Укрощение зверя - Лев Кислюк

О чем ты думаешь Муса? – спросил царевич друга.

Я вспомнил рассказ Ли Циданя, про одного китайского императора которого звали Цинь. Он много воевал в своей жизни, очень много. А у китайцев есть обычай не брать пленных, чтобы ни кого не кормить потом. Поэтому у Циня стало очень много врагов. Несколько знатных родов его противников в борьбе за власть объявили ему кровную месть. Покушения следовали одно за другим. Так было, пока император не придумал одну очень хитрую вещь.

Какую вещь, Муса – царевич Касим явно заинтересовался

Его главный визирь стал разыскивать двойников императора по всей стране. Как только находил, человека сразу же забирали в императорский дворец. Двойников обучали говорить, ходить, смеяться точно так, как это делал император Цинь. Их одевали так же как императора и отправляли на все официальные церемонии. Никто не мог знать, кто сейчас присутствует на параде или суде – император или его двойник. Рассказывают, что двойников у Циня было очень много – несколько десятков. Покушения продолжались, но погибали всегда двойники императора, а не он сам. И, знаешь Касим, он дожил до глубокой старости!

Ты хочешь сказать….?

Именно так, Касим. Как только Тимур узнает о твоем побеге…..

Думаю, он уже знает!

И я так думаю, мы уже порядком крутимся на пути к Москве. Как только он узнает о твоем побеге, сразу же постарается вернуть тебя обратно. А если вернуть не удастся, что сделает?

Пошлет палача с шелковым шнурком. Если я сам не повешусь на этом шнурке, то палач удушит меня им.

У вас так делается?

Именно.

Ну, сюда палача он вряд ли пришлет, а вот убийц к тебе подослать вполне может. Значит нужно перенять полезный опыт китайского императора. На время. Пока Аллах не заберет Тимура в рай. Как это у вас там, гурии, арыки33, текущие вином, что ещё?

Ангелы, поющие прекрасные песни…

Вот-вот, у христиан тоже ангелы, но, вероятно, какие-то другие….

Прошу тебя, не допускай богохульства, друг. Но я тебя понял. Как только получу удел под свой улус, сразу буду искать двойников. Поможешь мне?

Конечно. Двойников нужно как можно больше. Устроим состязание со старым амиром – кто позже окажется в раю! У тебя есть шансы победить!

Друзья веселились от души. Они даже не знали, что их ждет в конце этого импровизированного соревнования. И не могли знать.

9

Трапезу многобрашную вазнь предъставит, удобну же целомудрие. (Трапезу, обильную яствами жизнь предоставит, умеренную же воздержность. Демокрит)

Лес стал более редким, дубы и березы сменили сосны и ели. Наконец Снежко остановил маленький отряд на краю большого распаханного поля. Лагерь ставить не стали. Проводники обняли сотника и царевича, махнули рукой в сторону заходящего солнца и растворились в противоположном направлении. Муса и Касим пошли на запад. На краю поля они обнаружили огороды и вросшие в землю избы.

В надежде на ночлег и еду, путники решили зайти в самую большую, крытую свежей соломой избу. Хозяин, коренастый, длиннобородый, крепкий мужик жестом приказал всем домочадцам вооружится, что они и сделали, не мешкая, похватав для этого подходящий домашний инвентарь. Муса и Касим улыбаясь, показали голые руки. Не опуская вилы и цепы, крестьяне подошли в странникам. Говорил хозяин дома:

Куда путь держим, люди добрые?

В Москву. Вы не знаете, у кого тут можно коней купить? Мы хорошо заплатим. – сказал Муса

А вы, я смотрю, смелые парни!

Не трусы, а почему ты так решил?

Никогда не нужно говорить, что, мол, хорошо заплатить можем. Нас шестеро здоровых мужиков, а вас двое. Налетим, в землю забьём. Все, что ваше было, станет нашим.

Так нельзя. Мы княжеские казаки. Нас разыскивать будут, да и отомстить за нас могут. Так, что насчет коней?

Сейчас приведём. Понравятся, заплатите. Нет, так пешком пойдете. – Хозяин дома махнул рукой своим близким. Те опустили цепы, вилы и дубины и заулыбались Мусе и Касиму. Двое белоголовых подростков молча вывели из сарая… это было просто чудо! Ребятишки вели под уздцы оседланного Тулпара и коня царевича! Побратимы бросились обнимать и осматривать своих любимых четвероногих друзей. Кажется, все было в порядке: лошади были сыты, ухожены и веселы. Ещё два паренька постарше тащили из того же сарая оружие и вьюки. Муса спросил хозяина жилища:

Так что ж ты сразу не сказал, мол, жду вас давно и кони ваши сыты, и сабли целы?

А кто знает, вдруг ошибка выйдет? Мне сказали, что два татарина из леса выйдут, им всё отдать. А на вас казацкая одежда. Среди казаков татар много, кто ж вас разберет.

Как сообразил?

Меня предупредили, что один из татар – синеглазый. Рискнул.

Правильно рискнул. Заплатим.

А вот этого не нужно. Яромировы люди просили, им отказа нет.

Чего так?

Боюсь и люблю. Старых богов боюсь, а староверов люблю. Не дай Бог заболеет кто из моих, они вылечат. Меня Гордята зовут, крещен Федором. Сейчас велю баньку истопить.

Ты, Федор, нам лучше дорогу на Москву укажи.

А вот она дорога, мимо моего двора и идет. Не стоит вам на ночь глядя вдвоем ехать. Шалят там тати. Оставайтесь. Утром поедете.

Хорошо. Бросьте нам сена в сарае, где кони наши. Там спать будем. Утром с рассветом нам ехать нужно, чтобы днем у Боровицкой башни быть.

Идите в дом, поешьте, чем бог послал.

Друзья поели пареной половы и улеглись спать на мягком душистом сене, положив на него плащи. Ранним утром парень-проводник по имени Иван, веселый и разговорчивый повел их к столице княжества, стольному городу Москве. По дороге он болтал с побратимами на русском и татарском языках, не обращая внимания на красоты природы открывающиеся вокруг. К обеду Иван вывел их в берегу реки Москва, показал, где обычно отсиживается перевозчик Богдан и, взяв с Касима слово, что царевич возьмет его в свою дружину, исчез в зеленом сумраке дремучего леса.

Величественное зрелище открылось путешественникам. За рекой возвышалась грозная, в несколько человеческих ростов, каменная стена, укрепленная по углам башнями. За стеной виднелись церкви и монастыри с золотыми головами, а вокруг было видимо-невидимо домов, домишек, церквей с головами попроще.

То там, то тут виднелись следы разрушений и прежних нашествий. Ведь после Куликовской битвы, где погиб цвет русского воинства, передышка случилась совсем небольшая – два года. Прошло всего два года и налетел Тохтамыш, разграбил все, что ещё оставалось ценного. Князь Дмитрий Иванович бежал тогда из Москвы и попытался собрать хоть какое то ополчение, но не смог. И опять стала Русь дань платить ордынцам. Чтобы заручиться дружбой с Литвой, отправил князь туда своего сына Василия. А тот сумел понравиться литовскому королю Витовту. Умен был, не по возрасту серьёзен. Дочь Витовта Софья, тоже заглядывалась на русского княжича. И когда Дмитрий Иванович заболел, не захотел Витовт так просто отпускать Василия. Поставил ему условие: отпустит, если сын московского князя жениться на Софье Витовтовне. Сыграли свадьбу. В Москву приехал княжич уже женатым человеком.

Касиму большие города были не в диковинку, он волновался и думал только об одном: как примет его московский князь. Друзья переехали на другой берег реки и двинулись в сторону Боровицкой башни. По дороге они встречали огромное количество разных людей. Крестьяне везли продовольствие на рынки большого города, ремесленники торопились отправить на продажу в столицу свою продукцию.

Бригада плотников с топорами за поясом, искала подрядчика нанявшего их для ремонта городской стены. А по пути были лавки, лавчонки, лабазы, склады – где покупателю предлагалось все, чем богата русская земля. Разнообразные меха и изделия из них, кожи, ткани, пшеница, посуда глиняная и деревянная. Битая птица, живые овцы, напитки и горячие пироги. Перечислить невозможно.

У Боровицкой башни друзья спешились и пошли, ведя лошадей «в поводу». Касим, более чем Муса привыкший к большим городам, старался найти в толпе хоть одно знакомое лицо и, наконец, локтем ударил в бок Мусу.

Муса-ака, глянь, это случайно не Ицхак?

Точно, он! Пойдем скорее.

Радостный Ицхак уже заметил спутников и бросился их обнимать и хлопать по крутым плечам. После этого он сказал:

Поехали быстрее. Мы лагерь поставили на Воробьевых горах. Приведете себя в порядок и к князю Василию, представляться. От него уже приходили, справлялись, где сотник и ордынский царевич.

И что ты сказал?

А я что? Сказал, на охоту поехали.

А они?

Княжеский человек ругался сильно. Сказал, что казаки слишком воли много взяли. Вместо того, чтобы князю служить – охотятся.

Ещё что?

От митрополита приходили.

А этому что нужно?

Этому нужен только Муса Гирей, сотник казацкого войска, лично.

Вот это да! А ему что сказано было?