Театр невидимых детей - Марцин Щигельский

– Спо-кой-ной но-чи! – отвечаем мы хором и забираемся под одеяла, а тетя Матильда щелкает выключателем, и лампы под потолком гаснут. Лампы-то гаснут, но ведь на улице еще совсем светло! А когда за окнами светло, спать ничуточки не хочется – ну разве что летом, потому что летом так долго не темнеет, что хочешь не хочешь, а рано или поздно заснешь.

– Длинное письмо! – шепотом повторяет Мариуш. – То есть два письма! Два длинных письма…

Я поворачиваюсь на бок, спиной к окну, и прячу голову под подушку. В щелку я вижу кровать Неваляшки, который мерно раскачивается под одеялом из стороны в сторону – как будто едет на поезде. Я однажды спал в поезде – во время последних каникул, когда мы ездили по обмену. Те, кого не забрали родственники (настоящие или из гостевых семей) и кто остался в «Молодом лесу», поехали в Перемышль, а дети из тамошнего детского дома – сюда. Я вообще-то был не в восторге от этой затеи – странное какое-то развлечение, и потом, непонятно, кто будет спать в моей кровати… Но в Перемышле оказалось классно, потому что в том детском доме две коровы и шесть свиней – я их кормил вареной белой свеклой. Эти свиньи совсем не воняли, а ведь в фильмах, которые показывают по телику, часто так ругаются – мол, «грязная свинья». Запах был странный, но вовсе не такой уж противный.

Как-то раз мы выпустили из хлева одну из этих свиней, чтобы она немного погуляла во дворе. Та очень обрадовалась и стала бегать кругами как безумная, а мы – с визгом и воплями – за ней. Тетя Матильда – это она ездила с нами в Перемышль – почти сразу выбежала во двор и попыталась навести порядок. Однако свинья не желала ее слушаться, так что и мы тоже не стали. Тетя Матильда чуть не лопнула от злости и наконец так на нас заорала, что мы остолбенели. «Да что это вообще такое?!» и «Что вы тут устроили?!» – кричала она. Мы тогда очень испугались – все, кроме свиньи, которая подбежала к тете Матильде сзади и пихнула пятачком. А тетя Матильда, уверенная, что это кто-то из нас, оглянулась с ужасным выражением лица и словами: «Вообще уже, что ли?!» Это она свинье так сказала‼! Боже, как мы потом смеялись! Я улыбаюсь, на мгновение закрываю глаза и… Звонит будильник у Кубы на тумбочке.

* * *

Ну, вот и весь мой день. Остальные дни выглядят почти так же, кроме, конечно, выходных – тогда все немного иначе, потому что не нужно идти в школу. Или праздников, когда большинство ребят разъезжается, а тетей и дядей остается тоже немного. Но в целом вы уже имеете представление о том, как мы тут живем, так что я теперь немного забегу вперед.

Глава 4

В середине июня, в самом конце учебного года, когда все уже знали, какие кому выставят оценки за год, так что не приходилось из кожи вон лезть, случилось кое-что очень классное! В «Молодой лес» пришли из Голландии посылки, в которых была одежда, игрушки, книги, комиксы и сладости! Конфеты, настоящий шоколад и длинные, черные сопли, похожие на провода, но оказалось, что съедобные. Правда, не сказать, чтобы вкусные, потому что они пахли анисом, но все-таки западная штуковина, так что все их жевали. Тем более что этих черных соплей нам прислали больше всего. Книги и комиксы были красивые, но никто у нас, к сожалению, не умеет читать по-голландски, так что мы сделали из них выставку в комнате отдыха – получилось ярко и очень классно. А игрушки и одежда… Обалдеть! Мальчикам прислали машинки «Матчбокс», а девочкам – тощих кукол, которые называются Барби, малышам – плюшевых мишек, ну и еще кучу разных вещей. Когда мы все это увидели, у нас глаза на лоб полезли, и тетя Йола сказала, что мы – вылитые лягушата.

Весь режим полетел к чертям собачьим – о том, что в комнате отдыха нас ждут посылки, тетя сказала после обеда, и потом до позднего вечера невозможно было никого заставить соблюдать распорядок дня, хоть она и прилагала все усилия. «Посылки» на самом деле оказались не обвязанными веревкой коробками, а просто пакетами – на каждом написали имя и фамилию ребенка, которому он предназначался. Тети сначала распределили все вещи между нами, чтобы мы не передрались, деля сокровища, но многие все равно поругались, а некоторые мальчики накинулись друг на друга с кулаками, и завязалась драка.

Успокоившись, мы начали меняться. Меняться – это очень здорово, фокус в том, что ты отдаешь другому то, что есть у тебя, но тебе не нужно, а он взамен дает тебе что-нибудь, что принадлежит ему, но нравится, наоборот, тебе. Вещами из голландских посылок мы обменивались недели две – до начала каникул. Но лучше всего был понедельник. Посылки нам раздали в субботу, так что после выходных все пошли в школу в новой голландской одежде. Это надо было видеть!

В моем пакете были: темно-синие вельветовые штаны на лямках – это называется комбинезон – с классными нашивками; две рубашки с длинным рукавом – одна оранжевая в коричневую полоску, другая голубая; две рубашки с коротким рукавом и обалденные желтые кеды на резиновой подошве! У меня никогда не было такой красивой одежды, к тому же она пахла по-западному, то есть заграничным стиральным порошком, так что когда я оделся в школу, то чуть не лопнул от гордости. Ну а в школе…

Еще до начала уроков вокруг нас собралась целая толпа! Те, кто обычно смотрел на нас как на пустое место, теперь протискивались поближе, чтобы все разглядеть. Еще никогда одноклассники не были со мной так любезны и не смотрели на меня с таким восторгом – даже в тот день, когда учительница читала вслух мое сочинение. Должен признаться, это было исключительно приятно – я наконец почувствовал, что не хуже их. Я подумал, что быть популярным – все же очень классно, так что старался радоваться, пока есть возможность, потому что догадывался: вряд ли такое положение вещей сохранится надолго. Так и вышло: уже в конце недели на нас перестали обращать внимание. Но – как однажды сказала одна тетя из бухгалтерии, которая сначала безумно радовалась, что ей удалось посчитать годовой бюджет «Молодого леса», а назавтра оказалось, что все расчеты неверны, – хотя моя радость была недолгой, воспоминание о ней останется со мной навсегда, и никто его у меня не отнимет.

Учебный год закончился, и оказалось, что из тех детдомовцев, которые ходят в нашу школу, в следующий класс не перевели только троих! Тетя Директор так из-за этого расчувствовалась, что во время торжественной линейки у нее дрожал голос. Каким-то чудом даже Шимек все сдал, хотя за первое полугодие у него было очень много двоек по разным предметам. А потом наступили каникулы, и я впервые в жизни поехал на море, в Мендзыводзе! Там нас поселили в летних домиках, где жили маленькие коричневые мышки – их было гораздо больше, чем нас. Поскольку все время шел дождь, эти мышки вообще не выходили на улицу. Мы их жалели и кормили кто чем мог – остатками хлеба, вынесенными из столовой, сыром и даже макаронами. Уверен, что мышки по сей день вспоминают нас очень тепло –