Эксперт № 23 (2013) - Эксперт Эксперт

Банк Англии считает, что британским банкам не хватает собственных капиталов — примерно на 38 млрд долларов. На долю RBS и LBG из этой суммы приходится около 30 млрд

Фото: Reuters

Уроки шведского. И корейского

Для грядущей приватизации в Лондоне пытаются использовать и иностранный опыт. В частности, то, как свои банки реприватизировала Швеция в начале 1990-х, после банковского кризиса. Тогда в этой стране были национализированы два банка — частный Gota Bank и Nordbanken (который частично принадлежал правительству, а в 2001 году сменил название на Nordea). Остальные проблемные фининституты справились сами, проведя рекапитализацию за счет средств акционеров — как в Британии во время финансового кризиса 2008–2009 годов сделал Barclays.

Затем шведские власти выделили из банков проблемные активы, а «хорошие части» Gota и Nordbanken были слиты в единую структуру в 1993 году. Уже в 1995-м было проведено первичное размещение акций, на котором были проданы 30% бумаг новой группы. Таким образом, на возвращение банка на рынок частного капитала потребовалось всего четыре года после кризиса.

С тех пор правительство Швеции постепенно продавало пакеты в Nordea (последней была продажа 6% акций в 2011 году), но и сегодня оно держит пакет в 13,5%. «Раннее начало реприватизации в сочетании с разработкой долгосрочной стратегии позволили правительству воспользоваться пиками на фондовом рынке и вернуть потраченные на спасение банков средства налогоплательщиков», — утверждает Брайан Каплен , редактор журнала The Banker.

Другой пример: Южная Корея, также национализировавшая свои банки во время кризиса 1997–1998 годов, вернула их в частные руки через череду скандалов. Так, несколько проблемных кредитных учреждений были объединены в Woori Financial Group, но три попытки продать 57-процентный пакет так и не удались.

Иностранных инвесторов отпугнул опыт американской финансовой группы Lone Star, которая в 2003 году приобрела пакет акций в Korea Exchange Bank: когда позже американцы решили продать этот пакет с прибылью, они столкнулись с политическими проблемами. В итоге им удалось избавиться от инвестиций лишь в 2010 году, продав акции корейскому Hana Bank, но из-за затянувшегося процесса было потеряно слишком много денег. Британский банк Standard Chartered в 2005 году приобрел Korea First Bank, но в 2011-м инвестор столкнулся с длительной забастовкой против введения основанной на результатах оплаты труда.

«Учитывая высокую степень антагонизма по отношению к банкам в Британии, правительство может ожидать серьезных задержек в поиске стратегического инвестора частично национализированных банков. Поэтому логичнее продавать акции порциями, по шведской модели, а не искать крупного покупателя, как в Южной Корее», — полагает Брайан Каплен.

Похоже, это понимают и в британском правительстве. Министр бизнеса Винс Кейбл заявил, что «оптимальным сроком продажи национализированных и частично национализированных активов является период ближе к десяти годам». Во многом это связано со слабостью британской экономики, которая не растет, несмотря на активную программу по сокращению госрасходов. В этих условиях все британские банки (а не только RBS и LBG) сталкиваются с медленным увеличением доходов. Поэтому, похоже, распродажа частично национализированных фининститутов будет затягиваться. Как результат, британский бюджет еще не скоро увидит потраченные на спасение банков в 2008 году деньги.

Лондон

График

Спасенные в разгар кризиса правительством британские банки до сих пор не вернулись к прибыльности

Получите «пенсионный трудодень»

Сергей Журавлев

Предлагаемая правительственными экспертами формула делает государственную пенсионную систему псевдонакопительной — будущие пенсионеры будут копить не деньги, а баллы, опосредованно с ними связанные

Рисунок: Игорь Шапошников

Осенью прошлого года Минтруда предложило лишить пенсионную систему формального накопительного компонента. После ожесточенных, продолжительных дискуссий (с непременным выходом на президента) правительство решило сохранить накопительный элемент для страховой части пенсии. Одновременно были предложены меры для побуждения к добровольному повышению пенсионного возраста, а также для сокращения контингента пенсионеров (увеличение минимальных требований к стажу/накоплениям, ликвидация льгот по досрочному выходу на пенсию, отказ в пенсиях работающим и др.).

Предлагаемая Минтруда к введению с 2015 года пенсионная формула создана рабочей группой Татьяны Малевой , куда входили представители Академии народного хозяйства и Центра стратегических разработок. На первый взгляд формула усиливает элементы накопительности в страховой части пенсионного капитала и удаляет из нее элементы уравнительности в виде отчислений 6% зарплаты в общий котел (то есть неперсонифицированного учета) и назначения фиксированного базового размера пенсии (ФБР) всем пенсионерам.

Базовую пенсию по старости предлагается сохранить лишь для тех, у кого к 65 годам не набирается 30 лет стажа с зарплатой не ниже 2 МРОТ (при условии постоянного проживания в РФ больше 15 лет).

Однако исходя из задачи — сбалансировать текущие доходы и расходы Пенсионного фонда безотносительно к изменениям демографической ситуации в стране — накопительность в предлагаемой формуле реализована не в деньгах, а в баллах, которые при ежегодном расчете пенсии будут накладываться на денежную базу, определяемую текущими доходами ПФ и числом пенсионеров, взвешенным пропорционально накопленным каждым из них количеством баллов.

Таким образом, у будущего пенсионера в этой системе есть понимание, что он будет получать пенсию (страховую, без учета базовой) в N раз больше того, кто платит в Пенсионный фонд в N раз меньше, что хорошо. Но нет понимания того, какую часть выплаченных денег с учетом альтернативной доходности он получит назад, что плохо.

Это напоминает оплату по трудодням в советских колхозах с последующим наложением их на денежную и натурпродуктовую базу, получаемую делением на сумму трудодней общего дохода колхоза, так что итог часто оказывался нулевым (гарантированную оплату и пенсии для колхозников ввел только Брежнев). Система трудодней не слишком стимулировала крестьян к ударному труду.

История вопроса

В 2002 году в России была запущена накопительная (в основных своих чертах) пенсионная система, разработанная на деньги Всемирного банка и в значительной мере по его лекалам. Реформа была весьма прогрессивным шагом. Прежде всего потому, что ставила пенсионные права участника обязательного пенсионного страхования в линейную зависимость от размера уплаченных в систему взносов. Во-вторых, потому, что вводила гарантии возврата государством в виде пенсий всей суммы взносов, уплаченных участником (точнее, его работодателем, за исключением самозанятого населения). Закон предусматривал индексацию даже для той части пенсионных обязательств правительства, которые явно не признавались накоплениями. Это так называемый страховой пенсионный взнос в размере 16% зарплаты, а для лиц старше 1967 года рождения вообще весь расчетный пенсионный капитал. Индексация гарантировала доходность расчетного пенсионного капитала примерно на уровне темпа прироста средней зарплаты (правда, не выше роста доходов Пенсионного фонда на одного пенсионера, который в реальности оказывался несколько меньше).

На практике уровень доходности пенсионного капитала в страховой части был даже выше, чем для накопительной, из-за быстрого роста реальной зарплаты по мере улучшения условий торговли и укрепления рубля. Вводя такой принцип определения доходности страховых пенсионных накоплений, превышающий уровень доходности от консервативных инвестиций, государство брало на себя чрезмерные обязательства, предопределяющие рост нагрузки на нефтегазовые доходы бюджета.

Обычное возражение против накопительной пенсионной системы состоит в том, что пенсионеры в любом случае черпают из того же котла ВВП. Так что рост их относительного количества неизбежно создает дополнительную нагрузку на работников или на бюджет. Но так выглядит ситуация только применительно к текущему бюджетному балансу. В долгосрочном плане накопительная система сбалансирована, поскольку каждый работник получает (разумеется, в виде математического ожидания, поскольку речь идет о вероятностных процессах дожития до определенного возраста) ровно столько, сколько внес, с учетом накопленной доходности.

Проблема государства лишь в правильном выборе и начислении этой доходности, чтобы не превратить пенсионные накопления в пирамиду. Ведь если человек копит пенсионный капитал в виде банковского вклада или покупает вторую квартиру для сдачи ее в аренду на пенсии, то ни ему, ни банку нет дела до демографии и других макроэкономических сдвигов — их полностью несут в себе изменения процентной ставки, арендной платы и т. д.