Тайна архангела (СИ) - Ветрова Лиля

«Девочка-растерялочка, да как ты с адом управляешься, если листик не можешь найти у себя в столе?!.. А я еще думал, что я идиот!..»

На ходу сплевывая, Сергей пошел по коридору. Сердце бешено колотилось у него в груди. И пусть он знал, что его гнев не был праведен, но радость отыгранного очка перевесила все эмоции.

Главная площадь выплыла из паутины западных улиц. Сергей вышел на простор у подножия трона и, спеша, направился вперед. Маленький дневной перерыв заканчивался, предстояло еще несколько часов работы до того, как можно было пойти домой. К ней…

Сергей подумал о том страхе, который возник у него за Виолетту. Ведь и вправду, если его покалечат и выкинут на равнины, она снова окажется одна в этом мире, и ее некому будет защитить. …Так ли?.. Да, она делала его уязвимее. А что как он поступит, если ему придется выбирать между совестью и ей?.. Она — его слабое место, его искушение. И похоже, что это очевидно.

Однако хотя бы от этого, быть может, мнимого лучика света Сергей отказываться не хотел. Теперь уже не только из-за чувства долга и жалости… Он понимал, что ему нужен кто-то, ради кого еще стоит держаться, кто-то ценный в этом мире.

Она все время твердила, что любит его. Но ему-то было ясно, что ей движет бешеное желание спастись от вечного страха и унижения, спастись в его руках.

Доколе будут существовать их отношения, выползая на одной благодарности к нему?.. Когда она снова поймет, что Сергей не может конкурировать с Князем и другими демонами, и захочет вернуться к прежней жизни?.. Сергей не знал, когда обман оборвется, и кто из них упадет со скалы первым… Но он всем сердцем желал не взорваться безудержной страстью к ней.

Бывает, что в жизни все идет по-прежнему плохо и ничего не изменилось вокруг, но на душе внезапно что-то выравнивается, и внутри воцаряется мир и покой. Реальность это или выдуманный миф уставшего мучаться сердца?

Две недели мелькнули незаметно, и Сергей сам не уследил, как втянулся в новую работу. День шел за днем, мокрица будила с утра, усталость усыпляла вечером, и, казалось, все так и должно быть. Сергея это пугало. И он больше всего боялся, что когда-нибудь смирится с адом.

Однако эта боязнь не могла повлиять на то, что он сегодня, как и вчера, возвращался в половине десятого вечера с Земли обратно в преисподнюю, чувствуя обычное утомление и пустую успокоенность. Даже раздражать все вокруг нежданно перестало, и пристань кто-нибудь к нему сейчас, Сергей бы дубово огрызнулся и пошел бы дальше. Ужели?.. Но это постепенно становилось для него естественным…

Придя на площадь с равнин (а именно туда волной местных потоков часто заносило летевших с заданий искусителей), Сергей сразу заметил, что сегодня припозднился. На поприще уже собралось достаточно народу, и кожей спины ощущалось начало буйной ночной жизни.

Сергей двинулся по краю главной площади, держа путь в затерянный угол, отведенный для самого ненужного в аду отряда.

Приблизившись, он мельком увидел тусовавшихся после работы коллег. В окружении мужчин стояла Сандра, рядом — еще несколько девушек. Между ними шло какое-то ленивое обсуждение, но со стороны было ничего не разобрать. Только голос Сандры выпрыгивал поверх остальных, выражая то ли претензии, то ли недовольство.

— Я пришел, — Сергей остановился перед Варлаамом.

Его не удивил холодный прием. Видно, начальник торопился, и опоздание демона неоправданно задержало его на работе. Сергей не стал лишний раз открывать рот, просто дождался, пока ему выдадут паек, и смирно кивнул в знак благодарности.

Хмурясь, Варлаам исчез в темноте. Верно, и его не обошли личные проблемы. Сергей легонько выдохнул и повернулся, намереваясь идти домой. Случайно он еще раз взглянул на свой коллектив. Они все-таки выяснили отношения. Состроив обиженную мордашку, Сандра заявила, что ей нужно к себе. Игриво попрощавшись, она поспешила с эффектом удалиться. Остальные продолжили стоять на месте, молча озираясь по сторонам и будто силясь решить, нужны они сегодня друг другу или нет.

Сергей убрался от них восвояси. Его в этом «будуаре» не воспринимали, так что толку воспринимать их не было. Кретином зарекомендовался, кретином и останется. Впрочем, глядя на этот мир, Сергей понимал, что кретинизм в нем носит весьма оценочный характер. Так, прожив здесь две недели, Сергей осознал, насколько права была Жаша насчет посредственности и бездарности. Посредственность в отряде процветала алым цветом, если можно было так выразиться. И если женщины еще хоть чем-то выделялись, то среди мужчин, кроме обалдуйских рассуждений и не менее обалдуйского в желании безлико похорохориться поведения не было ничего. Бесхребетные ленивые утюги, которых держали только потому, что больше работать в этом убогом отряде было некому. Сергей сам слышал, как Варлаам регулярно отчитывал их за гениальную тупость. И все равно изо дня в день повторялись одни и те же ошибки. Необучаемость, неумение работать, неумение жить, неумение ничего… Пентюхи и увальни. И самое смешное, что с ними все равно любезничали женщины, безбожно строя глазки и хихикая плоским шуткам и фривольно пошлым в своей забитости замашкам, считая, что это — верх мужественности. Видать, лишь на том основании, что те были мужчинами…

Сергей не успел додумать мысль о гендерных преимуществах. Идея улетучилась из его головы, он затормозил, не имея возможности пройти дальше по причине образовавшейся толпы. Он хотел было воротиться и обойти пробку, однако сзади уже напирали новые демоны.

Сергей поднял голову и всмотрелся в бурление. Нет, это не было похоже на обычный адский вечер. Очнувшись от раздумий, он наконец уловил нетерпеливое раздражение, витавшее в атмосфере с самого его прихода на площадь. Воздух был им переполнен, и чувствовалось, что ад находится в ожидании неуклонно надвигающегося события. Вернее, его развязки. Движимый невнятной мужской интуицией, а скорее чувством самосохранения, Сергей стал работать локтями в попытке протиснуться хоть куда-нибудь. Со спины кто-то навалился и, взаимно окрысившись, пришлось прибегнуть к силе. Сергей выбился на новое место, где стояли демоны пониже и потому было легче дышать. Однако и это не спасло от все нараставшей давки.

— Черт, смотри, куда прешь! — девушка, стоявшая у его плеча, встрепенулась, потеряв всякую возможность двигаться. Сергей как мог поспешил освободить пространство. Упираясь руками, он временно спас незнакомку от перелома ребер.

— А что случилось? — спросил он, глядя в ее лицо.

— Да какие-то кретины, — ответила она, цокнув от оставшегося негодования. — Опять… права захотели…

Самуил сидел на кровати, положив ладони на колени, и смотрел в зеркало. Его темные глаза почернели как угли и различались во тьме лишь нездоровым блеском лихорадки. Губы были плотно сжаты, халат небрежно запахнут на груди. Позади него, поджав под себя длинные ноги, приютилась Ирма. Ее рука осторожно водила по плечу Князя. Лицо ее было серьезно и красиво, голубые глаза приукрашивались тенями, щеки переливались редкими блестками. Длинные светлые волосы прикрывали просвечивающий на груди пеньюар. Она не решалась ни говорить с Князем, ни попытаться его обнять, вот уже потеряв счет проведенного в молчании времени.

Это был один из приступов злобы, в которые Самуил окунался с завидной, но непредсказуемой периодичностью. Варя внутри беспробудную ярость, он исполнял нечто вроде своего долга, работы для ада. Огромные потенциалы, оседавшие в его стенах, не могли не иметь последствий перенасыщения грехом, и Самуил нес их на себе, оставаясь при этом верным своему стилю. Ментальное одиночество не продолжалось слишком долго: Князь начинал искать разрядки, выплеска эмоций и, в общем, даже переполненный темнотой, возвращался к обычной жизни. Продолжения этой жизни и ждала терпеливая Ирма.

Не оглядываясь, Князь наклонил голову и чмокнул ее пальцы. Ирма придвинулась ближе и обняла его за шею, целуя близко к губам.