Партийная система современной России - Павел Данилин

СПС в рейтингах балансировал на грани попадания в Госдуму, но статус «партии олигархов» в последние недели перед выборами существенно усложнил положение правых. Сказалось и скептическое отношение Путина к СПС. «С учетом ярко выраженного перетекания электората между СПС и ЕР и отсутствия внятного сигнала со стороны Путина в его заинтересованности в правых, скорее всего, „пассивно правый“ электорат 1999 года перетек к ЕР», – говорилось в докладе комиссии Константина Ремчукова (член фракции СПС в 1999–2003 годах), которая анализировала причины провала СПС на выборах[81]. Сказалась и критика политики Путина со стороны лидеров СПС. Как говорилось в том же докладе комиссии Ремчукова, «по данным ФОМ, 80% сторонников СПС считают, что партия должна поддерживать президента Путина, больше только в „Единой России“ (93%) и намного больше, чем в „Яблоке“ (72%). Причем 76% опрошенных (август 2003 года) были уверены, что СПС так и делает. В конфликтах „власть – крупный капитал“ 53% сторонников СПС считали, что партия должна поддерживать власть, и только 4% – крупный капитал. Между тем как раз накануне выборов СПС стал больше критиковать Путина и поддержал Ходорковского»[82].

Все считали, что «Яблоко» точно попадет в Госдуму. Неудивительно, что Владимир Путин позвонил Григорию Явлинскому и поздравил с прохождением в парламент. Однако антиолигархическая повестка, в которую не вписалось «Яблоко», и невнятное позиционирование самого «Яблока» вкупе с его связью с ЮКОСом и Михаилом Ходорковским сыграло негативную роль, в результате «Яблока» не оказалось в Государственной думе.

Невнятно спозиционировались относительно ареста Ходорковского и коммунисты. С одной стороны, критика олигархов из уст членов КПРФ звучала вполне логично, но, с другой стороны, они были связаны рядом неформальных обязательств с ЮКОСом. Кандидаты в депутаты Госдумы шли не только по спискам правых партий, но и по спискам КПРФ. Так, 13-е место в федеральном избирательном списке компартии занимал бывший менеджер ЮКОСа Алексей Кандауров (в результате он прошел в Госдуму по списку КПРФ). Потому коммунисты, в отличие от «Родины», не смогли толком воспользоваться антиолигархической кампанией.

Выборы в Государственную думу закончились триумфом «Единой России» – впервые партия власти одержала уверенную победу на выборах по партийным спискам. ЕР получила 37,5% голосов (более 22 миллионов). Это позволило «Единой России» получить 120 мандатов по партийным спискам. Еще 103 места партия получила за счет победы в одномандатных округах. Стало ясно, что для формирования большинства в Госдуме «Единой России» не нужна коалиция с оппозиционными или формально провластными партиями. К тому же администрация президента и «Единая Россия» вели работу с представителями иных партий и самовыдвиженцами. В результате одномандатники из Народной партии, самовыдвиженцы и прорвавшиеся по одномандатным округам члены иных партий (яблочник Михаил Емельянов, коммунист Игорь Игошин, все три депутата от СПС, два агрария и два перебежчика из «Родины») в течение всего декабря активно подавали заявления о вступлении во фракцию «Единой России». «Единой России» удалось сформировать фракцию в 306 депутатов уже в январе 2004 года.

Существенно хуже выступили коммунисты: они набрали лишь 12,6% и получили 40 мандатов по партийным спискам. Провал ждал коммунистов и по одномандатным округам, где они смогли завоевать только 12 мест. По партийным спискам удачно выступила занявшая третье место ЛДПР – ей было отдано 11,5% голосов избирателей, что дало партии Жириновского 36 мест в парламенте[83].

Новички из «Родины» получили 9% голосов и 29 мест по партспискам, по одномандатным округам прорвались еще 8 фронтменов от «Родины»: Иван Харченко (Краснодарский край), Сергей Шишкарев (Краснодарский край), Дмитрий Рогозин (Воронежская область), Виталий Южилин (Ленинградская область), Сергей Глазьев (Московская область), Юрий Сентюрин (Нижегородская область), Дмитрий Савельев (Тульская область), Анатолий Грешневиков (Ярославская область). Однако сразу после выборов между лидерами блока начались серьезные трения.

Сергей Глазьев заявил о намерении выдвигаться на пост президента, но высший совет блока поддержал кандидатуру Виктора Геращенко на этот пост. Глазьев пошел на выборы самовыдвиженцем (Геращенко ЦИК отказался регистрировать) и в феврале 2004 года был исключен из Партии российских регионов, а в марте отставлен с поста лидера думской фракции «Родина».

Неплохо на выборах выступили и кандидаты от Народной партии России – 17 человек прошли по мажоритарным округам. Правда, по партспискам партия в отличие от своих известных в родных округах членов провалилась, набрав примерно 1,2% голосов. «Народники», впрочем, не могли претендовать даже на создание депутатской группы, порог для создания которой к тому же был повышен с 35 до 55 депутатов. Отчасти это побудило их примкнуть к ЕР.

Правые в отличие от предыдущих выборов в Госдуму не попали вовсе. «Яблоко» совсем немного не дотянуло до 5%-ного барьера (набрав 4,3%), а СПС получил около 4%. Владимир Путин публично заявил, что отсутствие правых в парламенте – недостаток. На «прямой линии» 18 декабря 2003 года он, в частности, заявил: «Что касается правых сил и их проигрыша на выборах в Государственную думу, то меня это не радует. В нашем парламенте, на мой взгляд, должны были бы быть представлены все политические силы страны… Надеюсь, что это не приведет к тому, что эти силы сойдут с политической сцены страны, имея в виду, что миллионы людей в России разделяют те взгляды, которые пропагандируют правые силы и пытаются внедрить в нашу политическую и экономическую жизнь». И далее: «Мы проведем консультации и с СПС, и с „Яблоком“, постараемся создать такую ситуацию, при которой были бы востребованы их кадровые возможности, была бы налажена постоянная работа, диалог этих правых сил с правительством, с администрацией президента, с парламентом Российской Федерации»[84]. Однако в дальнейшем правым так и не удалось вернуться в парламент и оказывать влияние на формирование госполитики в качестве партийной структуры.

В результате в парламенте сформировалась четырехпартийная система: «Единая Россия», КПРФ, ЛДПР и «Родина». Госдуме, очевидно, не хватало либеральной партии, потому либералы на протяжении нескольких лет предпринимали попытки объединиться с целью взять реванш на выборах 2007 года. Кремль относился к этой идее вполне благосклонно, но помогать не собирался. Сами же либералы объединиться не смогли. Строго говоря, четырехпартийная Госдума устраивала администрацию президента: идеальной представлялась схема, при которой остались бы только эти партии плюс, возможно, некий либеральный проект.

Глава 3

После 2003 года: выживают сильнейшие

Процесс формирования малопартийной системы, курс на которую был взят еще в начале второго этапа развития партийной системы России, после выборов 2003 года приобрел еще более внятные очертания. Логика власти была следующей: если люди голосуют за бренды, то надо сократить количество партий по числу этих брендов. Идеальной некоторым представителям администрации президента виделась схема двухпартийной системы по образцу старых демократий. Соответственно постепенно должен был начаться процесс формирования двух крупных партий – условно либерально-центристской и условно социал-демократической.

Вокруг них должно было быть несколько партий-сателлитов, которые на региональных выборах подбирали бы свои проценты. После Беслана на фоне общего ужесточения политической системы как таковой был взят курс на выстраивание жесткой вертикали власти. В этих условиях появление каких-то новых проектов никто не ждал.

Попытка создания двухпартийной системы была предпринята в рамках эксперимента на базе «Единой России». Поскольку правые откровенно провалились на выборах 2003 года, формировать сильную правую партию можно было только на базе имеющей уже парламентское представительство «Единой России». Весной 2004 года тема появления в рамках «Единой России» правого и левого крыла была озвучена публично единороссом Андреем Исаевым. Сам он претендовал на роль лидера левого крыла, на роль лидера правого крыла рекомендовал бывшего яблочника Виктора Плескачевского. Еще ранее рассматривалась идея выделения правого крыла во главе с депутатом Госдумы Владимиром Рыжковым[85].

Впрочем, такая конфигурация лишь обсуждалась, но не была поддержана ни администрацией президента, ни лидерами самой «Единой России». Идея крыльев партии могла бы быть реализована, если бы концепция малопартийной системы была уже оформлена. На деле предлагалось постепенное дробление «Единой России» на несколько частей. Если бы в политическом поле существовали только две или три партии, такая схема была бы возможна для практической реализации, но партий даже в парламенте было четыре. Дробление «Единой России» просто обнулило бы усилия в деле повышения прогнозируемости и управляемости выборного процесса, предпринятые Кремлем в предыдущие годы, а также поставила бы под сомнение контроль над Госдумой. Потому от идеи было решено отказаться, и разговоры о крыльях были свернуты.