Девять королев - Пол Андерсон

Отчаянно жестикулируя, к нему подбежал капитан.

– Скорее, центурион! Парни там сцепились не на шутку. Как бы беды не вышло!

– В чем дело, капитан?

– У ваших морская болезнь, центурион. У многих. Ну, кого-то и вывернуло на палубу, сразу после уборки. Вахтенные заартачились и не хотят мыть заново. В общем, слово за слово…

– Хороша же у вас на флоте дисциплина! – Грациллоний круто развернулся и направился в сторону палубы.

– Парни и так недовольны, центурион, – оправдывался капитан на ходу. Он еле поспевал за Грациллонием. – В это время флот обычно стоит в гавани, а мы сидим по домам. Если бы не предписание командующего…

На открытом пространстве у мачты в два ряда стояли легионеры. Меньше половины – это Грациллоний определил еще издали. Остальных свалила морская болезнь. Моряков было больше. Они полукругом обступили солдат и размахивали кулаками, подзадоривая друг друга. Рулевой и вахтенные, которых долг удерживал на местах, выкрикивали угрозы издали. Солдаты не решались обнажить мечи без приказа, но кулаки были сжаты, глаза налились кровью. Достаточно лишь искры – и вспыхнет драка. На поясах у матросов висели длинные кривые ножи, и кое-кто уже нервно постукивал пальцами по рукояткам.

Перед заводилой, рыжим долговязым матросом, стоял, что-то негромко втолковывая ему, Квинт Юний Эпилл, помощник центуриона. В жилах этого коренастого воина текла кровь добуниев с примесью италийской, и Грациллоний не ошибся, выбрав его своим помощником. Ему было далеко за сорок, и боец он был опытный, бывалый. Молодежь лезет на рожон, а Квинт Юний всегда действовал обдуманно и хладнокровно. На него можно было положиться.

– Придержи свой язык, матрос! Вот мой тебе совет – придержи язык, – Квинт Юний казался спокойным, но не сводил с матроса тяжелого взгляда. – И успокой своих молодцов. Вы оскорбляете не нас, вы оскорбляете Августа, которому мы служим. А это серьезное преступление.

Рыжий на мгновенье смешался, не ожидая такого поворота. В поисках поддержки он оглянулся на своих приятелей, потом, нагло ухмыляясь, выкрикнул:

– Да что ты, солдатик! Мы и в мыслях не держали оскорблять Августа, да продлит Господь его дни! Мы просто думаем, чего это в легионах вдруг решили разводить свиней и взяли тебя на племя? Или легионерам надоело тешиться с овцами? А свинка – она все ж поласковее будет?!

– Извинись, матрос, – Квинт Юний побагровел. – Извинись, не то я вобью эти слова тебе в глотку, вместе с твоими гнилыми зубами!

– Извиняюсь, извиняюсь, – продолжал паясничать рыжий. – Ты, конечно же, не свинья! Не совсем свинья. Свинья, но не совсем. Твой папаша – вот он был свиньей. А мамаша твоя – шлюха.

Воздух огласился боевым кличем Второго легиона Августа. Кинан, из демециев, юный сорвиголова, не выдержал, прыгнул на рыжего и вцепился ему в глотку. Оба покатились по палубе.

– Стоять! – крикнул Грациллоний. – Эпилл, прекратить драку! Стоять! Никому не двигаться!

Легионеры замерли. Капитан выхватил из-за пазухи кусок просмоленного каната и что было сил принялся лупить им матросов по головам. Матросы с криками бросились врассыпную. Квинт Юний Эпилл подбежал к дерущимся, схватил их за волосы, рывком потянул на себя, приподнял и с силой бросил о палубу. Удар привел их в чувство. Кинан и матрос разжали объятия и вскочили на ноги. Оба покачивались и, тяжело дыша, поводили по сторонам мутными, непонимающими глазами.

– Внимание! – Грациллонию следовало довести дело до конца. – Капитан, я требую, чтобы матрос, – он указал жезлом на рыжего, – был наказан плетьми!

– Пять плетей! – капитан взмахнул рукой, и матросы бросились к рыжему. – Ты и ты! – капитан выбрал из толпы двух закадычных друзей заводилы. – Исполняйте! Остальные – проваливайте и благодарите всех святых, что дешево отделались. По местам! – Он повернулся к Грациллонию: – Ваши люди тоже не без вины, центурион, если судить по справедливости.

– Кинан, подойди, – твердым голосом сказал Грациллоний. Он вскинул жезл и хлестнул им Кинана по лицу. На щеке у юноши вспух алый рубец. – Ступай вниз, к лошадям. Останешься там до высадки. Остальным – построиться!

Легионеры быстро построились.

– Все, кроме Эпилла, – правую руку вперед!

Насупившись и не поднимая глаз на командира, легионеры выполнили приказ. Грациллоний прошел вдоль строя и нанес каждому сильный удар жезлом по руке. Впрочем, он никого не покалечил – впереди еще был долгий и трудный поход. Эпилл, наверное, тоже заслуживал наказания, но подрывать авторитет помощника Грациллоний не хотел. В это время раздался резкий сухой щелчок, как будто треснула парусина, следом – отчаянный вопль. Это дружки рыжего наказывали своего вожака и, как видно, не жалели сил.

Наведя таким образом порядок, офицеры, морской и сухопутный, спустились в капитанскую каюту. Капитан достал флягу и налил два полных кубка. Выпив, они посидели молча.

– Это верно, дисциплина на флоте уже не та, – наконец произнес капитан. – И год от года все хуже. В том нет вины матросов. Они же видят, что творится вокруг. Когда-то Рим держал здесь сильный флот. А теперь… Теперь ходят вот такие посудины, вроде нашей. Любая галера саксов ее догонит и перегонит! Саксы творят что хотят, и в море, и на побережье. Где вчера была деревня, богатая, куда матросы к девицам бегали, – сегодня пепелище, головешки еще тлеют, трупы везде…

Саксы наведались. Прошли морем. Мимо нас. А мы бессильны. О каком боевом духе, не говоря уж о дисциплине, может идти речь? Люди подавлены, напуганы. Озлоблены. Ну, а что у вас, на суше?

– На суше не так плохо, – ответил Грациллоний. – Прошлогоднюю войну мы выиграли. Варвары теперь долго не сунутся. Моя центурия недавно вернулась из похода по Британии. Были у ордовициев, привели им нового вождя. Нашего. Недовольства никакого не было. Народ присмирел и принял нас вполне радушно.

– Надеюсь, и тамошние девицы тоже?

– И девицы… – Грациллоний улыбнулся. – В общем, на зимние квартиры все вернулись довольные, считайте даже, что отдохнули. Наш легион стоит в Иска Силурум вот уже лет двести-триста. Так что Иска для нас – второй дом. У легионеров – жены, дети. И холостым развлечений хватает. Оттуда до Акв Сулиевых всего день пути. А там – термы, театры. Веселые дома. С Лондинием, конечно, не сравнить, но все же… Не глухомань какая-нибудь северная, – Грациллоний отхлебнул из кубка. – Все-таки армия для человека не худшее место. Бывает, правда, что местные поворчат после учений: мол, посевы потоптали и зачем нам эти легионы… А без легионов что было бы? Нет, где мы – там мир и порядок.

– А бывает, что легионы меняют императоров, – сказал капитан, понизив голос и пристально глядя на Грациллония. – Небось, воображаете себя хозяевами империи?