Дочь Востока. Автобиография - Беназир Бхутто
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Мы знаем о нескольких попытках покушения на жизнь генерала Мушаррафа. Можно лишь надеяться, что не последуют дальнейшие. Неспособность построить устойчивое демократическое общество ведет к далеко идущим последствиям.
Режим Мушаррафа умышленно ослабил ответственность за пограничные области Пакистана. Генералы утверждают, что полный контроль там осуществить невозможно. Не удивительно поэтому, что бен Ладен свободно разгуливает между странами. Утверждение, что приграничные области невозможно контролировать, — полная чушь. Во время обоих моих премьерских сроков мое правительство посылало туда войска, прекрасно справлявшиеся с поддержанием законности и порядка. Режим Мушаррафа отдал эти области террористам. Диктатор мирно сосуществует с экстремистами, убивающими женщин, детей, мужчин — пассажиров самолетов, поездов, автобусов в Европе, Америке, Пакистане. Женщину-премьера обвинили бы в слабости и некомпетентности, но генерал остается вне критики. Несмотря на очевидный прогресс в области прав женщин, двойные стандарты оценки лидеров по половому признаку все еще не изжиты в современном мире.
Мушарраф оказывает символическую поддержку в борьбе против террора, гомеопатическими дозами, отмеряемыми им самим, но достаточными, чтобы добиться благосклонности Вашингтона и Лондона. В то же время он лелеет и пестует врагов Запада. Политизированные медресе, которые мое правительство контролировало и иногда закрывало, теперь беспрепятственно сеют ненависть дома и смерть за рубежом.
Я считаю, что такие уль-Хаки и Мушаррафы подпитывают ксенофобию, испытываемую на себе пакистанцами, живущими на Западе. Часто говорят, что выборы не остаются без последствий. Я бы выразилась иначе: перевороты не остаются без последствий. Подавление демократического самовыражения вкупе с разжиганием экстремистского толкования ислама, вне всякого сомнения, не остаются без последствий не только для Пакистана, но и для всего мира. Потому-то я и не удивляюсь, что следы террористов всегда ведут в Пакистан. Чему удивляться? Военные правители в течение не одного поколения всячески развивали, разжигали и использовали экстремизм.
Собираясь вернуться в Пакистан в 2007 году, я полностью представляю опасности, ожидающие не только меня, но и мою страну, но и весь мир. Я понимаю, что меня могут арестовать, что меня могут расстрелять сразу по выходе из самолета, как Бениньо Акино в Маниле в августе 1983-го. «Аль-Каида» уже не раз пыталась меня убить, и слабее она не стала. Какой им смысл допускать меня в страну для борьбы за демократию, которую они презирают? Но я выполняю то, что и должна выполнять, и я вернусь, ибо меня зовет долг перед народом Пакистана.
Я рискую ради всех детей Пакистана.
Рискую не ради личной власти. Речь идет о простой порядочности, об уважении права мужчин и женщин на достойную жизнь в безопасном и свободном обществе. Теперь же, в век экстремизма и террора, речь идет и о большем. Демократия в Пакистане важна не только для Пакистана, она жизненно необходима для всего мира. В век радикальной интерпретации столь любимой мною религии следует помнить, что демократические правительства не терпят у себя террористов. Демократический Пакистан, свободный от ярма военной диктатуры, перестанет быть рассадником пандемии терроризма.
Поэтому я вернусь, чтобы продолжить борьбу. Молюсь за то, чтобы свободный мир потребовал от генерала Мушаррафа проведения свободных и справедливых выборов, допуска к участию в них всех политических фигур и партий, участия международных наблюдателей и контроля ими всех процедур, включая подсчет голосов, и, наконец, уважения к результатам выборов. Знаю, что звучит это идеалистически, может быть, даже нереалистично, но после всех этих лет я все еще верю, что время, справедливость, история на стороне демократии.
Некоторые не поймут, что толкает меня навстречу непредсказуемым и опасным жизненным ситуациям. Но слишком многие пожертвовали слишком многим, слишком многие умерли, слишком многие видят во мне свою последнюю надежду на свободу. Поэтому я не могу прекратить борьбу. Вспоминаю слова Мартина Лютера Кинга: «Жизнь наша подходит к концу, когда мы молчим о вопиющем». С верою в Бога вручаю судьбу свою в руки своего народа.
ЭПИЛОГ
18 октября 2007 года Беназир Бхутто вернулась в Пакистан, чтобы возглавить демократические силы перед назначенными на 2008 год выборами. Она и ее муж, Асиф Али Зардари, понимали сложность обстановки в стране и призвали администрацию генерала Первеза Мушаррафа обеспечить их безопасность. Они просили о разрешении ввезти бронированные автомобили с пуленепробиваемыми тонированными стеклами, но Мушарраф отклонил их запрос. Так же точно он воспрепятствовал покупке оборудования для глушения сигналов дистанционных взрывателей. Они просили о разрешении пригласить в страну иностранных специалистов для усиления партийных и правительственных служб безопасности, но администрация Мушаррафа отказала этим людям во въездных визах.
Почему Беназир, видя подобное отношение правительства Мушаррафа к ее безопасности, не отказалась от приезда в Пакистан? Лучше всего об этом говорит она сама.
«Некоторые не поймут, что толкает меня навстречу непредсказуемым и опасным жизненным ситуациям. Но слишком многие пожертвовали слишком многим, слишком многие умерли, слишком многие видят во мне свою последнюю надежду на свободу. Поэтому я не могу прекратить борьбу».
Когда Беназир после восьми лет изгнания снова ступила на пакистанскую землю, население страны приветствовало ее с невиданным энтузиазмом. Пресса Синдхи и партийное руководство оценивали число представителей всех слоев населения, всех четырех провинций страны, собравшихся в международном аэропорту Каид-и-Азам и окаймлявших путь следования ее к мавзолею Мохаммеда Али Джинны, основателя Пакистана, в три миллиона человек. У мавзолея она собиралась произнести речь, обращение к нации, которую ВВС и CNN планировали транслировать на весь мир. Воодушевленный прием Беназир Бхутто демонстрировал не только популярность ее личности и возглавляемой ею Пакистанской народной партии, но и стремление народа к свободе. Эта триумфальная речь, однако, осталась непроизнесенной. Сразу после полуночи в первые мгновения 19 октября прогремели два взрыва, убившие 179 человек, по большей части молодых людей в белых футболках ПНП, окружавших машину Бхутто. Сгорел автомобиль, но сама она чудом уцелела.
Обстоятельства трагического происшествия вызывают серьезные подозрения. Когда автомобиль Бхутто приблизился к перекрестку, светофоры внезапно выключились. Аппаратура, имевшаяся у службы охраны Беназир Бхутто, вдруг вышла из строя. И буквально через минуты после взрыва полиция получила приказ вымыть место происшествия водой из пожарных брандспойтов, чтобы уничтожить все следы, пригодные для расследования происшествия. Полиция не опрашивала никого, включая и Беназир Бхутто. Администрация Мушаррафа отказала Бхутто в просьбе привлечь к расследованию Скотленд-Ярд или ФБР.
За два дня до возвращения в страну, получив информацию от разведывательной службы одной из дружественных стран зоны Персидского залива, Беназир по дипломатическим каналам послала письмо генералу
