Человек будущего - Андрей Буровский

Во-первых, от внедрения компьютеров выиграли самые активные, самые мобильные из интеллектуалов. Они получили новые возможности работать быстро, легко получать оперативную информацию, связываться практически со всем светом.

Тот, кто был жаден до нового, кого интересовало происходящее далеко, кому хочется больше и давать другим, и больше получать всевозможных сведений.

Это касается и тех, кто хотел добиться успеха в своей профессии. Расширились возможности; сократилось время, которое приходится тратить на чисто технические операции. Помню, сколько времени отнимало у меня, начинающего археолога, зарисовывание каменных орудий. Сейчас это можно делать без туши, перьев и бумаги. И примерно впятеро быстрее.

Во-вторых, компьютер расширил число тех, кто может стать активными, мобильными интеллектуалами. Он ввел в число этих людей многих женщин. Уменьшилось значение физической силы. Расширились возможности надомной работы. Даже имея маленьких детей, можно работать, не выходя из дома.

Это же касается людей физически больных или людей со слабым здоровьем. Например, с болезнями двигательной системы. В Санкт-Петербурге, в центре «Динамик», я своими глазами наблюдал, как работали на «Макинтошах» дети, передвигавшиеся в инвалидных колясках. Увлеченные мордашки, умные, гибкие пальцы... и разрушенные тела. Зрелище было бы тяжелым — не будь компьютеров. Сегодня, спасибо компьютеризации, положение этих детей в мире, их возможности, их судьбы совсем иные, чем были бы в докомпьютерную эпоху.

Никто из этих детей уже не станет несчастным существом, обнесенным заздравной чашей на пиру жизни.

А многие из них, невзирая на природное увечье, смогут занять в обществе совсем неплохое положение.

То же самое касается людей психологически не сильных. Тех, кто с трудом переносит долгие поездки в общественном транспорте, давку, стрессы, ругань, недоброжелательство (или навязчивое внимание) окружающих. Такие люди «до НТР» не могли рассчитывать на профессиональную карьеру, высокий социальный статус — даже обладавшие очень хорошими способностями. Возможность работать дома, избегая плотных контактов с окружающими, дала им новые перспективы.

В-третьих, выиграли бедняки. Да, компьютер стоит денег. Он дороже книги — даже дорогой, с картинками, на хорошей бумаге. Но даже пентиум, подключенный к системе Интернет, демократичнее по цене, чем хорошая библиотека или чем поездки в культурные центры. Несравненно расширилось число тех, кто может приобщаться к культурным ценностям или делать профессиональную карьеру.

В-четвертых, выиграли провинциалы. Не только и не именно российские. Все жители планеты, обитающие вдали от крупных культурных центров (а таких 90%). Компьютер предоставляет им гораздо большую возможность приобщиться к жизни основных центров мировой культуры, чем самая лучшая полиграфия.

Те, кто потерял

Потеряли те, кто не обладает нужным состоянием здоровья или нужными чертами характера. Компьютерная революция беспощадно отбраковала тех, кто «боится» вибрации, у кого идиосинкразия к излучению. Кто не может часами сидеть перед дисплеем, подчинять себя темпу работы с машиной, алгоритмизируя собственное поведение. Так в культуре книгочеев отбраковывались те, кто не внимателен, не усидчив, не любит кропотливой работы.

Еще больше потерял тот, кто не может устоять перед соблазнами — часами играть в игрушки, никак не использовать открывшиеся возможности, становится простым потребителем машины...

Не стоит закрывать глаза: для некоторых людей компьютер действительно опасен. Часть приобщившихся к компьютерной культуре начинает жить не более сложно, а более примитивно. Сбывается то, о чем говорят враги компьютера в своих классических «обвинениях»:

— человек потребляет всевозможные развлечения, которые дает ему компьютер;

— сознание его упрощается, следуя за элементарными реакциями машины; примитивизируется и эмоциональная жизнь.

— в клинических случаях человек духовно убегает в «виртуальную реальность», теряет интерес к явлениям окружающего мира.

Две компьютерные культуры

Компьютерная революция создала не одну, а сразу две сопряженные культуры.

Одни начали жить сложнее и полнее, чем раньше. Другие же — проще, примитивнее.

Первые, получив новые технические возможности, использовали их для самореализации — то есть для усложнения своей жизни. Они не позволяли технике (будь то глиняная табличка и тростниковая палочка или здоровенная ЭВМ) определять свою духовную жизнь. Они применяли новое для организации и для развития своей духовной жизни. Тех, кто так поступает в наши дни, назовем (чисто условно, конечно же) пользователями компьютеров.

Наивно утверждение, что сегодня в мире меньше возможностей для «классического» образования и самообразования, чем раньше. Нет, таких возможностей больше. Как и во всякую эпоху культурного перелома, сразу же начинает решаться важнейший вопрос о перенесении на новые носители информации тех сведений, тех текстов, которые кажутся наиболее ценными.

Создаются мощные программы, хранящие тексты на латыни и греческом, произведения, вошедшие в золотой фонд культуры: Ibycus, Linguae Graecae, Pandora. Эти программы, как и компьютерные энциклопедии, компьютерные учебники, доступны в той же степени, что и Hanter, Doom, Supra или любая другая игрушка. Но чтобы пользоваться этими программами, нужно, во-первых, иметь это желание. Желание не рассказывать окружающим о любви к культуре, а желание реально «брать и делать».

Во-вторых, приходится много знать и уметь. Кроме хорошего владения машиной нужно еще и знание языков, владение культурной информацией, знание и понимание множества увлекательных, но сложных вещей. Короче — нужно долго учиться. На этом пути можно добиться большего, чем добивался прадед и прапрадед за те же промежутки времени. Но недаром.

Другие же склонны использовать компьютер как раз для упрощения своей внутренней жизни. Большие технические возможности можно ведь использовать и так: перекладывать на машину право выбора, ответственность за собственные поступки. Пусть машина как бы думает и чувствует. Техника дает возможность самому ее владельцу меньше думать, переживать, чувствовать, работать — и притом в сопровождении приятного чувства комфорта.

Кроме того, машина развлекает, уводит из реального мира. И если человек не очень уверенно чувствует себя в этом самом «реальном» — естественно, велик соблазн «уйти» в выдуманный, виртуальный, но зато ласкающий мир, создаваемый машиной. Можно, конечно, приложить усилия, потратить время — и изменить самого себя, а тем самым — свое положение в мире. Но это трудно... Машина делает такую работу не обязательной.

Вот только стоит ли винить машины? В конце концов, компьютеры — это только «умное железо», только лишь хорошо сделанные вещи. Значение компьютера само по себе не больше, чем мыла, книжной полки, тарелки с кашей или, скажем, грампластинки. Все эти полезные, но неодушевленные предметы явно не виновны ни в чем. Виноваты только сами люди. Каждый из нас обладает сознанием и волей. В зависимости от своих личных качеств мы и используем «железо».

Если сознание слабо, волевые импульсы вялы, а жизненная стратегия — плыть по течению, почему мы сами не пытаемся усовершенствовать себя? Кто мешает заниматься аутотренингом, психологической гимнастикой, культивировать в себе желательные качества? Кстати, заниматься всем этим можно у себя дома, в том числе и с помощью компьютера. Нет воли совершенствовать волю? Неразвитость сознания мешает понять, до какой степени оно неразвито? Да, может быть, и так. Но опять же — разве дело в «металле»?

Последствия разделения

Допускаю, что это мое высказывание — жестоко. Но разделение на пользователей и потребителей компьютера — это разделение на продукты и отходы новой, компьютерной, культуры. Это две группы населения с совершенно разными мировоззрениями, отношением к себе и даже с разными историческими судьбами.

Точно так же разделялось любое общество после каждой из информационных революций.

Разве все, кто умел читать, были интеллектуалами? Поголовная грамотность — норма с XIX века почти по всей Европе. По крайней мере, грамотных было явно больше, чем неграмотных. Ну и что же, все читали классику? Позвольте не поверить. Абсолютное большинство грамотных читали, во-первых, литературу техническую и учебную. Во-вторых, литературу развлекательную. От «майора Пронина» до Агаты Кристи.

Историю советской власти вообще можно рассматривать как грандиозный провал попытки сделать классическую литературу повседневным чтением по сути дела всех.