Инкаба (СИ) - Абдеева Гульшат

И тут, совершенно некстати, Веснушка вспомнила дом ведьмы в Непролазных горах. Рядом с ним стояла собачья будка, миски.

А еще…

Спички Розы удивительно подошли к очагу ведьмы из Непролазных гор. Розы, у которой все в доме было разбросано так, как будто она бардачница или как будто только-только переехала. Выдрав сорок розовых кустов, которые торчали в ее домике в горшках и ящичках. И бурые ямки от которых остались вокруг опустевшего домика ведьмы.

Веснушка пришла в себя и услышала постукивание. Альрик нервно барабанил по блюдцу, на котором им подали несъедобные пряники. Блюдце было сплошь разрисовано аккуратными розочками.

— Я не могу ждать вечно, — фигура в плаще выпрямилась на стуле напротив, — давай уже записку!

— А.. А о-от-куда вы узна-а-али, что это записка? — начал заикаться Альрик.

Фигура испустила тяжелый вздох. Волосатые руки откинули капюшон, Веснушка и Альрик одновременно отпрянули. Это был седой, худощавый матрос с бородавкой на носу. Он устало смотрел на Альрика и качал головой:

— Ну что тебе стоило отдать письмо, малец? Отсюда ведь все равно хода нет.

========== Глава, в которой все носят плащи, а кое-кто впервые видит мотобиль ==========

Снаружи что-то грохнуло. Альрик и Веснушка подскочили, ударившись коленками о столешницу. Мосси, не просыпаясь, покрепче вцепился в локоть хозяйки.

— Это ловушка! — Веснушка всхлипнула.

— Мы обязательно найдем выход, — Альрик нервно глядял на маленькое окошко возле двери.

Если там замелькают силуэты — все пропало.

— В переулок нельзя, — затараторила Веснушка, — надо пробовать крышу. И не стыдно вам притворяться, обманывать?

Последнее девочка сердито сказала в лицо пожилому матросу. Тот лишь устало вздохнул и посмотрел сквозь нее.

Альрик крадучись подошел к двери. На крючке рядом висели плащи разного цвета и фасона, мальчик не глядя снял пару. Кинул один подруге.

— Да тут все равно не уйти, — виновато сказал хозяин комнаты, — я даже ловить не буду, все равно не уйти.

Дети накинули плащи, натянули тесемки капюшонов потуже. Так была хоть призрачная надежда на то, что их не узнают.

— Я видела такие плащи, — прошептала Веснушка, изучая свой, — темно-синие с оборкой на воротнике, такие носят прачки.

— Точно, — кивнул Альрик, — почти как у мамы. Крепко держишь Мосси?

— Кого? — удивился матрос.

К этому моменту он принялся суетливо набивать трубку и отвернулся в угол, где лежали мешочки с травами.

— Раз-два-три, пробуем! — Альрик приоткрыл дверь и его тут же оглушил крик:

— Вот он! Не упуска-а-ать!

И снова чоги! На этот раз дети их хорошо разглядели: все молодые, смуглые, а правые руки держат в карманах. Альрик будто ощутил холодную рукоятку пистолета, которую сжимал ближайший чог. Он поднял свободную руку, чтобы схватить отпрянувшего Альрика, когда раздался оглушительный свист!

Мосси вылетел из рук Веснушки и вцепился острыми зубками в кисть наглеца. Тот взвыл, запрягал вокруг себя, пытаясь стряхнуть неведомое животное. Остальные тревожно ждали, застав в разных позах. И поэтому совсем не ожидали, что нападут сзади. На голос Мосси вернулась армия ульхов. Чоги явно не изучали магиологию, иначе знали бы, что с ульхами воевать бесполезно. Кучей разъяренных пчел накинулись ульхи на черные пиджаки с розовыми галунами. Чоги начали отмахиваться, отбиваться чем попало:

— Фу ты, что за нечисть!

— Они с копьями, это что человечки?

— Да какое там, это насекомые!

Это они зря сказали, потому что второе, чем славились ульхи больше всего, так это обидчивостью. Сердитое жужжание превратилось в вой, под которой из низенькой двери под локотки выставили пожилого матроса. Альрик и Веснушка вытолкали его и тяжело дыша, заперли дверь. Веснушка подхватила Мосси и дети с топотом побежали к лестнице.

Второй этаж, мансарда и старое квадратное окно на крышу. Здесь трепетал один-единственный бурый флажок, но тем не менее, крыша была спасением. Каждая из них соединялась с другой переходом или лесенкой, потом с третьей, четвертой. Все для того, чтобы флагольеры могли легко и быстро обсуживать многотысячные флаги Зумрата.

В воздухе поплыл знакомые перезвон - ти-ли-ли, часы на главной площади били восемь раз. Альрик и Веснушка торопливо, но осторожно спешили по узеньким ходам между черепичных скатов.

— Где же лестница, где же лестница, — причитала Веснушка.

— Вот! — Альрик указал на синие перила, торчащие рядом с чьей-то каминной трубой.

— Далеко отсюда до Западных ворот? — Веснушка вгляделась в бесконечные ряды крыш справа.

Альрик прищурился:

— Далековато. Спускаться некогда, придется бежать по крышам. Ты готова?

Веснушка испуганно кивнула.

— Хорошо хоть ты каблуки не носишь, как другие девочки, — фыркнул Альрик.

Он наклонился и выдрал из полы ветхого плаща лоскут, прижал его куском отбитой черепицы рядом с лестницей:

— Пусть думают, что мы спустились, — объяснил он Веснушке.

Ходы и тропи флагольеров опутывали Зумрат как паутина. Подъемы и спуски, арки и галереи, шаткие лесенки и широкие мраморные площадки. Веснушка старалась не думать о двух вещах: о том, что крыши местами очень скользкие и о том, что королевское разрешение на эти ходы есть только у флагольеров. Вспомнив это, девочка хитро прищурилась и хмыкнула.

— Ты чего? — на ходу обернулся Альрик.

— Потом расскажу, — отмахнулась девочка.

Они как два темных призрака торопливо прыгали по переходам, пока не оказались у Западных ворот. Здесь лестница спускалась на людную площадку.

— Стой здесь, — Веснушка вручила Мосси Альрику.

Зверек недовольно засвистел сквозь сон. Девочка чуть не скатилась по лесенке, ободрав запястья и отбежала подальше, к торговым рядам.

— Простите, пожалуйста, — прошептала она и тихонько толкнула ближайший лоток на длинных тонких ножках.

Далось ей это труднее, чем девочка предполагала, ее пальцы стали как будто чуть менее плотными, чем раньше. На лоток это, тем не менее, подействовало, он накренился, с него с шорохом посыпались пряники. Широкий торговец с черными усами бежал к своим товарам, пытаясь спасти пряники и леденцы, а его прилавок задел следующий, тот другой. Все лотки на торговой площадке медленно поехали в сторону: платки, шоколад, баночки со специями и шерстяные носки начали валиться на брусчатку под испуганные крики продавцов. Началась суета, люди удивленно подходили ближе, а Веснушка уже стояла в широких воротах, которые чуть не закрыли на ночь. Альрик не терял времени и когда увидел, что задумала Веснушка, поймал нужный момент. Никто и внимания не обратил на незнакомца в плаще, спускающегося с лестницы флагольера.

И тут удача повернулась лицом к детям снова, раздался цокот копыт, на широкой улице показался обоз. Им управляли сонные кучера, вяло цыкающие на упитанных рыжих лошадей. Самая длинная последняя повозка была завалена сеном. Альрик и Веснушка шли рядом, пока городская стена не осталась позади. Кучер повернулся к ним:

— Чего, малец? Подвезти?

Альрик радостно забрался на медленно плывущую телегу, Веснушка следом. Спать было нельзя, чтобы не миновать нужный поворот, но даже просто сидеть рядом, укутавшись в плащи, было хорошо. В окнах Зумрата постепенно зажигались огни, стены его отдалялись, а низкое розовое небо заволокло золотистыми тучами.

— Веснушка…, — сонно сказал Альрик.

— А?

— А расскажи, что ты делала у Кеконы?

Девочка радуясь возможности отвлечься от сна, развязала свой красный кушачок.

— Вот, смотри. Это мои образцы. Узоры вышиваются специальными нитками. Воротники с ними потом оберегают владельца, ну и показывают кто есть кто.

— Это как?

— Ну, высшая категория, когда маг владеет силой мысли, средняя, когда колдует со всякими штуками, вроде трав или артефактов. А младшая категория это целители, ворожеи и маги дома. Чем больше сила, тем шире и ярче воротник. Говорят, это придумал король Тамундуса пять веков назад, когда с ведьмами и колдунами еще воевали. Маги согласились, но превратили воротники в обереги. Кто-то верит, что вся волшебная сила в вышивке, но это не так, конечно. Если нет способностей, хоть весь воротниками обвешайся. А тут, на моем поясе все узоры по списку, какой что означает. Не просто сам по себе, еще порядок. Я вышивала самые простые воротнички, но видела и вышивки первой категории. Теорию все изучают, у меня по экзамену была пятерка.