Новатерра - Георгий Булавин

      - Что писать? - обречённо выдохнул Перетятькин, покраснев гуще, чем знамя над поверженным, как и сам он, рейхстагом.

      - Указ о самоотречении!

      А в пустой приёмной за допотопной пишущей машинкой полировала ногти госпожа Памела Буш, и равнодушные глаза её волоокостью напоминали фары старенького 'Ситроена'. Гетману, известному гуманисту, Отцу народов, Лучшему Другу прекрасного пола, даже расхотелось по-доброму рекомендовать ей поскорее подыскать новую работу по плечу, интересам и способностям. Помпезной грудью она без труда пробьёт себе дорогу. А то, что все без исключения мужчины любят умных женщин, - чушь! Умные любят умных, дураки - таких вот Мисс Reception. Дураками же Россия-матушка славилась во все времена, так что не пропадёт!..

      ...С чувством выполненного долга, ощущением неѓстерпимого голода и видом триумфатора гетман уже в сумерках возвращался домой. Как в прошлой жизни - прямо на броне единственной оставшейся при нём машины. Без Елизарова и Богачёва, лишь с отделением мотострелков.

      Нет, боевых потерь станичники не понесли. Мэр Перетятькин со родня-товарищи-и-со-ближайшие-к-нему-охранные-структуры был после отречения немедля взят под стражу. Видимой угрозы со стороны низложенной власти не было, но гетман вспомнил разговор с женой - дескать, враг ориентируется на завистников и алчных - и порешил кота за яй... за паузу сегодня не тянуть, а разобраться сразу и конкретно. С транквилизатором 'Друг-15м' Елизаров давно был запанибрата... К тому же тявкнул запредельный пёс: оставь пока бойцов, мало ли, вдруг на что сгодятся в городе...

      В апартаменте его ожидали атаман Ходжаев, химик Шнайдер и... Наталья Хуторская.

      - Натка, - изумился гетман, - а ты чего сидишь?! Я же тебя отпусѓтил!

      - Да ты понимаешь, Саня... ну... как бы тебе...

      Он прекрасно понимал, что сейчас происходит в душе верной подруги и помощницы. Для этого не нужно годами кропотливой учёбы зарабатывать диплом магистра психологии. Достаточно купить его в подземном переходе... На фоне беды, постигшей рыбаков, Хуторская корила себя за утреннее легкомыслие.

      - Понимаю, Нана Ивановна, всё понимаю, - скорбно вздохнул гетман. - Хватит на сегодня нелепых смертей! Ты ждала, чтобы... чтобы чем-нибудь накормить меѓня. А то я точно сейчас сдохну!

      - Конечно, мой хороший! - готовившаяся заплакать Наталья внезапно бросилась ему на шею и горячо зашептала. - Боже, как я люблю тебя! - но тут же взяла себя в руки и уточнила. - Как друга и начальника.

      - А я по-всякому готов...

      - Врёшь! Уже врёшь... Но всё равно приятно. Про ящик вина не забыл?

      - Ты его честно заработала.

      - Я тоже так считала. А сейчас понимаю - твоя взяла. Дети, Сашенька, не в счёт.

      - Какие дети, моя радость?! Восемнадцать лет!

      - Какие дети? - Наталья пристально поглядела ему в глаза. - Какими воспитаешь... Ладно, садись, сейчас чего-нибудь соображу.

      Гетман плюхнулся в кресло перед круглым 'кулуарным' столиком.

      - Ну, герои нашего времени, а вы чего тут нам сообразили?

      Сообразили герои за истекший день с избытком. Противник применил не классичесѓкий зарин, а некий его нестойкий аналог. Контрольные пробы самопроизвольно нейтрализовались без остатка к пополудни, так что экосистеме вообще ничто не угрожало. Контейнер - очень похожий на обычную канистру, но сложѓнейший по конструкции сосуд явно из тех ещё, из бывших - и место его сброса были обнаружены примерно в семи километрах вверх по течению. Что удивительно, дозатор на контейнере был установлен на выдачу строго определённых порций отравы, которые, возможно, погрузили бы стаѓницу в состояние нестояния на какое-то время, но к смерти привести не могли никак. Причем дозатор и сейчас работает точнее, чем проверенные временем швейцарские часы...

      - А что же привело к четырем смертям?! - поразился гетман.

      - К семи, но об этом позже, - спокойно поправил его Лев Шнайдер.

      - Кто ещё?!

      - Не наши. Скорее всего, Саня, именно враги.

      - На месте сброса, - пояснил Ходжаев, - мы обнаружили фрагменты тел и очень качественного полевого обмундирования, у нас такого никогда не было.

      - Что значит - 'фрагменты'?

      - Да там смотреть не на что! Набрали килограммов пять останков, Док изучает у себя. По обуви определили - трое.

      - Обувь... обувь...

      - Те же коробочки, что у наёмников, - Л-ва предвосхитил вопрос гетмана. - Мы их спаѓлили от греха подальше.

      - А собачке дать не догадались?

      - Отчего же, была у нас уже которая по счёту хорошая собачка...

      - Была! - досадливо поморщился гетман.

      - Нет, собакой-то она осталась. В принципе.

      - Ясно... А что же с этими произошло? Самоподрыв?

      - Пёс их знает, - пожал плечами атаман. - Подождём, что скажет Док.

      - А следы на остатках формы?

      - Пёс их знает, - пожал плечами уже Лев, - подождем, что скажу я. Завтра.

      - Понял. Значит, 'языка' у нас нет?

      - Нет, Саня, - развёл руки Ходжаев. - Но кандидаты в 'языки' сидели именно там, где тебе указало нечто Свыше. Видимо, ушли до того, как начался обстрел. Мы обнаружили следы пребывания нескольких человек.

      - Да, - вздохнул гетман, - всё по понятиям. Повалялись в противогазах, поглядели, что операция идет не по плану, и... Жаль!

      - А ты не жалей, Сашка, - вмешался химик. - Шла бы по плану, гляѓдишь, уже допрашивал бы тебя какой-нибудь командор рыцарского ордеѓна.

      - Да нужен я ему сто лет! А вот он мне - очень даже... Так что слуѓчилось с этим долбанным контейнером?! Откуда, чёрт возьми, отрава протекла, есѓли дозатор цел?!

      - Из контейнера и протекла. Он будто консервным ножом пополам разрезан. Причём у Куракина подобного 'ножичка' нет, материал - особо прочная керамика...

      На последнее заявление Шнайдера гетман попросту внимания не обратил. Каждый день происходило так много таинственных событий, что... одним больше, одним меньше - какая разница?! Он устал, отяжелел после сопутствовавшего докладу ужина, соскучился. Штык в землю! По домам!..

      ...Дома, чуть приотворив входную дверь, гетман низко надвинул кепи на глаза и сторожко огляделся в прихожей.

      - Пароль: у вас продаётся славянский шкаф?

      - У-а-у! - озвучил отзыв заспанный барбос.

      - Ну, слава тебе, Господи, свои! - облегчённо выдохнул припозднившийся хозяин дома.

      Встречали его, помимо пса, Алина и Алёнка. А он продолжал дурачиться.

      - Что, бабушки, немцы в деревне есть?

      - Есть один, - ответила за обеих супруга. - Лёшка Ридель.

      - Ридель, говоришь... Эсэсовец? Каратель?

      - Водитель.

      - А вот и не угадала! Если до сих пор из запоя не вышел, быть ему завтра уже не водителем, а каменотёсом в карьере бутового камня... Как вы тут?

      - Как в образцовом доме терпимости.

      - В смысле?!

      - В прямом! Еле вытерпели, вас дожидаючись...

      - Хм, приятно... Слушайте, дамы, а кому это Серёга поутру естество выдернуть грозился?

      - Да Таньке своей! - принуждённо рассмеялась жена. - Мы быстренько собрались, еле достучались до неё, а она никуда и не собирается, опять, говорит, в войну играют!

      - Хорошие игры! За один раз семь труп... э-э, семь трудовых потов с каждого сошло, пока войнушку эту организовали. Испугалась, малыш? - он чмокнул Алёнку в пухлую щёку.

      - За вас, Алексан Саныч, - легко прошелестело у него в душе.

      - Сегодня я не боялся ничего и был очень осторожен!

      - Так не бывает, - усмехнулась Алина.

      - Бывает, - он заговорщицки подмигнул девчонке.

      А та глядела на него пронзительными васильковыми глазами. Печальными. Влюбленными. Всё понимающими. Не по-детски старческими...

      - Алёнушка, ты успела опробовать нашу ванну? - спросил он, стряхнув вернувшееся наваждение.

      - Ой, да, батюшка! Это такое блаженство!

      - Батюшка, - насмешливо повторил он.

      - Простите ради Бога, Алексан Саныч!

      - Да успокойся ты, малыш! Называй так, как тебе удобно. Зовут меня, как и любого человека, по-разному, кому как больше нравится, лишь имя у меня одно.

      Тут девушка смутилась и захихикала в ладошку.

      - Что-то не так, малыш?

      - Извините, просто я раньше думала, что 'Гетман' - это ваша фамилия...

      - Гетман - фамилия?! - усмехнулся Александр. - А знаешь, неплохо. Для Биробиджана, Хайфы или Брайтон-бич... Нет, зайчик, у меня 'гетман' - это, наверное, образ жизни. Или психиатрический диагноз. А то и Судьба. Рок. Фатум. Кысмет...

      - Скромняга, - мило улыбнулась Алина.

      Жаль, гетман не увидел глаз супруги - без чёртиков, без искорки, без тлеющего уголька... Алёнка же не отставала.