Как две капли воды - Сандра Браун

Эдди Понял, что его друг захандрил. Это было опасно как для Тейта лично, так и для всей кампании. Джек уже высказывал опасения по поводу морального состояния Тейта. И Нельсон тоже. В числе прочего в обязанности Эдди входило следить за настроением Тейта и не допус­кать никаких депрессий или срывов.

– А как Мэнди? – спросил он нарочито бодрым голо­сом. – Все добровольные помощники в нашей штаб-квартире по ней соскучились.

– Мы сегодня повесили у нее в комнате плакат с авто­графами. Не забудь поблагодарить всех от моего имени.

– Да, ребята хотели как-то ознаменовать ее выписку домой. Должен тебя предупредить: завтра она получит плюшевого медведя больше тебя ростом. Ты ведь знаешь, она прямо-таки королева предвыборной кампании.

Наградой Эдди была вялая улыбка.

– Врачи говорят, что переломы у нее заживут бесслед­но. И от ожогов следов не останется. Она сможет играть в теннис, выступать на стадионе в группе поддержки школьной команды, танцевать – одним словом, делать все что угодно. – Тейт поднялся и сходил еще за парой пива. Опять устроившись в кресле, он сказал: – Физиче­ски она оправится. А вот с психикой – тут есть сомнения.

– Дай ребенку время. С такими потрясениями и взрос­лому нелегко справиться. Не случайно авиакомпании держат специальный штат психологов для тех, кто уцелел в катастрофе, и родственников погибших.

– Я знаю, но Мэнди и без того была чересчур застен­чива. А теперь она производит впечатление абсолютно закомплексованного ребенка. Она зажалась. Конечно, если я очень стараюсь, мне удается ее рассмешить, но мне кажется, она просто хочет мне угодить. В ней не осталось живости, подвижности. Она все время лежит, уставившись перед собой. Мама говорит, во сне она плачет и просыпа­ется от кошмаров.

– А что психолог?

– Эта дубина? – Тейт вполголоса выругался. – Она говорит, что нужно время и терпение и что мне не следует требовать от ребенка слишком многого.

– Ну видишь, все то же самое.

– Я не сержусь на Мэнди за то, что она отказывается действовать по команде, – отрезал он. – Психолог имела в виду именно это, отчего я и пришел в ярость. Но, пони­маешь, у моей девочки такой вид, как если бы на ее плечах лежал груз всей вселенной, а это ненормально для трех­летнего ребенка, согласись.

– Но ты ведь не видел детей, оставшихся в живых по­сле авиакатастрофы, – резонно возразил Эдди. – Эмо­циональное потрясение, которое она пережила, не может пройти в одночасье, это тебе не физическая травма.

– Я понимаю. Просто… черт, Эдди, не знаю, сумею ли я оправдать ожидания Кэрол и Мэнди, да к тому же еще и избирателей.

Больше всего Эдди боялся, что Тейт раздумает балло­тироваться и сойдет с дистанции. Когда Джек сказал, что среди журналистской братии ходят слухи, будто Тейт собирается снять свою кандидатуру, первым его желанием было найти этих сплетников и поубивать на месте. К сча­стью, до Тейта эти слухи не дошли. Да, надо что-то де­лать, чтобы поддержать моральный дух кандидата на нужной высоте.

Подавшись вперед, он сказал:

– Ты помнишь, как на втором курсе ты выиграл для нас товарищеский теннисный турнир?

Тейт ответил неуверенно:

– Смутно.

– "Смутно", – усмехнулся Эдди. – Ты и не можешь этого помнить отчетливо, потому что ты был в страшном похмелье. Ты тогда забыл, что предстоит игра, и всю ночь пропьянствовал. Мне пришлось вытаскивать тебя из по­стели, ставить под холодный душ и тащить к девяти часам на корт, иначе нам записали бы неявку.

Тейт посмеивался.

– И что ты хочешь этим сказать? К чему ты это вспомнил?

– Я это вспомнил потому, – сказал Эдди, сползая с кровати, – что ты сумел взять себя в руки в сложнейших обстоятельствах, когда знал, что должен это сделать. Ты был нашей единственной надеждой на победу в турнире и хорошо это понимал. И ты выиграл, несмотря на то, что за несколько минут до матча с трудом продрал глаза и выблевал дюжину пива.

– Да, но сейчас не студенческий турнир по теннису.

– Зато ты, – сказал Эдди, тыча в него пальцем, – ты остался прежним. Сколько я тебя знаю, ты всегда умел быть на высоте момента. В те два года, что мы вместе учились в университете, и потом, в летном училище, и во Вьетнаме, когда ты тащил меня на себе из этих проклятых джунглей, – ты всегда вел себя как герой.

– Не хочу я быть героем. Я хочу быть сенатором от штата Техас, приносящим пользу своему народу.

– И ты им станешь.

Эдди хлопнул себя по коленкам, будто приняв какое-то важное решение, поднялся и поставил пустую банку на столик. Тейт тоже встал. Случайно он поймал свое отра­жение в зеркале.

– Господи, Боже ты мой. – Он провел рукой по ко­лючему подбородку. – Кто станет голосовать за эту об­разину? Почему ты мне не сказал, на кого я похож?

– Смелости не хватило. – Эдди легонько стукнул его по спине. – Тебе надо как следует отдохнуть. И советую с утра тщательно побриться.

– С утра я уеду в госпиталь. Мне сказали, что Кэрол переведут из послеоперационной в отдельную палату око­ло шести часов. Я должен быть там.

Эдди несколько секунд изучал сверкающие носки своих туфель, а затем поднял глаза на друга.

– Ты так возишься с ней все это время, это даже тро­гательно.

Тейт сдержанно кивнул;

– Спасибо.

Эдди хотел было что-то добавить, но передумал, рас­судив, что Тейту не понравятся советы относительно его семейной жизни, особенно из уст холостяка. Он ограни­чился дружеским похлопыванием по плечу.

– Ухожу, а ты ложись. Завтра созвонимся. Послуша­ем, что эти врачи скажут.

– Что там дома?

– Все как всегда.

– Джек говорил, ты пристроил Фэнси помогать в предвыборной кампании?

Эдди рассмеялся и, зная, что Тейт не обидится на едкое замечание в адрес племянницы, добавил:

– Днем она у меня засовывает буклеты в конверты. Кто и что ей куда засовывает ночью – не могу сказать.

На скорости семьдесят пять миль в час Фрэнсин-Энджела Ратледж промчалась мимо загона для скота. Машине был год от роду, но она обращалась с ней так, что вполне можно было дать и все пять. Пристегиваться было не в правилах Фэнси, так что на ухабе ее подброси­ло на добрых шесть дюймов. Приземлившись, она рас­смеялась. Она обожала, когда ветер трепал ей длинные распущенные волосы, даже зимой. Быстрая езда с полным несоблюдением правил дорожного движения была только одним из увлечений Фэнси.

Другим ее увлечением был Эдди Пэскел.

Эта страсть возникла недавно и пока что оставалась нереализованной и безответной. Впрочем, Фэнси ни на минуту не сомневалась, что это только вопрос времени.

Пока же она развлекалась с коридорным в мотеле «Холидей инн» в Кервиле. Они познакомились несколько недель назад в шоферской закусочной. Она заскочила туда на обратном пути из кино, поскольку это было одно из немногих заведений в городе, где можно перекусить в любое время суток.