.

Шаман тоже перешел на серьезный лад:

— Хорошо. Случилось то, что случилось, Арсенал. А могло выйти по-другому. Я ведь, несмотря на то что, как ты говоришь, психанул, все равно пытался контролировать события. И, поверь, при любом исходе не бросил бы тебя. Тогда я просто ушел к Кащеру за информацией, убедиться. Если бы ты не пошел в ту ночь за мной, то, возможно, я бы спокойно и незаметно вернулся обратно, по меньшей мере для того, чтобы прикрыть тебя в предстоящем бою. Но раз ты все-таки немыслимым образом увязался следом, пришлось мне убегать — ты однозначно не поверил бы, что я вернусь. И жестокость эта, когда мы дрались, пожалуй, тоже была необходима. Ведь я на самом деле надеялся плотно тебя вырубить, чтобы ты всю заварушку на поле боя наблюдал из лазарета. Кто ж мог догадаться, что ты так быстро оклемаешься? Я, знаешь ли, сильно удивился, когда этого Цмока увидал. Но еще больше офигел от того, как ты его сделал. Я-то думал — ты вообще в медсанчасти после нашего разногласия прохлаждаешься. И, представь, даже помочь тебе ничем не мог, хотя стремление было… — Шаман усмехнулся краешком рта. — Понимаешь, после разговоров с Кащером и его колдунами я понял, что альянс с ними — гнилая затея, бесперспективная. Ну, ты сегодня уже слышал об этом. Короче, я быстро смекнул, что к чему, якобы примкнул к ним и вызвался лично заняться доспехами — это чтобы никто не путался под ногами. Представляешь, так забегался с этими железяками! И найти надо было, и догнать. С ребятами Атома, к тому же, аккуратно сработать пришлось — ведь почти свои. Поручика, кстати, жаль. Толковый был мужик. Но я как подоспел — уже отошел парень. Вот. Собственно, с этим всем водоворотом как-то уж не до тебя было, извини. Да ты и сам, гляжу, неплохо справился. Дальше сам знаешь как вышло. Собственно говоря, на такой примерно исход я и рассчитывал.

Ай да Сашка! Ай да сукин сын! Конечно, Шаман очень грамотно и красиво мне сейчас все обрисовал, будто и в самом деле он контролировал каждый свой шаг и даже за мной присматривал краем глаза. Однако имелся у меня еще один вопрос. Такой, что искренний ответ на него мог напрочь испортить нашу хрупкую, едва налаженную в данный момент дружбу. Но задать его все-таки пришлось: