Тайна архангела (СИ) - Ветрова Лиля

— Я выпить хочу. Будешь? — глухо предложил Князь.

— Конечно, — согласилась Ирма.

Самуил неторопливо встал с кровати, поправил халат. Его слух уловил, что кто-то вошел в гостиную. Не дожидаясь стука, Князь первым открыл дверь. Это был Леонард.

— Пошел к черту, придурок!.. — черноволосая девушка, с характерной для демонов злобы искрой в глазах, отмахнулась от начальника отряда и отпрянула в сторону, тяжело дыша полной грудью.

— Чего ты сказала, я не понял?!.. — не замедлил возмущенный окрик.

— То, что слышал, природное недоразумение первого дня творения!.. — рявкнула девушка. — Лопнуло мое терпение!.. Хватит!

Сергей успел узнать, кто такие демоны Булата, обосновавшие несколько своих отрядов по соседству с его трусливой командой. Терпение у девушки, должно быть, действительно лопнуло, если можно было констатировать его наличие у искусителей специализации ярости, бешенства и гнева. Нервически неуравновешенные, общавшиеся в основном матом и взаимными ругательствами, эти духи считали нормальной ситуацию постоянных драк по вечерам, по утрам и в перерывах из-за того, что не поделили показавшийся косым взгляд. Сергей уже на третий день перестал обращать внимание на традиционные мужские избиения в начале рабочего дня, не слушал визги вцепившихся друг другу в волосы девиц и почти безошибочно мог определять демонов «перелопаченных», как их называли за глаза, отрядов по следам ран на мужских лицах и старательно залеченным шрамикам на женских шеях и запястьях. Вообще говоря, нетрудно было заметить, что у демонов каждого генерала были свои характерные особенности, накладывающиеся на их собственный характер и позволявшие отличать их от коллег из смежных подразделений. Так, в зрачках бесов Дементия всегда числилось убийственное безразличие, служители Ираклия ни минуты не проводили без гусиного гогота и отмоченных в уксусе приколов, женщины из отрядов Варфоломея несравнимо сверкали пирсингами, татуировками и совершенно звериной силой в бешеных глазах… Сергей, как правило, останавливал свои рассуждения на том месте, где требовалось описать, как он выглядит сам в своем новом амплуа. Печально это было, печально…

Перепалка в готовящейся к выходу на работу ночной смене отряда демонов аффективной ярости случилась за несколько минут до прибытия Сергея на площадь. Однако зрела она уже не одну неделю. Вконец осатаневшая щелкать зубами на домогательства разнузданного начальника, красивая рослая брюнетка по имени Дана отпихнула его от себя и послала инструкции ко всем глубинам бездны.

— Вернись, дрянь, иначе ты уволена, и, клянусь, больше никто тебя не возьмет в этом мире! — прокричал ей вслед элитный воин.

— Подавись своими угрозами, козел!.. — заорала в ответ Дана. — Заплати сначала за два дня, а потом я подумаю вернуться ли за твою чертову зарплату с чертовым начальником во главе!.. Парни, ткните пальцем в того, кого не достала эта сволочь!..

Глаза Даны окинули коллег. Демоны аффекта, преимущественно мужчины, стояли полукругом, пока еще молча наблюдая за конфликтом. Но на скулах уже проступило раздражение. В самом деле, не одна Дана пострадала из-за давно сволочённого элитника. Кроме его ненавистных приставаний к красивой подчиненной и обрубания зарплаты за ее отказ ему, воин армии Булата прославил себя как жуткий тиран, вор и жмот. Демоны стонали от самовольно заведенных порядков, вынужденные смотреть сквозь пальцы, как при суровой каре за любую недоимку и слово поперек начальник и его заместитель сами на пару обворовывали армию, создавая при этом невыносимые условия труда для набранных вдвое меньше необходимого искусителей. И вот наконец задыхавшиеся от бремени бесы выдохнули все, что накопилось внутри, для решительного вздоха.

— Кто со мной против мрази в форме?! — Дана махнула рукой.

Будь это в отряде Казимира, не сработало бы как пить дать. Но это были безудержные демоны злобы.

— Верно!.. Долой падаль с места!.. — воскликнул кто-то в поддержку.

Секунды позади, и демоны, расталкивая прохожих, двинулись к середине площади, собирая по дороге недовольных жизнью…

— На главной площади, говоришь?.. — переспросил Князь, поведя бровью. — Интересно… Зови Варфа и Алана с Булом. Остальных не надо.

— Слушаюсь, — Леонард опустил подбородок и вышел из гостиной.

Через несколько минут Князь был уже одет в военное, на поясе у него висел меч. Варфоломей и Булат прибыли к порогу и ждали приказа.

— Мне с тобой пойти?.. — спросила Ирма, прикрывая ладонями кружева на груди.

— Не стоит. Я вернусь, — ответил Князь и ушел. Как скоро это будет, он не уточнил.

Отдав короткие распоряжения, Самуил вновь убедился в том, что Варф предвидит закономерные последствия, а Булат, увы, так и не научился читать ситуацию.

Пока генерал злобы в темпе побежал выполнять повеление, Самуил в сопровождении Варфоломея зашагал по улице в намерениях присоединиться к уже сформированному у западного выхода на площадь отряду карателей.

— Черт, я так и знал, что какая-нибудь пакость случится, — проворчал Князь, морща кожу на лбу.

— Не волнуйся, светлейший, — проговорил Варфоломей с железом в голосе. — Мое чутье подсказывает мне, что из этого неприятного инцидента может получиться очень даже приятный результат…

Самуил узрел звериный оскал и жадный блеск в свинцовых глазах. В один миг стало ясно, что аппетит Варфоломея разожжен до предела…

Когда Князь и генерал подошли к скрытому в неводе улиц окончанию тронной скалы, там уже дежурил отряд инквизиторов первой адской армии. Через несколько минут к ним прибавился сорванный с плановой работы Алан вместе с демонами гордыни и запыхавшийся Булат со свитой элитников злости.

В это время события перемещались по главной площади, как письмо счастья по девичьим рукам. Окольцованная толпой восставших, Дана продиралась к самой середине. К процессии присоединялось все больше народа, уже не только демонов отряда аффекта, но и изведенных начальством представителей других направлений. Гурьба мужчин перемежалась с наиболее смелыми женщинами, по бокам шествие окаймляли уловившие запах пороха зеваки и сочувствующие. В воздухе потянуло паленым.

Предчувствуя массовость исхода, в назревающую потасовку стали вмешиваться элитники. Начальник Даны попытался преследовать зачинщицу, но был оттеснен закрывшими ее мужскими спинами.

— Только тронь ее, — пригрозил кто-то. В один миг ушла и злоба, и неприязнь, объединявшая отряд. Дана ощутила за плечами помощь и уже не могла остановиться под кажущейся защитой, в подъеме эмоций не осознавая, что уже собственноручно подписала приговор себе и своим коллегам.

Сергей начхал сдерживать натиск. Под вылетевшую ругань от него оттеснили девушку, а самого его вжали в чью-то могучую спину. Освободившись от вонючей рубашки, Сергей взъерепенился и продрался на относительно хорошее место, откуда мог частично видеть происходящее в эпицентре.

Бунтовщики добрались до середины площади и выкрикивали лозунги, утопающие в гуле толпы. Сергей видел, что к ним все больше присоединяются простые искусители, а элитники потеряли надежду утихомирить своих подчиненных. Вершиной буйства стала драка, в результате которой один из демонов Булата в рукопашную завладел армейским мечом. Толпа взорвалась в криках, так что ничего уже нельзя было расслышать.

Однако это услышали все.

— Князь, Князь! — веером пронеслось по площади. Но собравшиеся лишь на мгновение утихли, вскипая еще более оживленным говором. Сергей ощущал, как воздух дрожит от биения сердец. Его собственное подреберье готово было порвать рубашку.

На камни ступил блистающий доспехами Денница в окружении троих ближайших генералов. По бокам, унимая амбиции толпы, шли, расчищая дорогу, элитники Алана и Булата.

Зачинщики вакханалии замолкли и застыли, не двигаясь с места. Кто-то из наиболее слабых духом успел втереться обратно в массы.

Князь остановился на почтенном расстоянии. Его глаза безо всяких эмоций пронзительно оглядели демонов. За спиной, готовые к бою, выстроились верные охранники. Было ясно, что они убьют любого, кто подойдет к Самуилу. И если Алан сам не воткнет меж лопаток Князя оголенный меч, то точно отстоит его от всех врагов. Но и сам Владыка преисподней, резко вычленявшийся среди своих демонов и ростом, и силой, и внутренней мощью, мог искромсать любого, посягнувшего на его могущество.