Называйте меня Хель (СИ) - "Zaraza takaja"

Первые рождаются от случайных связей, имеют родство по магии, но не имеют родства по крови. Несмотря на то, что отец такого ребёнка является полноценным волшебником, сами дети считаются магглорожденными, потому, что их рожают магглы! А кровь отца попросту выжигается первым же ритуалом «Отречения крови и плоти», который волшебники проводят регулярно, хотя бы четыре раза в год. А по необходимости — и чаще. Такие дети могут быть при необходимости введены в род, но только на правах младших членов без права наследования. Это — привнесённые. И таким дорога только в вассалы.

Дети сквибов — это Вырожденная Магия. Они несут в себе и кровь, и магию рода, хотя сами не имеют возможности её использовать. Основной акцент в книге делался на то, что сквибы рождаются только в родах и играют роль абсорбента для родовой магии. То есть они собирают на себе все проклятия и «грязь» рода, очищая тем самым родовую магию. Среди обычных магов сквибов не рождается. Но любой маг может стать сквибом из-за проклятий или попросту «перегорев» от напряжения.

Сквибы — это и благо, и боль для родов. С одной стороны, они берут на себя весь негатив, неся своему роду очищение, а с другой — они являются «переносчиками инфекции». И если их не изгнать из рода, то они могут «заразить» остальных. Отсюда и обычай выкидывать сквибов к магглам. Сознательные маги устраивают их жизнь в маггловском мире, поддерживают финансово, но стараются не общаться. Ортодоксы же попросту подкидывают в приюты и забывают о них. В течении трёх-пяти поколений магия сквибов полностью очищается от проклятий и у таких семей рождаются маги. Чаще всего это сильные волшебники, имеющие ярко выраженную направленность магии: тёмную или светлую.

Ну и третий вид — истинные магглорожденные или Новая кровь. Это средней силы волшебники, всегда нейтральные, не имеющие особых талантов, но им и не надо. Сами по себе они ценный приз для любого рода. Потому что одинаково хорошо принимают и обновляют любую магию. А ребёнок из семьи двух истинных магглорожденных имеет прекрасные шансы основать новый род. Вот только встречаются они крайне редко — всего один на несколько сотен.

Но самым большим потрясением для Лили было то, что в приведённом ниже списке направленности родовой магии, род Поттер числился среди тёмных родов, зато Кэрроу были записаны светлыми.

— Миссис Уитшер! Как можно доверять книге, в которой столько ошибок! — возмущённо заявила Лили. — Всем известно, что род Поттер — светлый! А Кэрроу? Пожиратели Смерти! Куда уж темнее их!

— Ошибаетесь, милочка, — рассмеялась старая ведьма. — Род Поттер, к вашему сведению, родственный Слизеринам и ведёт свою историю от Певерелов — самых известных некромантов Британии. А с каких это пор у нас некроманты стали светлыми? А род Кэрроу — самый светлый из всех нынешних родов. Вот только не надо путать направленность магии и поступки людей. Кэрроу — единственные, кто на сегодняшний день имеют родовой дар чаровников.

В тот день Лили так и не поверила миссис Уитшер, а придя домой с возмущением рассказала Джеймсу всё прочитанное.

— Ну да, — растерялся Джеймс. — Поттеры всегда были тёмными, как и ты, Лили. Именно поэтому отец и согласился на наш брак. Найти магглорожденную с тёмной направленностью — это большая редкость.

— Но… Как же так? Дамблдор всегда говорил, что мы светлые!

— Когда это он такое говорил? — нахмурился Джеймс. — Насколько я помню, он всегда утверждал, что мы должны показать пример тёмным родам, что нашу силу можно использовать во благо магов, а не только для собственных нужд. Лили, ты ещё скажи, что Сириус, истинный Блэк, был «светлым»?! Или Петтигрю, а уж про Люпина я вообще молчу. Оборотень же!

— Но, раз у меня тоже тёмная направленность, то выходит, что я потомок сквибов?

— Конечно, — фыркнул Джеймс. — Твои родители были сквибами, как и Петунья. Ты что, не знала? Ты же мне сама рассказывала, что Петти писала письмо Дамблдору, чтобы её взяли в Хогвартс! Лили, маггла может получить совиную почту, но никогда не сможет отправить письмо совой. Потому что для того, чтобы задать адресата, нужно иметь ядро. Иначе птица никуда не полетит.

Лили открыла рот и тут же захлопнула его. Несколько дней она думала и вспоминала. И в итоге вынуждена была признать, что Дамблдор никогда напрямую не говорил о том, что Поттеры светлые. Хотя из его словесных кружев можно было сделать только такой вывод. А ещё, Лили вспомнила, как радовались её родители, что она стала ведьмой. А значит… Они знали о магии!

До конца недели Лили прочитала книгу миссис Уитшер от корки до корки. Задала тысячу вопросов и вынуждена была признаться самой себе, что Дамблдор умело манипулировал словами так, что в его речах каждый слышал то, что хотел. А на выходных Лили решила навестить Петунью. К сестре у неё накопилось немало вопросов.

Хоть Гарри и не любил рассказывать о своём детстве, но из разных источников Лили узнала, что воспитывала его именно Петунья. И Гарри терпеть не мог свою тётку за вечные побои, голодовку и унижения. После шестнадцати лет с семьёй Дурсль Гарри распрощался, но хоть и понял их, но не простил. На вопрос, как можно найти родственницу, если не знаешь, где она живёт, миссис Уитшер только сплюнула и подсунула Лили очередную книгу по Кровным Ритуалам.

— Но ведь это… — Лили хотела сказать «тёмная магия», но осеклась. — Запрещено?

— С чего бы это запретили кровную магию? Милочка, я понимаю, что вы отстали от жизни и мыслите критериями проходимца Альбуса, но всякому маразму должен быть свой предел! Ищите ритуал и проводите!

Ритуал был совсем прост. Он не требовал никаких жутких жертвоприношений, лишь несколько зелий, катрен и капля собственной крови для поиска. В субботу Джеймс снова пропадал у Блэков, разбираясь с артефактами, а сама Лили, получив координаты, аппарировать не рискнула, будучи уже на солидном сроке. Вместо этого переместилась камином в «Дырявый котёл», а оттуда на такси добралась до Литтл Уининга.

Дом 4 по Тисовой улице был точно таким же, как и все дома по соседству. Небольшой особняк с гостиной и кухней на первом этаже и спальнями на втором. Пройдя по дорожке мимо ухоженных клумб и деревьев, Лили постучала в дверь. Через несколько минут ей открыл крупный мужчина и заинтересованно окинул её оценивающим взглядом.

— Вы к кому, мисс?

— Мне нужна Петунья Дурсль.

— А-а-а, — разочарованно потянул мужчина. — Мама! Это к тебе!

Рявкнув куда-то вглубь дома, он ушел, оставив Лили на пороге. Пожав плечами Лили решила, что если дверь не закрыли, то это было приглашение, и прошла в гостиную. Пока она осматривалась в светлой идеально чистой комнате, за спиной послышались шаги.

— Кто вы такая и что вам нужно? — окликнул её недовольный голос.

Лили повернулась и взглянула на сестру. Петунье было пятьдесят пять, на этот возраст она и выглядела. Высокая, сухощавая, в строгом платье и с ожерельем из искусственного жемчуга на шее. Достаточно яркий, но неброский макияж, крашеные волосы и недовольно поджатые губы.

— Здравствуй, Петти, — улыбнулась Лили. — Неужели не узнала сестру?

— Не знаю, кто вы такая, — прищурилась она, — но моя сестра давно мертва!

— Нет, Петти… Хочешь напомню тебе, кто разбил любимое мамино блюдо на Рождество? Или кто отрезал подол её платья на одежду для кукол? А если так? — Лили улыбнулась и запустила фейерверк разноцветных искр.