Заклятье волка - Евгений Анатольевич Леухин

–Это не вероятно, – произнес впечатлённый Ульвен.

–Я назвал её Зарница!

–Что-то ты перемудрил, милок! – хмыкнула гадалка – Её? Зарница?

–Еле уловимая вспышка разящая врагов! Обескураживающий, фатальный удар! – разошёлся кузнец и, махнув клинком, разрубил напополам воображаемого противника.

–А мне нравится, – поддержал кузнеца Ульвен – у всех мечи, а у тебя Зарница!

У Ульвена загорелись глаза, он поднял меч и сделал им в воздухе несколько зигзагов.

–Ты бы хотел им владеть? – спросила гадалка.

–Ну конечно, но о таком оружие я могу только мечтать!

–Хах! Мечты сбываются! Бери его себе! – улыбнувшись, воскликнула старушка.

–Да ну, у меня денег не будет столько… – вздохнул Ульвен, вспомнив слова кузнеца о том, что он только металл купил за десять золотых крон.

–Оставь свои сбережения при себе до лучших времён!

–Но как же? – удивился Ульвен.

–Этот клинок был выкован специально для тебя Ульвен. Пришло время пустить его в ход!

Кузнец почему-то очень легко расстался со своим детищем и на вопрошающие взгляды Ульвена лишь развёл руками.

–Большое спасибо! Как я могу отблагодарить Вас? – спросил Ульвен, гадалку – Ведь я даже не знаю, как Вас зовут.

–Не стоит благодарностей сынок, а зовут меня Хельга, и ты можешь всегда меня найти в «Пиковой Даме».

Большая часть времени на службе в королевской гвардии у Ульвена проходила в монотонных караулах. Это были караулы у входа в крепость, у входа во дворец, в казармах и у городских ворот. Королевский замок находился на естественной возвышенности, из-за чего его было видно со всех улиц Сторби и даже далеко за городом.

Высокие дубовые арочные ворота главного входа в королевскую крепость были искусно обиты бронзовыми пластинами, над которыми возвышалась стена высотой около двадцати ярдов, оканчивающаяся зубчатыми бойницами. По бокам ворот над стенами возвышались цилиндрические башни с несколькими рядами узких бойниц. На конусообразных крышах башен имелись флагштоки, на которых развивались красные знамёна Нифльхейма. Внутри крепости находилась дворцовая площадь, и сам королевский дворец, где жил король со своей семьёй.

В один из солнечных дней, когда Ульвен стоял в карауле у ворот крепости, в Сторби вернулась Аникен. Тут, как обычно, толпилась кучка нищих, просивших милостыню у господ въезжавших или выезжавших из крепости. Карета остановилась в нескольких метрах от ворот. Сидевший возле кучера паж, моментально спрыгнул на дорогу и, приклонив голову, открыл дверь кареты.

После смерти родных, Аникен была для Ульвена тем человеком, встречи с которым он желал больше всего в своей жизни. Увидев Аникен, ступившую с кареты всего лишь в нескольких метрах от него, Ульвен непроизвольно сделал шаг вперёд. Он пять лет ждал этой встречи, он так хотел её поблагодарить от всего сердца, и вот теперь она была рядом, а он не мог промолвить и слова. Кодекс королевской стражи запрещал без нужды во время службы обращаться к высокородным жителям Сторби, а тем более к членам королевской семьи.

Голубые глаза Аникен излучали тепло, она улыбнулась и, звякнув кошельком с монетами, направилась к нищим. Вслед за Аникен из кареты ловко выпорхнула молодая девушка, отмахнувшись от протянутой руки пажа. Ульвен сразу её узнал, это была дочь Аникен – Фрея. Когда Аникен посадила Ульвена в карету и повезла в школу Юных Охотников Фрея ехала с ними. Тогда она была ещё совсем девчушкой, была очень маленькой и худенькой с веснушками на щеках.

Теперь Ульвен смотрел на взрослую, красивую девушку, на пол головы выше своей матушки. Лёгкое бирюзовое платье подчёркивало её фигуру: высокую грудь, стройную талию и широкие бёдра. Длинные, вьющиеся светлые волосы, были подобранные диадемой усыпанной драгоценными камнями. Большие голубые глаза с длинными ресницами и всё те же веснушки.

Фрея подошла к своей матери раздающей монеты нищим и, обняв её за плечи, сказала:

–Я хотела бы пройтись, ноги немного занемели после нашего долгого путешествия в карете.

Аникен кивнула головой и Фрея, цокая каблучками, вошла в ворота крепости, скользнув по Ульвену приветливым взглядом. Через минуту, сев в карету, уехала и Аникен.

Ульвен решил непременно поговорить с Аникен. Он решил попросить генерала Бранда назначенного руководить королевской гвардией об личной аудиенции у Аникен. Ульвен так загорелся этой идеей, и вернувшись поздно вечером после смены в казарму, долго не мог уснуть. После личного общения с генералом, на пире у короля они ещё несколько раз встречались. Ульвену показалось, что Бранд был хорошим человеком, и он сможет помочь ему в случае надобности. Но, возможно, у Аникен не найдётся свободного времени или даже желания с ним разговаривать.

«А какая красивая её дочь Фрея! – лежа на кровати, думал Ульвен – Конечно же, она меня не узнала! Сколько таких лиц каждый день мелькает перед её глазами. Тогда я был маленьким, невзрачным, худым подростком».

Ульвен вспомнил приветливый взгляд Фреи и её чувственные алые губы.

«Она прекрасна!» – думал Ульвен, погружаясь в пучину сна.

На следующий день, сразу после утреннего построения, Ульвен узнал, что срочно отправляется с важным поручением в Нординию. Вместе с Лагертом и ещё двумя стражниками он будет сопровождать королевскую карету, и показывать путь, так как сам родом из тех мест. Эта новость застала его врасплох, разрушив все его паны, и Ульвен, вначале, даже подумывал отказаться от этого поручения. Но затем, всё обдумав, решил положиться на предначертание своей судьбы, поехал в Нординию.

Став верховным магом, Тролман без промедлений отправился в столицу. Его не очень интересовало распределение должностей, и он доверил этот вопрос съезду магов, но место придворного мага он решил пока не отдавать никому. Магам понравились такие демократические преобразования в гильдии, и Тролман, получив единогласное одобрение съезда, стал решать накопившиеся проблемы Нифльхейма.

Королевской семье не очень понравился новый верховный маг. Сигабор возложил всю ответственность за последнюю войну с варварами из Северных Земель на Тролмана и, не смотря на отсутствие каких-либо доказательств, муссировал эту тему в Сторби. Несмотря на это, члены королевской семьи уважали мнение Гудмина, понимая, что многое из того что делал Сигабор было во вред королевству. После того как Тролман собрал консилиум из знахарей, магов и жрецов и поставил, старого Айварса на ноги, мнение к нему изменилось.

Королю были назначены лечебные зелья, строгая диета, прогулки на свежем воздухе и ежедневные посещения храма с омовением в святой воде. Старый король проявил благоразумие, подчинившись наставлением Тролмана, так как ощущал свою слабость. И вскоре мысли старого короля прояснились, взгляд стал твёрдым, а голос властным. Младший сын Айварса Вегард был