Смерть консулу! Люцифер - Жорж Оне
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Австрийцы были убеждены, что Бонапарту нелегко будет справиться с испанским восстанием и что преследование англичан увлечёт его на берега Атлантического океана, в Лиссабон и даже на Гибралтар. Но против всякого ожидания император, не окончив испанского похода, внезапно вернулся в Париж и стал готовить свои войска, чтобы вести их на Дунай. Между тем у австрийцев, под влиянием страха и новых наполеоновских побед, составилось слишком преувеличенное понятие о военной силе противника, в войске начался ропот: осуждали легкомыслие графа Стадиона, самоуверенность дворян и героические стремления императрицы Марии Беатриче.
Ещё большему нареканию со стороны приближённых эрцгерцога подверглись ярые противники Наполеона: Генц, Шлегель, Горнмайер, иностранные агенты, прусский и английский посланники, принимавшие деятельное участие в составлении тайного антинаполеонского союза, который в это время растянул свои сети по всей Европе. Любимец эрцгерцога, граф Филипп Грюнне, не стесняясь, толковал при всяком удобном случае, что безумно ожидать чудес от народного ополчения.
— Неужели, — говорил он, — кто-нибудь может серьёзно думать о том, чтобы вывести в бой против гренадер и конницы Наполеона каких-нибудь ремесленников, крестьян и горных стрелков? Подобные фантазии хороши на сцене в драмах и трагедиях (это был намёк на императрицу, которая своей горячей ненавистью к Бонапарту напоминала Медею или Клитемнестру), но такое войско будет плохо защищаться на поле брани.
К недоброжелательству и апатии лиц, которые должны были нести знамя и меч Австрии в этой решительной борьбе, присоединилось ещё несогласие военачальников относительно плана действий. Сформированы были три армии: одна из них под началом эрцгерцога Фердинанда в Галиции должна была двинуться к Варшаве для обороны против русских, которые были союзниками Франции по Тильзитскому миру; другая — внутри Австрии под предводительством эрцгерцога Иоанна была направлена против Италии и в случае надобности могла поддержать восстание в Тироле; третья, самая значительная армия, под предводительством эрцгерцога Карла, находилась в Богемии. С нею Германия связывала свои надежды на победу.
Австрия ещё не оставила своих притязаний на германскую корону. Австрийское войско, далеко растянутое на запад и север, обязано было защищать на всех пунктах остатки некогда могущественной империи. Судьба хотела ещё раз доставить внуку Рудольфа Габсбургского удобный случай для приобретения священной короны и восстановления немецкого владычества над миром.
В главном штабе эрцгерцога Карла начались разногласия в момент выступления его армии.
Одни предлагали оставить в стороне дунайскую линию, выступить к Байрейту и, вытеснив маршала Даву из Францена, идти вдоль Майна. Они надеялись, с одной стороны, на восстание в Гессене и Ганновере, а с другой, что внезапное отступление Даву даст возможность пруссакам привести свою армию в боевой порядок.
Другие, более осторожные, восставали против этого смелого плана, доказывая всю его несостоятельность. Война велась против Наполеона, человека неистощимого в своей находчивости в стратегическом отношении и не имевшего равного себе по быстроте и ловкости исполнения. Как решиться оставить без защиты русло Дуная и отнять у себя возможность отступления! Таким образом будет открыт свободный путь наступающему неприятелю в столицу империи. Разве защита Дуная не должна быть первой задачей главнокомандующего при всякой войне Австрии с Францией?
Каждая сторона упорно отстаивала своё мнение, теряя дорогое время в бесплодных спорах и препирательствах, которые со дня на день становились ожесточённее. К этому скоро присоединилась личная неприязнь и раздоры между начальствующими лицами, которые неизбежно должны были отразиться на способе ведения войны.
Трудно одерживать победы, рассчитывая на действие патриотических воззваний, одушевление и храбрость солдат, при отсутствии единодушия и понимания дела со стороны начальствующих лиц!
— На вас, мои дорогие товарищи по оружию, — говорил эрцгерцог, обращаясь к своему войску, — устремлены взоры целого света и всех, кому дорога национальная честь и достояние! Вы не должны быть орудиями порабощения! Вы не будете проливать кровь за чуждые вам интересы и для удовлетворения ненасытного корыстолюбия одного человека. На вас не падёт проклятие, что вы губите народы, чтобы проложить путь чужеземцу к похищению престола на трупах защитников отечества. Лучшая участь ожидает вас; в ваших руках свобода Европы! Ваши победы освободят её из оков; от вас ждут своего освобождения наши соотечественники немцы, которые против своей воли находятся в рядах неприятеля!
Обращение эрцгерцога относилось к лучшей армии, которую когда-либо видела Австрия под своими знамёнами. Эта армия была полна мужества и решимости исполнить свой долг до последней крайности, но ей недоставало человека, который был бы в состоянии направить её удары. Немцы, находившиеся в рядах неприятеля, за исключением баварцев, не обманули бы надежд, которые возлагал на них эрцгерцог, если бы Австрия в начале кампании одержала одну значительную победу. Крестьяне и бюргеры в Францене и Гессене с нетерпением ожидали прибытия австрийцев и встретили бы их как своих освободителей, так как здесь ненависть к владычеству Наполеона достигла крайних пределов. Но австрийцы не явились. Взамен них прошли форсированным маршем французы под предводительством Даву и Удино; они спешили в Регенсбург и на Дунай. За ними следовали войска Рейнского союза.
Между тем в австрийской главной квартире принято было решение соединить несовместимые вещи.
Два корпуса были оставлены в Богемии, а сам эрцгерцог с главными силами двинулся к Дунаю.
Война началась 8-го апреля. Австрийцы перешли Инн между Шердингом, Мюльгеймом и Браунау и вступили в Баварию. Судьба баварского короля Макса Иосифа зависела от Наполеона. Он был королём по милости императора, и поэтому не могло быть ни малейшей надежды на его помощь. Вдобавок баварцы и австрийцы уже целое столетие ненавидели друг друга. Тем не менее, быстрым, искусно направленным нападением ещё возможно было уничтожить один за другим рассеянные французские отряды. Австрийцы лишили себя и этих лёгких побед благодаря своей медлительности. Если французы, со своей стороны, также действовали робко и нерешительно при вступлении на неприятельскую землю, то у них всё пошло иначе с прибытием Наполеона на берега Дуная. Ещё осенью 1805 года, во время войны трёх императоров, он изучил реку, её берега и узнал ближайшую дорогу в Вену.
Виртембергцы и баварцы приветствовали его появление такими же дикими и неистовыми криками: «Да здравствует император!» — как и ветераны его армии. Как сказочный витязь пронёсся он мимо них на своём белом коне. Его присутствие одушевило и солдат, и маршалов. За несколько дней он разбил эрцгерцога в сражениях при Тане, Абенсберге, Эксмюле и Регенсберге и заставил отступить к Богемии.
Австрийские солдаты не уступали французам в храбрости и готовности пожертвовать своей жизнью; но среди их военачальников
