Карманный рай - Томас Дью

- Видимо, я должна вас поблагодарить? - спустя некоторое время спросила Дона.

- Ничего не случилось. И часто тут такие инциденты?

- Нет. У меня редко бывает даже десять и двадцать долларов.

- А где Билл?

Дона ответила не сразу, но потом протянула:

- Не знаю... Ему понадобилось с кем-то встретиться.

- Не знаете, когда он вернется? Это может оказаться очень важно.

- Нет, не знаю. А в чем дело? Что случилось?

Мы подошли к Ферфакс-авеню и были вынуждены остановиться на красный свет. Уличное движение усилилось и стало плотным и нервным. Вот-вот должны были начаться пробки. Я тоже начинал нервничать.

- Я разговаривал с лейтенантом Шапиро, - сказал я. - Он собирается арестовать Билла.

- За что? За наркотики?

- Нет. В связи с убийством Робби.

- Это смешно. Билл его не убивал.

- Это знаем мы, знает лейтенант Шапиро. Но Дикие Ангелы не знают.

Светофор переключился и мы двинулись дальше.

- И что они собираются делать?

- Не знаю, но лейтенант Шапиро сказал, что они крутятся где-то поблизости, и он предпочел бы, чтобы Билл оказался в безопасном месте.

- Короче говоря, он хочет упрятать Билла за решетку ради его собственного блага?

Грубо. Слишком грубо. Разговаривать с ней было нелегко.

- В каком-то смысле, да.

Мы добрались до поворота на улицу Санта Моника. Перед нами на Ферфакс-авеню с ревом выехали два мотоцикла. На каждом сидели двое: парень впереди, девушка сзади. Все были в защитных очках, но без шлемов. Этих ребят я раньше не видел. Они повернули и двинулись по Ферфакс-авеню в сторону кафе "Имаго".

Мы с Доной перешли на другую сторону и зашагали в сторону заведения хиппи с надписью "Хижина Гренни". На витрине был тщательно выведена надпись: "Да здравствует труд ремесленников. Только он отражает настоящую любовь".

- Как вы узнали, куда я пошла? - спросила Дона.

- Я заходил к вам и нашел там Бэби Джейн, она мне и сказала.

Два мотоцикла описали полукруг и остановились на углу перед "Голубым гротом". На парнях были брюки в обтяжку, сапоги и распахнутые кожаные куртки на голое тело. На девицах - кожаные мини-юбки, высокие сапоги и закрытые свитера с длинными рукавами. Руки и грудь парней покрывали татуировки. Компания не стала задерживаться на тротуаре. Они спрыгнули с мотоциклов и решительно вошли в "Голубой грот". Все выглядели как-то напряженно. С другой стороны улицы, сидя в своем зеленом "континентале" перед кафе "Имаго", за ними наблюдал Сэмми.

Солнце заливало улицу ослепительным светом.

Мы миновали "Голубой грот", и тут Дона внезапно, словно лишившись сил, присела на газон перед каким-то странным сооружением без всякой вывески.

- Что вам нужно? - спросила она.

- Не понял.

- Зачем вам понадобилось меня разыскивать? Ведь не просто для того, чтобы поздороваться?

- Это верно. Я надеялся, что вы с Биллом позволите мне увести вас отсюда хотя бы на время, пока все не утрясется.

Все это звучало невероятно по-отечески даже на мой слух.

- Идея принадлежит моему отцу? - спросила она.

- Нет, мне.

- И лейтенант Шапиро в ней тоже не участвует?

- Я попросил его предоставить мне эту возможность.

Она прикрыла глаза рукой, словно защищаясь от солнца.

- Мак... - впервые она назвала меня по имени, - вы приносите нам несчастье. Скажите честно, на чьей вы стороне?

- На вашей.

- И одновременно на стороне моего отца и лейтенанта Шапиро...

- И на своей собственной, не забывайте.

- Послушайте, я приехала сюда потому, что мне здесь нравится. Я не вернусь в Чикаго. И ни за что не пойду с вами просто чтобы... отсидеться в безопасности. Почему бы вам не уйти и не оставить нас в покое?

- Не могли бы вы сделать одну вещь, всего одну? Поговорить с отцом?

Она отрицательно покачала головой.

- Нет, это ничего не даст.

- Только ради него.

- И ради вас... Это же связано с деньгами.

Впереди нас Сэмми неторопливо вышел из машины и обошел её сзади, чтобы шагнуть на тротуар. Я видел, как он вошел в кафе "Имаго".

- Ладно, - сдался я. - Я не буду настаивать. И все-таки предупредите Билла, когда увидите, насчет полиции и всего остального.

- Ладно.

Она поднялась и обеими руками обхватила свою корзинку.

- И еще, последнее, - сказал я. - Надеюсь, вы понимаете разницу между друзьями и врагами.

- Я ничего не знаю о своих врагах.

- Этот тип - Сэмми - проходимец. Он зарабатывает на вас, на Билле и на всех тех, кого вы любите. Его девица с авеню Ветеранов назвала его дрянью, но можно назвать его и покруче. Совершенно невероятно, чтобы у такого парня, как Робби, могло вдруг оказаться столько денег и наркотиков. Если только у него не было богатых покровителей. И Робби мертв. Он совершил ошибку в том мире, где ошибок не прощают. Подумайте над этим. Сейчас мне больше нечего вам сказать. Всего хорошего.

Я зашагал в сторону Санта Моники. Мне страшно хотелось вернуться, но я старался обуздать себя. Я проиграл. А когда проигрываешь, нужно уходить.

Я уходил по Ферфакс-авеню, а позади осталась хрупкая фигурка Доны Рейнхарт.

Глава 10

Я пересек Санта Монику, вошел в аптеку, нашел в глубине телефон, достал монетку, сунул десять центов в щель и набрал номер полиции. Мои часы показывали пять сорок пять.

Шапиро не было на месте. Я назвался и повесил трубку. Потом позвонил в отель, чтобы узнать, не было ли для меня сообщений. Через несколько секунд мне сказали:

- Вас разыскивал мистер Рейнхарт.

- Он оставил телефон?

- Нет, сказал, что будет звонить.

- И больше ничего?

- Да. Вашу машину вернули из гаража.

- Прекрасно. Не могли бы вы мне её прислать?

- Конечно. Где вы находитесь?

- На углу бульвара Санта Моника и Ферфакс-авеню. Я подожду здесь.

- Очень хорошо. Это займет всего несколько минут.

Я повесил трубку. Потом позвонил в контору Бернарда Рейнхарта, но никто не ответил.

- Может, тебе лучше поспать? - спросил я сам себя.

- Все это тебя не касается, - ответил мне внутренний голос.

Тем не менее все это как-то меня раздражало. Сначала девица, которая заставила меня прогуляться по жаре, потом отец, с которым я никак не мог связаться...

- Возвращаюсь в Чикаго, - со злостью подумал я. - По крайней мере там у меня есть друзья.

Я прошелся по улице в поисках бара. В этом квартале было полно маленьких магазинчиков и развлекательных заведений самого низкого пошиба: кинотеатры непрерывного показа, специализирующиеся на порнофильмах, заведение "Розовая кошечка", где демонстрировали стриптиз, пассаж, оборудованный устройствами вроде индивидуального телевизора, где вам за двадцать пять центов в течение трех минут предлагалась программа "Только для взрослых", и бар, где официантки ходили с выставленными на всеобщее обозрение голыми грудями. Даже самые мрачные улочки Венеции казались тихими и прохладными по сравнению с этой. Наконец я нашел бар, вошел и заказал виски и пиво. У них нашлось только первое.

Ладно, пусть хоть это. Зал был переполнен и вонял потом и блевотиной. Я мгновенно проглотил виски и вновь вышел на палящее солнце.

Виски не принесло мне облегчения.

- Ненавижу этот мерзкий город, ненавижу этот мерзкий город, - повторял я.

Это меня как-то подбодрило.

Я остановился и начал разглядывать прохожих и проезжающие машины, дожидаясь своей. Это меня тоже раздражало. Мне никак не удавалось завладеть инициативой. Охранник на автостоянке польстился на десять, а может даже всего на пять долларов Сэмми Митропулиса или одного из его людей, чтобы отправить мою машину в гараж!

Переживать по этому поводу не стоило, но следовало рассказать лейтенанту Шапиро. Если я его вообще когда-нибудь увижу...

Машина, которая буксировала "фольксваген", медленно двигалась вдоль тротуара. Я узнал свой "детройт спешел", поспешил на угол и водитель сделал мне знак, что повернет направо, чтобы выбраться из потока машин. Я подошел к указанному месту и остановился. Понадобилось всего несколько минут, чтобы снять буксир, я забрался внутрь, подписал квитанцию и дал водителю доллар. Потом устроился за рулем и прислушался к шуму работающего мотора, но тут понял, что не знаю, куда ехать. Похоже, я опять что-то нарушил, попал в запрещенную зону.

- Надо было догадаться спросить у Шапиро, не нарушил ли я чего-нибудь, - подумал я.

В разгар невеселых размышлений самым решительным образом напомнил о себе пустой желудок. Это явно было результатом всех моих злоключений... Но как бы там ни было, он решительно настаивал на своем. Чтобы его успокоить, я тронул с места, проехал по Ферфакс-авеню, пересек улочку хиппи и доехал до следующей, застроенной частными домами и конторами. Но там не было ни малейшего признака закусочных. В конце улицы я заметил свободное место, поставил машину и дальше пошел пешком.

Кончилось все тем, что я обнаружил еврейский ресторанчик, втиснутый между библиотекой еврейской религиозной литературы и пивнушкой. Этот ресторанчик ничем не отличался от тысяч таких же заведений от Майями до Портленда, если не считать одной детали: в конце стойки возле самой двери сидели лейтенант Шапиро и Лаки Джо Вышинский.