В поисках Совершенства - Изабель Лосада

– Я взялась за работу с бродячим театром, и меня не будет пару месяцев. А потом я хочу, чтобы мы либо поженились, либо расстались.

Это, к моему стыду, то, до чего меня довел мой бредовый безумный фанатичный идеализм, заставив выдвинуть любящему меня мужчине ультиматум «никакого секса, пока не женишься на мне». Наконец-то я привлекла внимание Человека в Тапочках.

Ха. Кажется, я так и не объяснила вам, почему все-таки он женился на мне, да? Забавно наблюдать за тем, что рассказчики выбрасывают из повествования... Но пока я в задумчивости оглядывалась назад, пока раскачивался на рельсах поезд до Оксфорда и через край пластикового стаканчика выплескивался чай, я обнаружила, что ни капли не жалею.

Мое евангелистское рвение длилось два года. Потом я решила, что евангелисты – это даже для меня чересчур, поэтому я вернулась в свою местную англиканскую церковь с традиционно пустующими лавочками. Мне нравился милый пожилой викарий и добрые люди из его паствы. Я сидела там веками. Все мы там стремились прожить свою жизнь настолько хорошо, насколько это было нам по силам. Но медленно и верно, как все послушные члены англиканской церкви, я в конце концов вообще перестала ходить туда. Не то, чтобы я перестала верить, – но во что я вообще верила все это время? И как я кончила на пути к обращению?

Не знаю, чего вы ждете от посещения женского монастыря. Смеяться там особо не над чем, это уж точно. Я ожидала увидеть толпу жалких старушек, говорящих все что угодно тоном «благослови тебя Господь, дитя мое». Я не была уверена, что очень хочу этого. Я позвонила, и меня спросили, как именно я хочу провести выходные. Я выбрала «двухдневное тихое убежище».

Это значило, что утром и после обеда я по полчаса буду общаться с монашкой, а все остальное время будет проведено в полной тишине. Мне понравилась тишина во Франции, и у меня было тайное подозрение, что любая настоящая духовность или собственно ощущение того, что мы зовем Богом, должно происходить в тишине и покое. Но я никогда раньше не видела монашек. Мне в голову не могло прийти, что у нас могут найтись общие темы для беседы. Я немного попаниковала, после чего вспомнила идею Озарения о зонах комфорта и использовании всего для обучения и роста. Я взяла с собой книгу и очень рассчитывала на спокойные выходные. Я могла не обращать внимания на щелканье четок и подавленную сексуальность и, если вообще ничего не получится, я могла просто отоспаться.

Я вышла из поезда и взяла такси. Меня переполняли нехорошие предчувствия. Приехав в Англиканскую Общину Святой Девы Марии, я уже убедилась в том, что зашла слишком далеко. А потом вдруг в окно машины постучала рыжеволосая девушка в модном платье.

– Привет, я сестра Эмма. Как прошло путешествие? – выпалила она. Подхватив мою сумку в черно-белом всплеске подола, она увлекла меня за собой, торопливо объясняя: – Обед проходит в молчании, а вы немного опоздали. Надеюсь, вам не кажется странным, что мы не говорим за едой, но вы просто присоединяйтесь, а после обеда к вам придет сестра Элисон и поговорит с вами.

Наверное, здесь какая-то ошибка: всем известно, что улыбающиеся рыжеволосые двадцатилетние девчушки не уходят в монастырь. Я начала думать, как бы спасти ее. Она казалась такой милой, такой нормальной. Я обязательно должна была уговорить ее уехать со мной в воскресенье.

Я прошла следом за ней через огромную деревянную дверь вниз по коридору. На всех дверях были вывески: «Прачечная», «Библиотека», «Кабинет сестры Елены». Здесь было пугающе тихо, но отопление, кажется, работало. Затем мы попали в трапезную, и я поняла, что мне придется нанять мини-автобус, чтобы спасти половину монашек. Были здесь пожилые, ссутулившиеся женщины, какими и должны быть монашки, но остальные были слишком молоденькими. Были и новички (даже я знала, что белое покрывало означает период нео-фитства), шестеро, все молодые, хорошенькие и без волос на лице.

Я робко села. Еда была вегетарианской, а тишина за обедом подразумевала, что я могу следить за тем, что попадает мне в рот. По телефону мне сказали, что овощи были натуральными, поскольку росли в огороде монастыря и не опрыскивались пестицидами. Они были изумительно приготовлены, и я недоумевала, как это возможно здесь, где наверняка нет французского шеф-повара, и обед готовился как минимум на сто человек.

Есть медленно и молча. Это был странный новый опыт: у меня было время распробовать пищу. Я не рвалась за дверь на очередную встречу и не смотрела по телевизору программу, на счет которой, как мне казалось, я обязана иметь какое-то мнение. Когда подали яблочное пюре с заварным кремом, это было настолько изысканно, что я уже начала задаваться вопросом, не хочет ли Бог, чтобы я осталась тут навсегда. Я уже почти слышала этот разговор: «Да, матушка, я чувствую, что призвана присоединиться к вам. Это произошло во время яблочного десерта».

Трапеза закончилась. Мы сидели и ждали тех, у кого не хватало зубов за нами угнаться. Потом была благодарственная молитва, после которой юная белокурая сестра поманила меня за дверь.

– Это сестра Элисон, – сказала блондинка, указывая на монашку с лицом, излучающим бесконечную мудрость и терпение.

– Добро пожаловать, – произнесло лицо. – Вы хотели бы сами разработать программу на выходные, или готовы принять то, что мы можем вам предложить? – Я склонилась к предлагаемому варианту. Помимо того факта, что я понятия не имела, что могу предложить сама себе, я определенно приехала сюда не для того, чтобы думать. – В таком случае, предлагаю вам принять горячую ванну и лечь спать пораньше, а после завтрака мы встретимся. Если вам что-то понадобится, спросите дежурную сестру в вашем крыле. Спокойной ночи.

И она ушла. Я посмотрела на часы. Было девять вечера. Спать я отправилась в половине десятого, впервые за последние двадцать лет. Наверное, я безумно устала и даже не понимала этого.

Когда я проснулась, на часах было шесть, но я чувствовала себя на удивление бодрой. Я спустилась в капеллу к утренней службе и обнаружила там сотню монашек, выглядевших так, будто они не спят сутками. Что за неземные звуки они издавали. Вы никогда не пробовали петь в шесть утра? Все знают, что это попросту невозможно. Что доказывает, что эти люди на самом деле ангелы. Это было удивительно красивое место. Сквозь витражные стекла над алтарем капеллы лился утренний свет. Повсюду стояли свежесрезанные цветы. Деревянные четки сияли от многолетней полировки, и из ниоткуда доносился едва уловимый аромат благовоний.

Женщины с мягкими лицами читали вслух строки, написанные больше двух тысяч лет назад иудейским царем:

Как сердце стремится вослед убегающим рекам,