Кодекс Оборотня - 1 - Эрик Гарднер

Я подошел к менгиру. Золотые искры окутали «Павшего воина», изгоняя последнюю мертвенную тьму. Махнул парням, что можно уходить. Чуть задержался, глядя на некроманта. Тот задумчиво курил, наблюдая за мной, потом едва заметно кивнул.

— Добро пожаловать в Клонмел, мистер Салливан.

Вечерний город окутывал туман. На набережной все уже тонуло в белесой мгле. Я прошел по мосту к расположенному на другом берегу бару «Олд Бридж». Шумела невидимая в тумане река Шур. Тревожней и громче, чем обычно, но я не обратил на это внимания, занятый другими мыслями. Дальше темнели холмы начинавшихся Комергаских гор, помигивая редкими огоньками. Я толкнул выкрашенную в зеленый дверь бара. У Сида сегодня было битком, но я все же нашел свободное место за стойкой. И почти тут же мне на плечо легла рука. Я вздрогнул.

— Что ты здесь делаешь, Руари? — спросил отец, опустившись на соседний стул и сверля меня взглядом.

— Привет, Ри, — Сид привычно бухнул передо мной стакан с «Джеймсоном» и направился к другим клиентам.

— Да ты тут завсегдатай, я погляжу.

— Па…

Отец схватил меня за ворот рубашки.

— Кто-то утверждал, что он ходит в школу и готовится к университету? А ты по пабам шляешься? И не просто по пабам. Знаешь, что говорят об этом месте?

— Эй, друг! — послышался жесткий голос Сида. — У меня тут под стойкой заряженное ружье. Убери от парня руки. А следом убирайся сам подобру-поздорову.

— Это мой отец, Сид. Так что не стоит его злить, — заметил я, бросив многозначительный взгляд на хозяина паба. — Познакомься, это Мак Конмэл.

— Киар Брок, у которого кроме волшебного прозвища есть куда более подходящее? Вас ведь также называют Угрем? — отец смерил бармена взглядом. — Ну и компанию ты себе завел, Руари.

На лице Сида обозначилось недоумение. Я наступил отцу на ногу.

— У па очень плохо с юмором, Сид, не обращай внимания. Странно, что он тебе еще не сказал шуточку про то, что ты наливаешь несовершеннолетнему.

Я опрокинул стакан и, облизнув губы, показал глазами на дверь.

Мы вышли на улицу. После жаркого паба здесь показалось промозгло. Я сунул руки в карманы, поднял плечи, поежившись. Посмотрел на отца.

— Ты сам-то что здесь делаешь? — спросил я, нарушив молчание.

— Увидел тебя. Думал, показалось. Так я жду объяснений, Руари.

Я развел руками, снова сунул их в карманы.

— Что ты хочешь услышать?

— Так ты знаешь, что говорят об этом типе?

— Да я лучше всех остальных знаю, что он из себя представляет, па.

— И так спокойно об этом говоришь? Всемогущая Луна! Ты что — на него работаешь?!

— Можно и так сказать. Хотя, скорее, мы партнеры. Сид мне многим обязан.

— Руари! О чем ты только думаешь?!

— А что?! — следом вспылил я. — Еще чуть-чуть, и мы будем жить хуже, чем пэйви[1]. Думаешь, нашей семье хватает пособия? Тех жалких грошей, что платит правительство? Если бы нам позволяли работать — другое дело. Но нет же — мы должны выживать каким-то чудом на их подачки! При том, что половина из этих денег уходит тебе на выпивку.

— Ты хочешь сказать?!..

— Наша семья живет на то, что зарабатываю я!

— Лиадан знает?

— Разумеется. Но мама не задает дурацких вопросов и не читает мне нравоучений! — прорычал я. — Только ты замечаешь то, что не нужно.

— Все равно… Так нельзя…

— Все еще ждешь чуда? Но чем занимается Магическая Гильдия? Вы столько лет надеялись, что она что-то предпримет…

— Мы?

— Ваше поколение! И где ваша хваленая интеграция с людьми и толерантность? Миф!

— Я уже ничего не жду от Гильдии — разорвал с ними отношения много лет назад! И ты неправ! Интеграция — это был самый лучший вариант.

— Ага, рассказывай! Да вас просто подмяли под себя, стоило немного уступить! А все из-за того, что кому-то захотелось стать человеком. Жить так же в достатке и уюте, не зная проблем! Отказаться от магии, от прежнего уклада и обычаев. Кто-то из главных в Гильдии просто оказался трусливым, лживым, продажным бараном, за которым все остальные, как глупые овцы, прыгнули в пропасть.

Отец побагровел. А в следующий миг бросился на меня серой тенью. Я едва успел обернуться, как он уже вцепился зубами мне в загривок и трепал. С яростным рыком мы покатились по земле. Во все стороны полетели клочья шерсти.

Спустя час я сидел в Управлении магической полиции на Абби-стрит, в кабинете Фалви. С наклеенными на шее, спине и предплечьях пластырями. В одних сильно подранных брюках. Рядом на полу пестрой кучей лежали разодранные в пух и прах рубашка с пиджаком, присыпанные сверху окровавленными бинтами. Местный дежурный врач вышел, чтобы помыть после меня руки.

— Ну, Конмэлы, вы дошли, — заметил сержант. — Подписывай.

И протянул бумагу.

— Это что? — спросил я, и не подумав взять листок.

— Заявление о нападении твоего отца на тебя.

— Да вы шутите, сержант? Сэр?

— Если бы Киар Брок не вызвал полицию, Руари, тебе пришлось очень плохо. Еще повезло, что этот пройдоха успел разогнать всех своих клиентов, и никто не понял, что к чему. Сам-то он догадался, что дерутся вовсе не бродячие псы. Заявление о неразглашении он, конечно, подписал, но… Скользкий тип этот Угорь. Что вы делали около его «норы»?

— Мимо проходили.

— Подписывай, Руари. Не знаю, когда там у тебя совершеннолетие по вашим меркам, но мне кажется, оно наступило. Вы уже начинаете делить территорию.

Я фыркнул и, поднявшись, стал отдирать с шеи пластыри.

— Да бросьте, сержант. Думаете, у нас это первый раз? Меня па так воспитывает. Ерунда. Видите, уже ничего нет.

Фалви уставился на мою шею, на которой уже не осталось и следа от укусов.

— Черт… — Запротоколировать мои раны он не додумался. — Выметайся, Конмэл!

— Вместе с отцом.

— Не наглей!

— А что, у вас есть показания свидетелей, мистер Фалви? — невозмутимо поинтересовался я.

Фалви зло мотнул мне головой в сторону двери.

— И… у вас ниток не найдется?

— Нет!

Я вышел в коридор. Фалви громко хлопнул за мной дверью. Я поглядел на брюки. Пока еще не падали, но там и пуговица отсутствовала, и молния была сломана. Дверь кабинета вновь открылась. Фалви швырнул мне ремень и старую футболку на пару размеров больше.

— Ремень вернешь! — и вновь зло бухнул дверью.

Я стоял напротив участка, сунув руки в карманы и пытаясь согреться, дожидаясь отца. Он вышел через полчаса после меня, заглянул в глаза.

— Тебе смешно, Руари?

— Доброй ночи, па. В кафе заглянем? Есть